Сеть для игрушек - Ильин Владимир Леонидович (книги бесплатно без регистрации полные txt) 📗
– Ну-ну, – сказал Рик, – не надо преувеличивать роль личности в истории. Я, конечно, благодарен тебе, Мит, за то, что ты, по крайней мере, дважды спас меня прошлой ночью, но…
– Я спас? – удивился Мит. – О чем ты, Рик?
Рик осекся на полуслове. Страшная правда постепенно начинала обретать очертания в его мозгу, как фотография во время проявления снимка. Однако, не следовало, чтобы все знали эту правду.
– Ладно, это не относится к делу… Продолжай, – сказал он Миту, пытаясь замять возникшую неловкость.
– В общем, я считаю, что нам следует уничтожить наших врагов, и при этом использовать все доступные нам способы, – сказал Мит с вызовом. – И прежде всего упорядочить структуру нашей организации…
– А где, по-твоему, мы возьмем оружие? – спросил вдруг Леший. – Они-то все до одного вооружены, и полиция – на их стороне…
– Есть у меня на примете один подпольный арсенальчик, – ухмыльнулся Мит. – Держит его один подпольный торговец оружием, и я давно бы мог его накрыть, но чувствовал, что он еще нам пригодится!..
– Это уже тактика, – вмешался в разговор Лаул. – А что будет потом?
– Когда – потом? – удивился Мит. – Когда мы вооружимся, то быстро наведем в городе порядок. Поймите же вы, что наши люди ждут от нас санкции на самые решительные действий!.. И пока мы с вами тут беседуем, может быть, в это самое время их мучают и бьют по одиночке!..
– Нет, я имел в виду более позднее будущее, – терпеливо пояснил Лаул. – Предположим, мы послушаемся тебя и все-таки одержим верх над противником. А что будет потом? Не превратимся ли мы действительно в орден иезуитов? И не начнутся ли среди нас самих распри в борьбе за абсолютную, единоличную власть в городе?
– Ты не совсем прав, Рейн, – возразил Басс. – Лично я гарантирую, что мне никакая власть не нужна. Единственное, что меня смущает в предложении Мита, так это то, что мы вступаем в борьбу без подготовки. По-моему, это авантюра. Мне кажется, что нам следует сейчас уйти в подполье, накопить побольше сил, а потом уже ударить по «барышникам» и «плейбоям»… Найти нас они все равно не смогут, если мы будем соблюдать строжайшую конспирацию.
– И сколько ты собираешься так отсиживаться? – насмешливо спросил Мит. – Год? Два?.. Да за это время они превратят Интервиль в груду развалин, и тебе просто некем будет потом управлять, потому что оставшиеся в живых окончательно станут рабами этих сволочей!..
Наступило молчание. Леший с углубленным вниманием рассматривал свои руки, хотя Рику показалось, что он просто клюет носом от невысыпания. Няня, высоко вздернув голову, смотрела в иллюминатор на Озеро, по которому ходили барашки волн, а Пинхус пытливо переводил взгляд с одного члена штаба на другого, словно пытаясь прочитать мысли присутствующих.
– Кто еще хочет что-нибудь сказать? – осведомился Рик.
Молчание.
Эх, ребята, с невольной горечью подумал Рик, ни черта вы так и не поняли меня, хотя все вы – замечательные люди… Ладно, придется окатить вас холодной водой.
– Что ж, – продолжал он, – попробуем резюмировать наши стратегические выкладки… Наш друг и соратник Мит выступает за то, чтобы мы с оружием в руках отстаивали наши идеалы в борьбе против, несомненно, гнусных и отвратительных типов, каковыми являются и «барышники», и «плейбои». Мне показалось, что штаб в целом поддерживает его предложение, хотя и с некоторыми уточняющими нюансами. Так, например, Ал предлагает – правда, без особой убежденности – как бы временно отступить, чтобы накопить побольше сил, а затем выйти из подполья и обрушиться на врага всей приобретенной мощью… Я правильно понял вас, коллеги?
– Не тяни кота за хвост, Рик, – проворчал Мит. – Сам-то ты что предлагаешь?
По спине Рика пробежала невольная дрожь. Будто ему предстояло залезть в ванну с ледяной водой.
