Высшая лига убийц - Романовский Александр Георгиевич (читать книги бесплатно полностью без регистрации txt) 📗
— Вот и прекрасно. Позже мы ими воспользуемся. — Взгляд его привычно упал на грудь собеседницы. Сквозь иллюзорные красоты Громобой увидел собственные колени. Как всегда, ему захотелось что-то немедленно исправить. — Будь добра, переоденься.
ИскИн сгримасничала, но проигнорировать просьбу не посмела. Пиратские атрибуты растаяли в воздухе. Камзол, перевязь, шпага. Какаду — последним, прокаркав: «Пиастры, пиастры!..» Красотка осталась в каком-то непристойном одеянии, которое, казалось, больше открывало, нежели скрывало. Стало еще хуже. Сглотнув, Троуп отвернулся.
— Милый, стартуем!.. — Кэт закинула ногу на ногу, рассеянно взглянув на приборы. Довольно странная картина: полуодетая персона, ведущая себя так, словно находилась не в рубке звездолета, а на каком-нибудь роскошном курорте... странная, если бы оная персона была самым обычным человеком. Блэйз отвез бы её на любой галактический курорт. И не нужно ни процессоров, ни производительности, ни операций...
Вздрогнув, охотник одернул себя. Что за дурацкие фантазии?! Разозлившись, он хотел сказать что-то вроде «Давно пора...», однако неодолимая сила ударила в грудь — навалилась чугунной плитой, — размазала по креслу, и комментарии утратили смысл.
« Поехали!..»
Страховочные ремни коварно ударили под ребра.
Корабль оторвался от поля, точь-в-точь неповоротливый шмель, и торопливо втянул шасси. Огненные струи лизнули напоследок бетон. Вокруг судна возникла пыльная стена раскаленного воздуха. Сопла изменили наклон, после чего реактивная тяга увлекла тонны металла вертикально вверх, схватила и швырнула под облака, ни дать ни взять, стограммовую щепку «Versus» прыгнул в атмосферу с низкого старта, сэкономив энное количество горючего. Громобой, впрочем, тому ничуть не радовался.
Ему пришлось выдержать перегрузку 5g, создававшую не самые приятные ощущения. Казалось, желудок сжался до размеров кулака и предпринимал упорные попытки проползти в гортань. Внутри появилась тошнотворная вибрация. Ни единого слова выговорить не удавалось, лишь невнятное бульканье. В глазах потемнело.
Троуп не вполне сознавал, что именно он желал произнести. Очевидно, какие-то ругательства. Старт с поверхности планеты, карабканье по гравитационному колодцу — несравнимо более болезненная процедура, нежели оставление орбитального дока. Поэтому Блэйз не любил чьи-либо атмосферы. Он и прежде делал ИскИну замечания касательно ее разудалых виражей и «низкого старта», но без заметного эффекта.
Голограмма восседала в прежней позе — нога за ногу, спина гордо выпрямлена — и смотрела на страдающего пассажира, старательно изображая на личике подобие сочувствия.
Трясло. Воздушные ямы ныряли под острый нос звездолета. Создавалось впечатление, что они, повинуясь чьей-то злокозненной воле, собрались с площади тысяч квадратных миль и выстроились в идеальную прямую. Разумеется, в аккурат по курсу.
Перегрев обшивки достиг предела. Ночное небо Тартароса неохотно выпускало добычу и бросило на поимку недюжинные силы. «Не хватало, — думал Громобой, — угодить в какой-нибудь циклон...» Перегрузка достигла 6 g, если верить приборам, хотя Троупу казалось, что не меньше десяти. Разум, озабоченный состоянием вверенною ему тела, плохо понимал, что такого быть не могло. Предел стрелка находился в районе 7 g (что очень прилично, большинство людей не выдерживало и четырех).
За этой чертой он терял сознание, а пробуждался только после электрического разряда.
Наконец пытка подошла к концу. Желудок прыгнул в отведенную ему полость и обрел стандартные размеры. К Блэйзу вернулась ясность мыслей, а внутренности окунулись в океан спокойного блаженства. Тряска сменилась подозрительным штилем. Все эти перемены свидетельствовали в пользу того фантастического откровения, что атмосфера — со всей тысячей кошмарных слоев — осталась позади, а судно вынырнули в Открытый Космос.
Невероятно, но факт.
Громобою потребовалось около минуты, чтобы выровнять дыхание. Затем, заново обретя контроль над конечностями, он отстегнул страховочные ремни. Подниматься на ноги он все же не решился.
— Умница, — пробормотал охотник, не в силах повысить голос. — Можешь записать этот старт в свой архив. Ты меня едва не угробила.
— «Едва» — не считается, — справедливо заметила Кэтрин. — Все это время я с неусыпной тревогой следила за твоим состоянием, измеряла пульс, температуру и артериальное давление. Тебе ничто не грозило...
— Да?.. Измеряла она, — ворчал Троуп. — А что, если бы ты не досчиталась одного из своих показателей? Пульса, к примеру?! Сбросила бы скорость или повернула обратно? Или и то, и другое?
Девица поджала губки.
— Готова отнести твои слова на счет перегрузки. Тебе самому известно, что с такой ионизацией корпуса нельзя ни тормозить, ни поворачивать. На тот случаи, если бы что-либо пошло не так, на борту имеется куча оборудования, способного привести в чувство и египетскую мумию. Кроме того, раньше ты не жаловался. Я знаю твои возможности, и не сделала ничего, что не приходилось делать прежде.
Блэйз примирительно кивнул.
— Наверное, старею. Прости. Ты делала свою работу, ничего более.
— Другое дело! — Красотка улыбнулась. — Люблю, когда мужчины признают неправоту!
— Можно подумать, ты знакома с кем-то еще, кроме меня, — не удержался Громобой.
— Точно — стареешь. Лучше поспи. Возможно, после отдыха к тебе вернется доброе расположение духа. Хотя, — добавила она, — надежды почти нет.
— «Почти» — не считается, — ответил стрелок, которому необычайно понравилось озвученное предложение. — Поспать — отличная мысль...
Веки смежились сами собой. Разум заполнили мысли о бездонной пропасти, забитой сверхновыми подушек и черными дырами перин.
— Эгей, не так быстро! — спохватилась ИскИн. — Сперва задай курс. Мне нужно знать координаты пункта назначения. Куда мы летим?
— Атрос-5, — пробормотал Троуп, хотя сам бы за это не поручился.
— Пятый Атрос? С какой стати?
Ответом послужило сопение, сменившееся вскоре тихим похрапыванием.
Голограмма некоторое время глядела на спящего человека, не удосужившегося покинуть противоперегрузочное кресло. Глаза выдавали заботу и нежность. Затем Кэт отвернулась к приборам, хотя ей не требовалось на них «смотреть». Она была внутри них, внутри стен, пола и потолка. Внутри противоперегрузочного кресла.
