Возвращение - Денисов Вадим Владимирович (книги без регистрации .TXT) 📗
Решившиеся торопятся вернуться домой до темноты: путешествовать ночью желающих нет. В этих краях, как теперь ясно, разбойники периодически лютуют на больших и малых дорогах. И неизвестные, типа тех, что подходили к португальцам, и местные, зарекомендовавшие себя дурными нравами. Тут косовары и баски, отметились косовские цыгане. Люди боятся и отшельников-одиночек, считая их людьми странными, непредсказуемыми и опасными. Французу, мирному даже внешне, такой репутации удалось избежать.
А дорожного патруля нет. Как без патруля… Придется самим.
Для зависти: мы все-таки успели немного посидеть во «Втором дыхании»! Перед операцией хорошенько не вмажешь — ну да хоть чуть-чуть расслабились.
Настало время, план начал выполняться. «Виллис» первым ушел на север. Домой.
Как и положено, для участия в ярмарке я предъявил прописку — анонимов тут не любят, — рассказал, что приехали мы издалека, сунулись было в Каир, но там нам резко не понравилось, вернулись к перекрестку и нашли заброшенную хижину возле Семерки, озера, сверху так похожего на эту цифру… Теперь осматриваемся, думаем, где обосноваться капитально. О существовании Китая здесь не знают. Представители Альянса появляются очень редко, в контакты, им ненужные, не вступают. А я тем более не собираюсь выбалтывать лишнее.
Отъезд спецгруппы не понравился «сотне» Олеся, но дергаться он не стал: француз ему важней, будет выслеживать. На то и расчет.
Северная колонна большая: набитый под завязку синий «Логан» с багажником наверху, два квадроцикла, старинный «Харлей Дэвидсон» с двумя седоками и солидным багажом и три велосипедиста — это хиппи. Да, да, есть и такие, самые настоящие! Мечтают создать общину, однако проклятый прагматизм фронтира на корню рубит любые наивно-романтические инициативы. Наш Эдгар тоже пробовал, но он человек очень умный и быстро понял, что не замутненную пошлым потребительским бытом общину ему не сотворить. Поправил внутреннюю политику развития, и все начало получаться… Где логово этих фантиков, неизвестно, даже львовских скудное имущество странных нищебродов не привлекает. Жаль ребят, долго не проживут — они, видите ли, противники любого оружия, как и насилия.
Новый, надеюсь, ненадолго, владелец Presto-98 едет с ними. До определенной точки.
Вывернув за воротами Канони направо, я с удовольствием втопил педаль газа, и армейский джип, подскакивая на ухабах молодым козленком, помчался в сторону пункта временной дислокации группы. И почти все это время Сомов, вцепившись в металлическую дугу, оторопело молчал — он привык, что я почти всегда управляю машиной без агрессии.
Место, где предположительно от колонны отстанут хиппи-велосипедисты, прошел на полной скорости. Первая остановка — на самом важном в операции перекрестке.
Если смотреть на север, то пути-дороги таковы: вот тут налево, в сторону гор, отсекающее эту трассу от прибрежной, уходит ответвление. Где-то там стоят два кордона, хозяину одного из которых и принадлежит «рено», — здесь колонна свернет, и Жан останется один. Здесь же по левую руку начинается густой смешанный лес, десяток километров — и будет наша локалка, Маленький Париж, Примерно там же начинается еще одно ответвление, уже направо — это путь на Каир.
— Сопки рядом, должны выстрелы заглушить, — еще раз сказал спрыгнувший на землю Гоблин, протрясло его конкретно.
— Если успеют отъехать подальше. Жану придется немного постоять тут.
— Как бы в штаны не навалил…
Я прикинул, каково будет бедолаге Ренггли стоять одному на пустом перекрестке вкусным живцом, пропадая в тревогах и раздумьях, оглядываться на трассу и смотреть, как солнце неуклонно опускается все ниже и ниже. А до убежища еще минут сорок ходу.
— Мишка, ну что теперь делать, буду его по рации поддерживать… Колонна должна уйти в сопки. Тогда не услышат.
