Вторая алхимическая война - Абвов Алексей Сергеевич (читать книги онлайн без регистрации txt) 📗
— Трудные времена наступили, товарищи, и только совместными действиями, напрягая все силы, мы сможем пройти через них! — Мой голос, подхваченный силой, свободно проникал в окружающее пространство.
Вначале хотелось частично повторить известную речь вождя народов: «Товарищи! Граждане! Братья и сестры! К вам обращаюсь я, друзья мои!» Только уж сильно она противоречила имеющемуся огромному социальному разрыву между мной, авторитетом, и собравшимися тут людьми. Каждое подобное слово из моих уст означает, как минимум прямое обещание поставить этих людей на один уровень с собой. Потому пришлось ограничиться только достаточно расплывчатым и ничего не обещающим словом «товарищи». Но даже эта малость стала заветным «золотым ключиком», открывающим многие сердца нараспашку.
Я стоял на высокой трибуне, покрытой ярко-красной тканью, перед огромной колышущейся толпой, собравшейся вокруг. Здесь присутствовали не только беженцы, многие горожане тоже пожелали узнать, какие такие изменения вскоре их ждут, ибо про список требований ко мне прекрасно знал весь город.
— Как вы все теперь понимаете, если подлые каратели придут сюда и мы их без боя пустим в город, то повторится та же история, как с городами Лесс и Титс, ныне полностью захваченными врагом и разграбленными почти до основания. И все требования со стороны бежавших оттуда людей к нашему городу, — да-да, вот так просто я связал себя самого с городом в одно целое, — окажутся совершенно бессмысленными. Всех вас если сразу и не умертвят ради забавы, то просто выгонят в окрестные леса, где каждый найдет свою скорую смерть. — Вместе с магическим усилением своего голоса я накрыл огромную толпу взглядом силы и транслировал ей набор эмоций, в котором сквозили страх и настоящее тягучее отчаяние. — Здесь располагается последний рубеж обороны, край, за которым для вас ничего нет и который отделяет жизнь от смерти, — передал в толпу несколько картинок «грядущего конца света», одновременно усиливая транслируемые чувства.
Собравшиеся должны по-настоящему проникнуться всем трагизмом сложившегося положения. А чтобы какие-либо пришлые маги случайно не помешали мне творить свое подлое колдовство, толпу скрытно контролировали несколько молодых Ведьм под руководством Марины, спрятавшихся сейчас под трибуной.
— Как вы могли без боя сдать свои города подлым захватчикам? — Я сверху трибуны окинул грозным взглядом толпу еще раз, вплетая в ментальное воздействие липкое чувство вины. — На что вы надеялись, когда открывали врагам ворота? Ах это, оказывается, сделали не вы сами, а кто-то другой… А где вы были в этот момент? Почему вовремя не убили предателей и не встали на защиту своих домов, позвав нас на помощь? Бездействие в критической ситуации так же преступно, как и преступное действие. Молчите? Что же, вы свой выбор сделали и теперь стоите тут под открытым небом, принимая удары судьбы на свои неприкрытые головы…
Я проговорил без перерыва целый час, окуная собравшихся людей в сильнейшие эмоции, постоянно сменяемые. Заставлял их плакать и улыбаться, то кидая вниз, то поднимая ввысь. Страх и отчаяние сменялись надеждой и робким энтузиазмом, чтобы опять вскорости рухнуть под лавиной неумолимых обстоятельств и снова воскреснуть робким лучом утреннего света. Периодически прощупывал естественный отклик толпы на свои слова и предложения, продавливая нужные для меня мысли и решения. Никогда прежде даже не подозревал в себе скрытых талантов в области массовой промывки мозгов, но теперь реально почувствовал всю их огромную мощь. Меня самого реально цепляла собственная же речь: как доставалось другим, можно только догадываться по выражению их лиц и размазанным слезам на щеках. Произошло несколько попыток испортить мое сольное выступление, но я не зря собирал специальную группу поддержки. Шестеро пришлых магов не перенесли тяжелейших мук совести, скоропостижно скончавшись от душевных терзаний у всех на глазах. Теперь оставалось только воспользоваться моментом и полностью загрузить всех беженцев тяжелой работой за одну лишь продуктовую пайку, дабы у них не находилось лишнего времени подумать над своей тяжелой судьбой. Городское строительство по нашему генеральному плану в самое ближайшее время обещало очень существенно ускориться. Вот только теперь мне самому придется некоторое время восстанавливать силы и лечить нервы. Ближе к завершению выступления подступило сильнейшее чувство магического перенапряжения, и последний акт я продержался исключительно на одной силе воли, стиснутой в крепкий кулак.
