Бойня титанов - Хейли Гай (серия книг TXT) 📗
Несмотря на ее старания сохранить бесстрастный тон, в вопросе прозвучала дочерняя тревога, не характерная для офицера легиона.
— Мы скоро прибудем к Тете Гармона, — сказал Хризофан.
— Когда? — удивленно спросила Эша.
— Через день, может быть, через два.
— Но мы направлялись к Бете Гармона, в центр субсектора. К главной системе! Почему изменился пункт назначения?
— Новые приказы, — ответил Глас Механизмов с оттенком сожаления в голосе. — Вас не проинформировали?
— Нет, — ответила она. — Я ничего не знала.
— За это я приношу свои извинения.
— Но вы можете все рассказать мне сейчас, ваше святейшество. Пожалуйста.
В знак согласия Хризофан воспроизвел щупальцем необычный жест, словно пожал плечами.
— Пункт назначения изменен, теперь это верфи Теты Гармона Пять. Начинается главное сражение. Нельзя допустить, чтобы Ложный Механикум осквернил находящиеся там машины и сборщики водорода, окружающие мир.
— Изменить цель имеет право только Великая Мать, но она еще спит, — возмутилась Эша. — Почему с ней не посоветовались? Что задумал магос принципия-милитарис Готен Мю Кассаниус?
— В отсутствие гроссмейстера обычно магос принципия-милитарис Легио принимает указания и выбирает наилучший порядок действий, — без запинки ответил он. — И это тебе известно, принцепс-майорис. Приказы поступили с Терры. Это слова самого лорда Дорна.
— Мы — Легио Титаника и подчиняемся Механикуму. Мы не обязаны выполнять волю далекого примарха.
В неприятно искусственном голосе Хризофана послышалась улыбка.
— Уже не Механикуму. Мы вступили в новый цикл. Мы Адептус Механикус, и посылаемые нам и всем мирам-кузницам приказы скреплены пси-штампом Загрея Кейна, истинного генерал-фабрикатора, лорда Сенаторум Империалис Терры и правителя священного Марса в изгнании. Так что, как ты понимаешь, приказы поступают от самой высшей власти. Если у тебя еще остались сомнения, обратись с ними к магосу принципия-милитарис. Я уверен, он выслушает тебя, достойная дочь Великой Матери.
— Так и сделаю, — сказала Эша.
— А теперь прошу меня извинить. У меня много работы. Вам следует удалиться.
Хризофан вежливо, но решительно указал на дверь в задней части храма.
Двойные створки распахнулись, пропуская в наос торжественную процессию поющих жрецов. Голову каждого из них закрывал капюшон, наполовину красный, наполовину кремовый, как и остальное одеяние. Цвета Тигриса остались теми же, какими были на протяжении столетий, но новые символы и устройства свидетельствовали об изменениях режима, прокатившихся по всей империи Марса.
— Не нравится мне это, — тихо обратилась Джехани к Эше. — Марс слишком многим пожертвовал ради кресла за столом Терры.
Эша взглядом заставила свою помощницу помолчать, а затем снова повернулась к Гласу Механизмов.
— Вы должны были разбудить Великую Мать, — сказала она Хризофану. — Ей надлежит сделать выбор, но никак не представителю жрецов. Она — Беллатрикс Альтус. Она командует Легио.
— Она решает вопросы войны, а мы лишь заботимся о духовных и физических потребностях машин, да? — с оттенком покровительства произнес Хризофан. — Если бы только Бог-Машина предпочел поставить механизмы Машины-Косма на более низкий уровень сложности… но в жизни все намного сложнее. Неужели ты из-за требований протокола предлагаешь Легио отказать лорду-командующему всего Империума и генерал-фабрикатору?
Она пристально посмотрела ему в глаза.
— Я понимаю. Ты правильно рассудила, что при обычных обстоятельствах ее следовало бы разбудить. Но в данном случае я решил, что лучше позволить ей спать. Могу тебя заверить, она в прекрасной форме. Я принял меры предосторожности в соответствии с ее возрастом и не проявил ни малейшего неуважения.
— Если у нее возникли проблемы со здоровьем, надо было меня известить, — произнесла Эша. — И о полученных приказах тоже. Когда Великая Мать отдыхает, я становлюсь ее заместителем, и меня избрали принцепсом-сеньорис Легио еще до начала перелета.
