Мертвая зона - Дивов Олег Игоревич (читаем книги онлайн TXT) 📗
— Необычные взрывные устройства им попались, не правда ли? — ввернул Смит. — Два тяжелых бронеэвакуатора — полностью на списание.
— Да, там взрывчатки не пожалели... Ну так что насчет пушки? Не скрою, твоя версия правдоподобна. Она мне даже нравится. Но как мы ее подтвердим, чем? Вещественные доказательства — где?
— Растащила молодежь, — Смит кивнул в сторону проводников.
— Черт побери. Ну конечно. Как-то я... Не сообразил.
— Это бывает, — буркнул Смит и покосился на Леху.
Решил наверное, что пожалел шефа самую малость — и хватит.
— Послушай, Майк! — повысил голос Пасечник. — Вы же с Гейбом все это время ходили по городу. И занимались э-э... утилизацией того, что осталось. Меня интересует, как выглядели поврежденные машины атакующей стороны. Я тебе сейчас покажу на планшете «Кентавра»...
— Вы делать ошибка, — холодно перебил его Майк. — Мы не мародер. Мы — на службе для фиксера Лоренцо. Мы никогда ходить так близко варзона. Мы посетить эта улица первый раз за годы специально для вас.
— Черт побери. Но хотя бы этого... Хранителя... Он же здоровый наверное, его можно заметить издали. Не говори, что ты его не видел!
— Запрещается видеть Йоба! — воскликнул Майк. — Мы никогда не видеть Йоба. Абсолютно не видеть Йоба.
— Поэтому до сих пор живые, — впервые подал голос Гейб. Леха быстро посмотрел на него, но тот уже отвернулся.
Трудно судить по одной короткой реплике, но Лехе показалось, что произношение у молодого йоруба — восхитительно чистое. Кто они такие, черт побери, скромные вооруженные сотрудники фиксера Лоренцо? И чего ради придуриваются?.. Леха охотно поломал бы голову над этим где-нибудь в тенечке и подальше от Йобы-Хранителя. Километров за тридцать отсюда, и лучше, наверное, в аэропорту.
Может, доктор там и лузер, зато в него не стреляют.
Пасечник тоже бросил взгляд на Гейба и, кажется, догадался, что беседа зашла в тупик.
— Хорошо, — сдался он. — Эй, Майк, ты мог подумать, что я невежлив. Что задаю глупые вопросы. Ты даже мог решить, что я хочу оскорбить тебя. Честное слово, это не так. Просто я журналист. Я всех расспрашиваю. Если мои слова тебя обидели, извини. Я не хотел. Надеюсь, ты не сердишься? Понимаешь, вопросы — моя профессия...
— Моя профессия — не сердиться, — с достоинством ответил Майк.
— И за это неплохо платят! — ляпнул Пасечник, расхохотался и фамильярно ткнул Майка пальцем в грудь.
Леха подумал, что если американца сейчас застрелят, он поймет.
— Меньше, чем тебе! — ответил Майк, хлопнул Пасечника по плечу и тоже заржал в голос.
Некоторое время они соревновались, кто громче смеется. И даже сумрачный Гейб хихикнул пару раз, глядя в сторону.
Леха размышлял о том, что москвичи, в отличие от нигерийских йоруба, дикий и злобный народ. У нас бы Пасечника уже били ногами за грубость и нетактичное поведение. А эти дальние родственники американских бандитов просто решили, что он дитя малое — ну и обращаются с ним, будто с ребенком.
Смит, не стесняясь, разглядывал присутствующих, как законченных недоумков.
Наконец Пасечник утерся рукавом, оставив поперек лица грязную полосу, и обернулся к коллегам.
— Начнем с Лоренцо. А дальше по обстановке. За мной! Возвращаемся!
Группа зашевелилась. Только Леха, стоя на месте, ждал, пока Смит отойдет от угла дома.
— Джентльмены! — позвал он. — Разрешите вас познакомить с мистером Килроем.
Все уставились на закопченный угол.
Там был нацарапан, очень скупо, буквально в несколько росчерков, смешной человечек. Глазки-точечки, пара куцых волосков на лысой голове. Человечек выглядывал поверх линии, изображавшей стену, держась за нее четырехпалыми руками и свесив вниз длинный нос. Рядом надпись печатными буквами: «Kilroy was here».
Сейчас Леха заметил, что рисунок старый: на нем густо осела пыль.
— Та-ак... — протянул Пасечник.