Вырубился, едва упав на свою постель; успел лишь скинуть ботинки. Даже и не помню, как дошел до спальни. Когда сознание вернулось, это не принесло полноценного избавления от всех вчерашних неприятностей. Да, способность управлять силой окружающего тепла полностью восстановилась, но вместе с тем порядка в душе так и не наступило. Вчерашнее выступление не просто отняло много нервов и сил: сам того не подозревая, я стащил в себя с толпы результаты предварительной обработки другими магами, которые умело настраивали беженцев против нашего города и меня самого. Своим ментальным и эмоциональным давлением мне удалось выбить тлетворное влияние из людских масс, но я сам при этом оказался под его воздействием и теперь внутренне разрывался противоречивыми чувствами и странными мыслями. Спасало лишь разделенное сознание, так как серьезно пострадали только активные в момент проведения митинга потоки. Заменить их другими, просто поменяв местами один на другой, невозможно: сказывалась накопленная отдельными потоками специализация. Быстро прошерстив замеченные повреждения, постарался вычистить все привнесенное извне, вырывая и выбрасывая целые куски. Получалось плохо, удалось снять лишь самые сильные противоречия, мешающие сосредоточиться на чем-либо постороннем, остальное уже благополучно вплелось в структуру личности, и вырвать его без больших потерь стало совершенно невозможно. Несмотря на проведенную расчистку, моя психика оказалась совершенно неработоспособной, не удавалось на чем-либо долго удержать внимание, оставшаяся ментальная инфекция постоянно давала о себе знать, заставляя думать скверно о себе самом, а также о том, как можно незаметно навредить городу. Самое забавное, что вместе с этим на уровне ощущений появилось знание, как среди других людей найти таких же «зомби» и включить их в свою тлетворную деятельность или влиться в уже действующий коллектив невольных саботажников. Вот это хороший подарок: теперь точно всех «засланных казачков» можно быстро выловить, если все же суметь остаться в собственных мыслях. Думая, как переломить столь неприятную тенденцию, попробовал заняться чем-либо полезным, но вскоре убедился — получается полнейшая ерунда. Сосредоточиться на реальной магической практике не удавалось, руки не слушались, да и заниматься чем-либо таким совершенно не хотелось. Физиология тела вроде как работала вполне исправно, более того, аппетит заметно возрос, и очень сильно хотелось бабу. Похоже, сработала еще одна коварная внешняя закладка. Крайне сложно принудить к созидательному труду человека, который постоянно хочет есть и трахаться, а также думает, как бы скрытно навредить. Стоит высоко оценить заслуги неведомого противника — он действительно настоящий мастер ментального влияния, мне до него еще ой как далеко. Даже не представляю последствий, если бы я поддался на уговоры и пропустил оболваненную толпу беженцев в город. Сколько всяческих проблем они бы принесли и как долго мы бы разбирались с ними… Действительно, до большого городского бунта оставался лишь один маленький шаг. Опять невидимое провидение в очередной раз случайно спасло всех нас от больших неприятностей. А со своей больной головой я, так или иначе, рано или поздно, но обязательно разберусь.
Проведав целителя Осуса, рассказал ему о своих проблемах, сильно ими озадачив. Просмотрев мое тело своими силами и не обнаружив в нем каких-либо нарушений, он удалился и немного погодя привел Магистра Дана, с которым, оказывается, уже довольно близко сошелся на своих профессиональных темах. Тот не стал применять свой магический талант, а устроил мне настоящий допрос. Пришлось передавать ему чувство-образ, по которому можно легко определить тех, кто попал под чуждое влияние и теперь является невольным агентом врага.
