Секта для бога - Кривошеин Алексей (книги регистрация онлайн бесплатно .txt) 📗
— Так-то!
Он выпрямился. Ногу пронзила боль. Игнат взвыл, руки поспешно ухватились за ствол дерева. Он посмотрел вниз, в штанине зияют дыры от клыков, но в целом материя все же уберегла ногу от более страшной раны. Игнат осторожно ступил на прокушенную ногу, икра отозвалась тупой болью. Кость, кажется, цела. Игнат сосредоточился, Знак Роста, словно сердце, пульсировал над его головой. С каждым биением Знака в тело вливалась энергия силы. По икре пробежала горячая волна, боль сменилась зудящим покалыванием.
— Игнат! С тобой все в порядке?! — Из-за ствола высунулось бледное лицо Оксаны.
— Да, — сквозь зубы произнес он. Боль утихла, но окровавленную штанину не спрячешь.
— Осторожно! — воскликнул Жабик.
Игнат резко поднялся, закрывая Оксану собой. Из кустов на них выступили собаки. Вздыбленная на загривке шерсть, оскаленные клыки, поднятые торчком уши. Питомцы Волчьего Пастыря маленькими шажками приближались к троим беглецам.
Игнат огляделся в поисках оружия. Оскаленных морд слишком много, если бросятся все разом, никакая сила не сможет их остановить. Разорвут в клочья.
— Что будем делать? — проговорил он, отступая к дереву.
Псы окружили их со всех сторон, замерли, словно ждали сигнала. И сигнал не заставил себя долго ждать. Прямо в голове Игнат ощутил голос.
“Разорвать чужаков! Чужаки — враги хозяина! Разорвать!”
Игнат сжался, словно уже ощущая клыки, впивающиеся в плоть. Рана на ноге отдалась тупой болью. Псы медленно двинулись вперед, их лапы неумолимо сокращали дистанцию. Игнат впился в них взглядом, потом резко опустился на четвереньки и рыкнул во все горло. Передние собаки испуганно заскулили, попытались затормозить. Задние смяли их, перед Игнатом образовался визжащий клубок мохнатых тел. За спиной Игнат ощущал присутствие перепуганной Оксаны. “Никто не защитит ее, кроме меня!” Его устрашающий рык остановил их лишь на мгновение. Игнат уже готов был ринуться в самую гущу стаи и голыми руками рвать зверюг, но не успел.
Из клубка мохнатых тел в длинном прыжке вылетел крупный кобель с яростно оскаленной пастью. Он сбил Игната с ног, но руки успели зажать бешено дергающееся тело. Пальцы ощутили гладкую кожу, покрытую короткой шерстью, под ней перекатывались могучие мускулы. Игнат сжал руки изо всех сил, перед лицом увидел мощные белые клыки, дыхание зверя обожгло кожу, в глаза брызнула пена.
Игнат едва удерживал собаку, рвущуюся к нему, ее челюсти лязгали все ближе и ближе. Он чувствовал, как слабеют руки. Знак потускнел и погас над его головой. Игнат чувствовал, что нужно всего лишь сосредоточиться, чтобы вернуть его, нужно всего лишь закрыть глаза и представить... Но как это сделать, когда прямо перед лицом клацает зубами оскаленная пасть, а руки все слабее и слабее и уже не в силах сдерживать эту махину. Еще мгновение — и бешено дергающаяся псина вырвется из его хватки, стальные челюсти сомкнутся на его горле, кровь фонтаном хлынет из разорванных артерий, угасающее сознание, может быть, даже успеет увидеть этот фонтан.
Руки окончательно ослабли. Игнат почувствовал, как мускулистое тело выскальзывает из ослабевших пальцев. Оскаленная морда еще ближе... ближе... И тут что-то случилось. Пространство вокруг заполнилось жалобным визгом и лаем. Тяжесть слетела с Игната, он недоуменно сел. Как раз вовремя, чтобы увидеть поджатые хвосты в панике бегущей стаи.
— Что их так напугало?
Игнат отыскал глазами Оксану. Та ни жива ни мертва, глаза огромные, на бледное лицо медленно возвращается румянец.
— Он! Он их напугал! — ткнула Оксана пальчиком мимо Игната.
Тот поспешно обернулся, ожидая увидеть нечто еще более страшное, чем оскаленная пасть добермана. Но увидел лишь Жабика. Тот стоял рядом с деревом, веки полуопущены, рот раскрыт, словно он тянет длинную щемящую ноту. Треугольные зубы блестят в свете луны. Но ни звука не доносилось из раскрытого рта.