— Килрой, значит, был здесь. А англичашки написали бы «мистер Чад», — буркнул Смит.
— Ваш Килрой? — быстро и резко спросил Пасечник. — Или чей?
— Что ты имеешь в виду? — надулся Смит.
— Я задал вопрос, знает ли кто-то этого Килроя, — процедил официальным тоном Пасечник. — Я хочу понять, какой отдел Института его нарисовал. Спрашиваю как начальник группы. Будьте любезны отвечать.
— Да я вообще не... — начал Леха.
— И заметьте! — перебил Пасечник. — Я не спрашиваю, почему мне доложили о нем только сейчас! А мог бы!
— Раз ты так ставишь вопрос, это точно не лондонское бюро, — сказал Смит.
— А я вообще не... — Леха развел руками.
— Алексей, ты его снял?
— Я все снимаю. Затрахаешься потом редактировать, — мстительно сообщил Леха.
— Мы еще посмотрим, кто затрахается! — пообещал Пасечник и так сладко улыбнулся, что Леха проклял все на свете и отдельно свою болтливость. — Майк! Подойди сюда, пожалуйста. Видел раньше такой рисунок? Здесь или еще где-то в городе?
Майк и Гейб уперлись в Килроя ничего не выражающими глазами.
— Вы когда были в этом квартале?
Проводники лениво переглянулись.
— Не помню, — Майк помотал головой. — Я сказал вам: мы первый раз на эта улица за годы. И — нет, не помню рисунок.
— Это джу-джу! — заявил Пасечник, для вящей убедительности потрясая у Майка перед носом грязным пальцем. — Это доброе, хорошее джу-джу. Это наши друзья. Если ты где-то еще увидишь такой рисунок, немедленно сообщи мне. Я заплачу... Пять американских долларов. Понятно?
— Понятно, босс! — Майк кивнул.
— Теперь — уходим! — рявкнул Пасечник.
— Не спеши, — сказал Смит.
— Что еще?!
— Сначала обследуем следующий перекресток. Раз уж мы здесь.
Пасечник тяжело вздохнул, будто с трудом сдерживался, чтобы не дать Смиту по голове.
Скорее всего, так оно и было.
— У Килроя горизонт завален, — смилостивился Смит. — Человечек смотрит вправо. Давай посмотрим, что там.
— О’кей, — Пасечник огромными шагами рванул направо, остальные едва поспевали за ним. Майк и Гейб за спиной «босса», обменялись парой фраз и дружно фыркнули. Следом хмыкнул Смит.
— Что такое? — прошептал Леха, догоняя Смита.
— Я пропускаю звук через лингвоанализатор. Йоруба очень трудный язык, но грубая дешифровка получается. Если вкратце, Гейб спросил: почему все американцы думают, будто кругом одни идиоты, а они самые умные? А Майк ему: потому что жиды!
— Смешно! — только и сказал Леха.
До него вдруг дошло, что он впервые задал прямой вопрос Смиту и тут же получил не отповедь, а вполне корректный и дружелюбный ответ. Лед сломан — или просто раньше не надо было стесняться?
— Эти два архангела теперь килроями по пять баксов всю Абуджу разрисуют, — чуть громче, чем надо, бросил Смит.
Спереди донеслось сдавленное хихиканье.
Защипало глаза. Леха вытер мокрую грязную ладонь о штаны, критически ее оглядел и все-таки рискнул смахнуть рукой пот из-под козырька бейсболки. Да, это нужно Институту — чтобы эксперт Филимонов жарился тут, изображая археолога с лопатой в раскопе. А ведь действительно похоже на раскопки то, что они делают. Называется «объективный контроль». Но какая, к чертовой матери, объективность, если научный сотрудник Филимонов витает в облаках, мечтая свалить отсюда?
Леха вздохнул. В конце концов, он только клерк. И эти двое тоже, сколько бы ни выпендривались. «Полевая группа» звучит круто, а реально их троица — выездная комиссия по расследованию. С сомнительным прикрытием, невнятными полномочиями и одним четким заданием: посмотрите, что там творится, подумайте, как прекратить это, и составьте отчет.
Им бы головой работать, а не ногами. Сидели бы в тенечке и разбирались с документами. Но тотальное недоверие к окружающему миру, который в любой момент вывернется наизнанку, обманув тебя, — вынуждает бродить по солнцепеку. Войну Шрёдингера нельзя оценить дистанционно. Ее можно только достать за шкирку из коробки и обследовать самыми примитивными органолептическими методами.