Мишкина коробочка вместе с гарнитурой сейчас у француза. Ладушки, можно не стоять, большего все равно не сделаем. Мы поехали дальше, тут недалеко. Место для засады тоже справа, через два километра. Этот участок очень важен, он прямой, как стрела, позволяет наблюдать за всем происходящим на трассе. И сразу небольшой изгиб, за ним и встанем. Я лично таких мест всегда боюсь — тебя фиксируют издалека, ты же не видишь ни хрена. А за поворотом ждут…
Посмотрим, насколько командир «первой сотни» силен. От ответвления, на котором Жан расстанется с колонной, прямой участок продолжается еще на километр к югу. Думаю, что они обрадуются — можно наблюдать за дичью, не высовываясь! А потом, как только он скроется за изгибом, на всех парах помчатся в нашу сторону, открытые всем ветрам и взглядам, как на взлетной полосе.
Какое-то время мы прятали джип за грунтовый гребень — рельеф здесь еще не гладкий, сказывается близость сопок.
— Я на дорогу, — сказал Гоблин, вытаскивая бинокль.
— Вместе пойдем. Машину не сопрут.
Могут быть неприятные сюрпризы, если операция согласована. Вдруг кто-то появится еще и с севера — в подмогу «сотне»?
Пш-ш-ш…
— «Престо», ответь «Кастету».
Несмотря на то что обмен идет через скремблер, я использую позывные — это дисциплинирует, не дает расслабиться. Если у противника есть хоть одна рация с функцией сканера, бульканье схватят. Могут насторожиться, могут решить, что это переговоры колонны с домом. Как повезет.
— «Престо» на связи.
— Рассказывай.
— Идем нормально, велосипедисты только что отошли влево. Там кусты какие-то, даже непонятно…
— Не суть, дальше.
— Автомобиль поехал быстрей.
Колонна всегда ориентируется на скорость самого медленного транспорта. Отвалились педалекруты — и скорость движения сразу возросла.
— Преследователей видел?
— Нет. Но я их чувствую, всем телом…
— Успокойся. Ты что, последний в колонне? Поменяй позицию.
— Все равно. — Теперь он отмахнулся.
Рука напарника легонько толкнула меня в бок.
— Костя, я их вижу.
— Все идет по плану, есть визуальный контакт, ты у нас на прицеле! — тут же сообщил я подопечному. — Конец связи, до перекрестка.
Оставив в покое рацию, я достал бинокль. Пока что слабый свет фар был заметен лишь в тени деревьев. Колонна спускалась с пологого холма, заросшего высоким кустарником. Быстро доедут — ишь, как «реношка» вжала! Торопятся товарищи с кордона.
Нервно мне что-то. Через несколько минут колонна была видна уже очень хорошо. На развилке головная машина колонны останавливаться не стала, сразу пошла домой, остальные потянулись за ней.
Кроме нашей приманки.
— Командир, наблюдаю силуэт на дороге! Один человек, стоит, машина пока в стороне, ее не видно.
— С биноклем?
— Лишнего требуешь, говорю же, только силуэт! Рук не различить!
Свершилось, Жан Ренггли остановился и тут же замер, превратившись в чугунную статую, такие было модно устанавливать на тротуарах.
Пш-ш-ш…
— «Престо», оживи! Что ты как замороженный… Слезь с машины, присядь, потрогай чего-нибудь, покачай головой, помни колесо.
— Да, сейчас сделаю!
— Не волнуйся, мы почти рядом, видим тебя очень хорошо. А ты их видишь?
Он торопливо повернулся.
— Нет!
— Без наблюдения! Веди себя естественно. Все, садись и езжай в нашу сторону.
Глядя, как он торопливо взбирается на железного коня, я вспомнил полную драматизма знаменитую сцену из «Собаки Баскервилей», где трясущийся от страха будущий владелец поместья торопливо шагает в темноте, стараясь как можно быстрей попасть под защиту двух знаменитых авантюристов. А за ним по тропе летит зловеще светящееся фосфором Древнее Проклятие… Чуть не сожрали, кстати.
— Прибавляй ходу.
Сразу после изгиба дороги он остановился и побежал к нам.
— Куда, транспорт забери! — крикнул я. — И прячься вон туда. Не высовываться, Жан! Мы быстро.
— Едут, — спокойно предупредил Гоблин.
Осторожно высунулся из-за дерева. Что же ты, Олесь, без фар идешь? Солнце сбоку уже мешает, а вот в тени, что бросает на дорогу стена леса, ничего не видно, так ведь и в кювет улететь недолго. Даже заволновался.