— Принцепс-сеньорис — это боевое почетное звание. Оно не дает права влиять на развертывание легиона, — ответил Хризофан.
— Это лучшее, что у нас есть. По крайней мере, со мной можно было посоветоваться.
— В этом не имелось необходимости. С ней все в порядке, — решительно заверил ее Хризофан. Телескопические ноги вытянулись, поднимая его вверх. Жрец принялся отдавать команды своим приближенным, используя инфоимпульсы и жесты дополнительных конечностей. — А теперь нам действительно пора приступить к работе. И прошу не углубляться в спор — ты близка к неподобающему состоянию.
— Я не техножрец, — возразила Эша.
— Ты служитель Адептус Механикус, и потому на тебя распространяются его законы, — отозвался он.
Жрецы выстроились вокруг всего помещения. Одни размахивали курильницами, другие сменяли машиновидцев более низкого ранга, и те, поклонившись, молча покидали храм. В зал вкатывали дополнительные приборы, их подключали к основной системе и постукивали по ним золотыми гаечными ключами, выбивая ритм, благоприятный для лучшего функционирования. Тональность шума в храме изменилась. Гармония машинного пения была нарушена. Спокойствие улетучилось. Вместо него храм заполнился суровой яростью «Луксор Инвиктория».
— Я подам официальный рапорт по этому вопросу. Меня не удовлетворяют ваши действия, — заявила Эша.
— Жаль, что приходится это говорить, но решать в любом случае не тебе, — отрезал Хризофан.
Эша начала спускаться к выходу из храма, и ее сестры по манипуле машинально выстроились вокруг, как будто и сейчас были связаны с боевыми машинами и обеспечивали огневое прикрытие.
— Вы не правы, — возразила Эша на ходу.
Хризофан не мог не ощущать, что она беспокоится за состояние матери, и был достаточно знаком с поведением людей, чтобы понимать: ее реакция обусловлена именно этими опасениями, а не возможным нарушением субординации. Он поклонился в знак примирения.
— Что ж, скоро мы это выясним. После пробуждения Великая Мать скажет свое слово. И на этом мы окончательно завершим разговор, поскольку мне пора подключиться напрямую к «Луксор Инвиктория».
Пение стало громче. Появились сервиторы, нагруженные тяжелыми металлическими ящиками. Из газопровода позади шейного кольца титана с шипением вырвалась струя металона. Металл стал потрескивать, словно под воздействием холода. Огоньки на голове замигали с огромной частотой.
— Пусть так, — сказала Эша. Затем она поклонилась и щелкнула каблуками. — Ваше святейшество.
— Принцепс-майорис, — отозвался Хризофан.
Дважды взвыла сирена. Гудение машин нарастало. Активированные под полом механизмы вызвали вибрацию во всем наосе. В задней части часовни зажглись ослепительные лампы. Скрытая щель в стене разошлась, открыв проем в ангар для десантных кораблей, где под оранжевыми лучами натриевых прожекторов стояли богомашины Первой манипулы. В спертом воздухе ангара чувствовался отвратительный смрад открытой пустоты, напоминающий запах пороха. По сравнению с роскошным убранством наоса пространство ангара казалось убогим — голые пластальные стены и однотонная окраска. Красочное великолепие храма несколько приглушалось огромным, чисто утилитарным пространством. Святилище стало промышленным объектом, а не собором, хотя и то и другое служило местом поклонения для причастных к Культу Механикус.
Все принцепсы уже спустились с галереи, и только Тоза Миндев медлила и вытягивала шею, пытаясь заглянуть в ангар. Прозвучал еще один сигнал, и голова «Луксор Инвиктория» скользнула назад на рельсы, незаметно появившиеся при трансформации храма.
— Принцепс Миндев, мы уходим, — окликнула ее Эша. — Нам не следует нарушать последние моменты отдыха Великой Матери.
— Еще минуту, пожалуйста, принцепс-майорис, — попросила Миндев. — Я хочу взглянуть на мирмидонов. Я уже так давно не связывалась с собственной богомашиной, а титаны Первой манипулы могут служить примером для всего Легио.