– Все, что вы здесь говорили, – в принципе, правильно, – начал он. – Если не вникать в детали, то и ты, Мит, прав, и ты, Ал, тоже… С противником надо бороться, тем более с таким опасным и бесчеловечным, как наши враги. Но бороться с ним можно в нынешней ситуации по-разному. Я очень ждал, когда хоть кто-нибудь из вас, наконец, скажет: «Война означает ежедневную гибель бойцов. А нашими бойцами станут те, ради кого мы несколько лет подряд надевали Шлемы, рискуя собой. Так как же мы будем использовать этих самых людей, над воспитанием которых мы трудились, в качестве марионеток, пусть даже ради благородных целей?». Но я не дождался этого от вас, и, честно говоря, мне сейчас горько и стыдно за вас, братья-"корректоры"… И вот что я еще хотел сказать. Да, нас связывает одно общее дело, но, в силу того, что все мы разные, мы делали его по-разному. Вообще, это, наверное, хорошо, но бывает и так, что отдельные из нас не гнушаются использованием игрушек для решения сиюминутных тактических задач. Иногда это достигает цели, а иногда… – Рик помолчал. – Три месяца назад на Тридцать Первой улице три молодых бездельника встретили пожилую женщину, официантку кафе, возвращавшуюся домой после вечерней смены. Не успела она и глазом моргнуть, как они окружили ее и несколько раз ударили. Несчастная женщина потеряла сознание, а злоумышленники принялись срывать с нее золотые серьги и рыться в сумочке. Не знаю, кто из наших ребят вмешался в этот инцидент, но факт тот, что проходивший мимо мужчина – школьный учитель, кстати, – внезапно преобразился в супермена и несколькими ударами обратил преступников в бегство. Но, прежде чем спасенная женщина пришла в сознание, учитель скончался от сердечной недостаточности. Потом выяснилось, что он страдал врожденным пороком сердца, и чрезмерные перегрузки ему были противопоказаны. Вы скажете: «корректор», который воздействовал на учителя, не мог знать этого – но разве от этого легче? Анонимный добродеятель спас женщину, но одновременно оставил сиротами двоих маленьких детей… Кто из вас смог бы посмотреть в глаза безутешной вдове и объяснить ей, что зло непременно должно быть наказано?.. Другой пример. Один «корректор» в течение долгого времени пытался исправить женщину, которая отличалась чрезмерной любвеобильностью и частенько изменяла своему супругу, не чаявшему в ней души. Да, скажете вы, любой порок должен быть наказан. «Да воздастся каждому по заслугам и грехам его»… Но, видя, что коррекция не приносит результата, горе-воспитатель не нашел ничего лучшего, кроме как открыть несчастному мужу правду о распутной сущности его супруги. Через подставное лицо, разумеется. Муж, естественно, не поверил. Тогда ему представляют неопровержимые документальные доказательства. Муж снова не верит в «клевету». Тогда «корректор», решив во что бы то ни стало убедить рогоносца, делает его «игрушкой» и заставляет собственными глазами лицезреть сцену очередного акта супружеской неверности… Через три дня этот человек покончил жизнь самоубийством, бросившись вниз с высоты двадцать третьего этажа…
– К чему ты клонишь, Рик? – громко спросил Леший. Уши у него были кумачово-красными. – Ты лучше скажи, что нам делать против людей Буржуя, а не устраивай тут разбора полетов… Как в школе, честное слово! – повернулся он к остальным, ища поддержки. – Того и гляди, еще оценки каждому из нас будет ставить!..
– Нет, Леший, не буду, – сказал Рик. – И от темы я вовсе не отклонялся. Я привел эти примеры, чтобы вы лучше поняли меня… Мне давно кажется, что наша деятельность порочна в самом корне, и сегодняшнее совещание только подтвердило мои выводы. – Люди вокруг стола задвигались и загудели, но Рик поднял руку: – Прошу вас выслушать меня до конца, друзья… Дело в том, что мы – и я в том числе – не раз поддавались соблазну поступиться моральными нормами ради блага людей. Вместо того, чтобы менять людей, мы все чаще начинаем их наказывать. Творя добро для одних, мы одновременно губим других… Я не знаю, чем это можно объяснить. Может быть тем, что Воздействие предоставляет возможность напрямую влиять на окружающий мир, лепить из него все, что вздумается, причем быстро и эффективно… То есть, человек, надевший Шлем и вошедший в Сеть, действительно может возомнить себя богом. Да, мы, «корректоры», старались быть добрыми богами. Но мы забыли, постарались загнать на дно своей души тот факт, что мы творили добро тайно, а самое главное – насильственно. А добро нельзя творить насильственно – этому учит вся история человечества. Я уж не говорю про то, что все мы, наверное, по-разному понимаем, что такое добро. Ведь необходимость полагаться во всем лишь на собственную совесть неизбежно приводит к утрате нравственных принципов. В результате, мы перестали отличать реальное благо людей от того, которое мы сами придумали для них. А вследствие этого и наша совесть стала твердой и грубой, как дубовая кора, и теперь, когда нам угрожает опасность, мы не колеблясь готовы пустить массы людей на смерть единственно ради того, чтобы выжить самим…