Дисбат - Чадович Николай Трофимович (читать полностью бесплатно хорошие книги .TXT) 📗
– Сам же предложил эту тему раз и навсегда оставить! Сам же ее опять и начинаешь!
– Что с инвалида взять… Тогда слушай другой совет. Колдуну собственное заклятие снять – раз плюнуть. Постарайся договориться с ним, если, конечно, эта личность тебе известна. Убеди, запугай, подкупи, заинтригуй.
– Боюсь, этот номер не пройдет. Да и нельзя мне с ним встречаться.
– Неприязненные отношения?
– Вроде того.
– Ладно, все вопросы одним махом не решить. Будет у нас еще время поговорить. – Додик, похоже, ожидавший кого-то, махнул рукой. – А сейчас давай перекусим. Ты проголодался, наверное?
– Не очень, – соврал Синяков. – Но с тобой за компанию не откажусь. Помнишь, как мы в общаге черствый хлеб с горчицей жрали?
– Помню. Только из меня сейчас компания плохая. Высохло все нутро. Ничего принимать не хочет.
Со стороны окопа появился смуглолицый здоровяк, очень похожий на пирата – небритый, татуированный, в тельняшке, с черной косынкой на голове.
Недружелюбно покосившись на Синякова, он из рук в руки передал Додику котелок перловой каши со следами мясной подливы на поверхности, полбуханки ситника и армейскую фляжку в матерчатом чехле.
Додик что-то пошептал «пирату» на ухо, и тот, снова косо глянув на чужака, кивнул – сделаем, дескать. Когда он удалился, Синяков поинтересовался:
– Это что за тип?
– Прапорщик разжалованный. Завгаром был в автороте. Задавил сразу троих бойцов. Своих же слесарей. Они какую-то халтуру сделали, вот и вмазали сообща. Те трое под машиной уснули, а он в кабине устроился. В сумерках продрал глаза и решил за добавкой съездить. Про слесарей пьяных забыл совсем. Машина тяжелая, трехосная. Да еще с грузом. У одного череп треснул, а у двоих ребра не выдержали… Вот ему втихаря и предложили – или червонец в зоне тянуть, или сюда на год, старшиной роты. Он, дурак, согласился. Теперь локти кусает. Да уж поздно…
– Вот таким здесь самое место! – с чувством произнес Синяков. – Таких мне ничуть не жалко!
– И что интересно, продолжает воровать по привычке. – Додик вытащил из нагрудного кармана ложку, завернутую в носовой платок. – Все, что под руку подвернется, тянет. Ну куда ты здесь гуталин или ружейную смазку денешь! А тем более хозяйственное мыло! Бесы постирушками не занимаются.
– У прапорщиков это основной инстинкт. Тут уж ничего не поделаешь… Я вот еще что у тебя хотел спросить. Почему ваши бойцы так странно разговаривают? Особенно те, которые меня сюда в мешке притащили. Шпана на базаре так не говорит…
– Так они шпана и есть. Здесь половина блатных. Многие уже и в зоне, и в спецучилищах побывали. Некоторые характером покруче бесов будут…
– Не думал я, что мой сынок в такую компанию попадет… – Покосившись на кашу, Синяков помимо воли сглотнул слюну.
– Бери, ешь, – Додик протянул ему котелок. – Или выпьешь сначала?
– Можно и выпить, – как бы даже с неохотой согласился Синяков.
– Только поосторожней. Это спирт.
– Разбавить нечем?
– Увы! Этот проходимец специально воды не принес, чтобы мы много не выпили.
– Придется назло ему выпить все. – Синяков глотнул прямо из фляжки и едва не задохнулся: хоть и вороват был прапорщик, а спирт разбавить не посмел.
– Закусывай. Ложку мою возьми, если не брезгуешь… Столовые приборы с собой приходится носить. Полевые условия, сам понимаешь.
Изрядная кровопотеря привела к тому, что спирт подействовал на Синякова мгновенно, словно яд кураре. Впрочем, это не помешало ему за один присест уполовинить кашу.
– Тебе оставить? – слегка заплетающимся языком поинтересовался Синяков, когда ложка заскребла по дну котелка.
– Если только чуть-чуть…
– А пить будешь?
– Выпил бы, да нельзя… От первого же глотка околею.