А потом Игнат ощутил. Его слух обострился, диапазон восприятия расширился. Жабик издавал звуки на другом, недоступном обычному человеческому уху диапазоне. Игнат скривился — от крика Жабика в голове словно загудела, завибрировала мощная дрель, сверлящая черепную коробку. Игната перекосило, руки сами собой сжали голову. Потом звук будто ножом обрезало. Игнат осторожно отнял ладони от ушей, огляделся. Жабик глядел на него как ни в чем не бывало.
— Сильно! — молвил Игнат.
— Тебя нужно перевязать!
На него набросилось маленькое, суетливое существо. Игнат ощутил боль в ноге — Оксана трогала края рваной раны. Личико ее морщилось, глаза спешно искали, что бы можно пустить на бинты.
— Не нужно, — проговорил Игнат.
Он прикрыл глаза, Знак вновь полыхнул перед его внутренним взором. По ноге пронесся освежающий вихрь покалывания. Игнат услышал, как охнула Оксана. Он открыл глаза и взглянул на рану. Раны не было. В разодранной прорехе джинсов алел безобразный рубец.
— Нам нужно спешить, — проговорил Игнат. — Они скоро вернутся. И нам уже не удастся от них отделаться.
Оксана страдальчески возвела глаза к небу, что-то буркнул Жабик. Игнат поглядел на них — оба измазаны грязью и кровью, но глаза лихорадочно блестят. Оба глядят на него как на командира. Они доверили ему свои жизни, доверили ему свое спасение. “Я не могу их подвести!”
Игнат огляделся, выбирая направление. Псы и бомжи скрылись прямо за оврагом, — значит, нужно взять левее. “Так мы уйдем от города и не наткнемся на свалку”. Не медля больше ни секунды, небольшой отряд скрылся в густых зарослях.
Часть III
ЯРОСТЬ ЕГОРА
Петр крякнул, мускулистые руки резко опустили топор, две ровные половинки полена звонко упали на сухую землю. Петр поднял их, кинул в кучу разрубленных дров. Он выпрямился и оглядел двор монастыря. Послушники все при деле. Кто метет двор, кто кашеварит на кухне. С небольшой колоколенки раздается звон, это Власий колдует с колоколами.
Что ни говори, лишь труд делает человека человеком. Труд дает ему душевный стержень, на котором держится все мировоззрение и бытие. Если в детстве ребенку не привить этот стержень, всю жизнь будет мыкаться неприкаянным перекати-поле. Если тебя не научили созидать, если не объяснили, что разрушение — это зло, не выйдет из тебя человека. Не добиться тебе в жизни уважения и высот.
Петр подхватил очередное полено. Широкий взмах, хруст — и две аккуратные половинки летят в кучу дров.
— Батюшка Петр! Батюшка!
Петр опустил топор. Со стороны дороги бежал послушник. Совсем еще молодой, даже бородой настоящей не обзавелся, он недавно в монастыре, еще не привык к рясе, путается в полах. Но спешит, лицо разгоряченное, еще не научился спокойствию и умиротворению.
— Что случилось, Еремей?
— Незнакомцы! Трое! Идут, — пропыхтел Еремей. Его жиденькая козлиная бороденка возбужденно топорщилась, скрюченный палец указывал куда-то за спину.
— Что тебя так взволновало? — спросил Петр, положив руку на свою длинную пышную бороду. — Путники не редкость в наших краях..
— Они какие-то странные, — проговорил Еремей, сделав большие глаза. — Вернее, один из них странный. И среди них... женщина!
— Что ж, — сказал Петр. Своего недовольства никак не показал. Негоже настоятелю выказывать свои чувства, тем более отрицательные. — Готовьтесь принимать гостей.
Весть о женщине быстро разлетелась по монастырю. И вот уже послушник, подметавший двор, оставил работу, начал возбужденно шептаться с Еремеем. Петр шагнул к ним, глаза грозно блеснули из-под нахмуренных бровей. Еремей тут же опустил взгляд, второй послушник шустро заработал метлой.
— Перестань смуту разводить! — отчитал Петр Еремея. — Лучше ступай на кухню, узнай, похлебка готова ли. Чем гостей потчевать станем?
Еремея словно ветром сдуло. Его возбужденный голос раздался уже на кухне. Петр представил, как повар, вытаращив глаза, слушает Еремеевы байки, и фыркнул. Учить и учить еще молодого послушника.
С некоторой досадой отложил топор. Незваные гости отвлекли от работы. Тут же спохватился, заставил себя извиниться перед неведомыми путниками. Ведь это Господь послал их в наши края. Может быть, им нужны кров и пища, может, для них монастырь станет долгожданным пристанищем в страшном и хаотичном мире, а ты лелеешь недостойные мысли. Не зря говорят, что нет предела совершенству, всю жизнь человеческую нужно положить, прежде чем заслужишь Царствие Небесное.