– Неужели ничего сделать нельзя? – Синяков пригубил еще немного спирта и ради разнообразия зажевал его листиком подорожника. – У меня подружка есть… Городской ведьмой себя называет… Так она самые разные болезни лечить берется…
– Не для меня это все. – Додик скатал из хлебного мякиша шарик и забросил его себе в рот. – Мне уже ничего не поможет. Ни медицина, ни магия… Впрочем, я за свою жизнь особо и не держусь.
– Я, признаться, тоже. – Синякову стало тепло, а безрадостный пейзаж вокруг, утратив режущую глаза ясность, много от этого выиграл. – Только ради сына еще и трепыхаюсь… А у тебя дети есть?
– Нет. – Додик, до этого сидевший прямо, откинулся на спинку кресла. – Ни детей, ни жены…
– Ну ты даешь! – искренне удивился Синяков. – Скажи еще, что у тебя и баб не было!
– Были, да еще сколько. – Жалкая улыбка паралитика вновь появилась на лице Додика, вернее, только на левой его половине. – Целыми табунами за мной бегали. Я зубами срывал с них бюстгальтеры, а трусы разрезал финкой… Шучу, конечно. Ничего у меня не было, кроме нескольких случайных связей… не затронувших ни мою душу, ни мою плоть. Печально, да?
– Не в бабах счастье! – с чрезмерной поспешностью воскликнул Синяков.
– И в них тоже… Я в институте дико завидовал таким, как ты. Мне ведь и мяч гонять хотелось, и девок трахать, и на танцах стебаться.
– Честно сказать, я про это даже не подозревал. Думал, что тебе все наши пошлые делишки глубоко безразличны. Мы ведь время зря прожигали, а ты был парень научный.
– Если бы… – вздохнул Додик. – Впрочем, об этом уже поздно говорить…
– Ничего не поздно! – Оптимизм Синякова рос прямо пропорционально количеству выпитого. – Надо с бесами контакт установить. С самыми сильными. Уж они-то, наверное, все тайны жизни и смерти знают.
– Поговорочка есть такая: «Не годится с бесом водиться». Очень точно сказано. Ты этого не забывай… Выпей еще немного и поспи в моей землянке. Тут недалеко. А я тем временем все, что смогу, про твоего сына разузнаю.
– Уговорил. – Синяков взболтнул почти полную фляжку. – Как говорится, первая чарка колом, вторая соколом, а остальные мелкими пташками… Жаль, что тост забыл сказать. Может, за удачу выпить?
– За удачу? – Додик на миг задумался. – Нет, не стоит. Удача – брага, а неудача – квас. В том смысле, что удача коварна и обманчива, как любое спиртное, а неудача, наоборот, отрезвляет… Выпей лучше за тех, кто сейчас думает о тебе.
– Хороший тост, – согласился Синяков и, прежде чем приложиться к фляжке, вспомнил о девчонке, которая (очень хотелось в это верить) сейчас должна была думать о нем и молиться за него.
А иначе чем еще можно объяснить везение, сопровождавшее Синякова в его странствиях по Пандемонию? Ведь там, где другие находят смерть, он нашел нового друга-беса и старого друга-человека…
Глава 16
Перед всеми другими алкогольными напитками спирт имеет целый ряд неоспоримых преимуществ, главными из которых можно считать два. Первое – после употребления достаточно солидной дозы спирта спишь без сновидений, что особенно важно для людей, мучимых нечистой совестью или пребывающих в горе. Второе – приняв при пробуждении некоторое количество любой жидкости, пусть даже обыкновенной воды, вновь приходишь в очень даже замечательное состояние.
Оба эти преимущества, хорошо известные большинству населения нашей страны мужского пола, в полной мере испытал на себе Синяков, сначала крепко уснувший, а затем в самом приятном расположении духа проснувшийся в землянке Додика, где заботливая рука друга оставила для него котелок с жиденьким кисловатым киселем.
Укладываясь спать, он не успел рассмотреть внутреннее устройство землянки и теперь с любопытством оглядывался по сторонам. Кроме вещей, обязательных для всех подобных сооружений, как-то: грубо сколоченных нар, дощатого стола, лампы-коптилки, пустых ящиков, выполняющих роль табуреток, здесь имелось и кое-что иное, относящееся, как говорится, совсем к другой опере. Например, портативный компьютер, выполненный в форме чемоданчика. Или какие-то мудреные электронные приборы, совсем не похожие на те, с которыми Синякову доводилось иметь дело в институте.