Лед - Корнев Павел Николаевич (серии книг читать онлайн бесплатно полностью txt) 📗
Резкий свист ударил по ушам, в стене сарая, гудя, задрожало дюралевое древко стрелы. Почти сразу же по доскам заколотили пули. Разочарованно рыкнув, оборотень, едва не раздавив мои ребра, отпрыгнул в сторону и, припадая на пораненную ногу, понесся к концу проулка. Он уже присел для прыжка через забор, когда под лопатку ему вонзилась стрела. Словно не чувствуя боли, перевертыш подпрыгнул, но сил не хватило: он, не долетев до верха, процарапал когтями доски и сполз в снег.
Стрельба прекратилась, люди начали осторожно приближаться к неподвижно замершему у забора телу. Рыба, Алик и Игорь шли в первых рядах. Двое ополченцев проявили гораздо больше здравого смысла и на рожон не лезли. Коля где? К счастью, у него тоже хватило ума остаться на месте и наложить на тетиву стрелу с серебряным наконечником.
Кисть, сдавленная стальной хваткой оборотня, почти не слушалась, и убрать нож в чехол на поясе удалось лишь с третьей попытки. Закашлявшись от боли, разрывающей легкие, я вылез из сугроба и прислонился к стене сарая. Меня замутило и вырвало желчью. Сведенные судорогой ребра обожгла острая боль. Плохо-то как! Выпрямившись, я левой рукой выдернул неглубоко засевшую в доске стрелу. Так и есть — порядком сплющенный наконечник оказался серебряным. Выбитый номер был почти неразличим, удалось разобрать только две последние цифры «44».
Я выбрался на дорогу и пошел к обступившим тело людям — думаю, выжить после попадания стрелы с серебряным наконечником оборотень не мог. Или мог? Судя по тому, что ближе чем на десять метров никто к трупу подойти не решался, сомнения в смерти перевертыша возникли не у меня одного. Один из ополченцев помчался к выходу из проулка. Из соседних домов начали выбегать жители. Торопливо захлопнувший за собой калитку Кузьма Ефимович на ходу перекинулся парой слов с продолжавшим стоять у забора Николаем и поспешил к нам. Растолкав собравшихся селян, он бесстрашно подошел к оборотню, осмотрел тело и, упершись ногой ему в спину, вырвал стрелу. Серебряный наконечник полностью покрывали черные и зеленые окислы. Воткнув стрелу опереньем в снег, целитель перевернул труп и по толпе пробежал шепоток. Я подошел поближе и, разглядев лицо — уже именно лицо, а не волчью морду — присвистнул. Перекошенная предсмертной судорогой физиономия была знакома. Бояринов! Что ж, не могу сказать, что меня это сильно удивило.
— Мертв, — вынес диагноз целитель. Народ сунулся поближе к трупу, но оставшийся ополченец взмахами дубинки и матом заставил всех отойти назад.
— Столько бабок коту под хвост… — с какой-то непонятной интонацией процедил стоящий рядом Алик.
— Сколько… Сотню всего, — вспомнив про награду, положенную Ветрицкому, хмыкнул я.
— Какую сотню? — резко развернулся ко мне Игорек и презрительно прищурился.
— Награда за оборотня сотня золотом, нет? — Что-то я совсем ничего не понимаю.
— Награда, — кривляясь, протянул Игорь. — Да кому нужна эта награда? Думаешь, Айболит или Тема Жилин с пацанами из-за этих грошей сюда приехали?
— А не из-за них? — Я не стал обращать внимания на оскорбительный тон. Пока не стал. Тон в папку не подошьешь. К тому же он дело говорит, сто рублей золотом и в самом деле сумма для этих товарищей плевая. Но из-за чего тогда они сюда все собрались?
— Ну ты и тормоз! Сказали же — нет. — Рыба отвернулся к Алику. — Пошли, калеку проведаем.
— Из-за чего тогда? — очень вежливо спросил я, перехватив собравшегося уходить парня за рукав. Тормоз, значит. Ну-ну. Подошел Николай и с луком в руках остановился у меня за спиной.
— Ты хоть представляешь, сколько стоят печень или поджелудочная железа оборотня?! — вместо Рыбы прорычал Игорек и кулаком толкнул меня в плечо. — А простата? Да за нее брюликов дают в десять раз больше ее веса!
— В чем проблема? Труп вон лежит, — кивнул я на оборотня. — Ищите покупателей, и четверть ваша.
— Да кому эти потроха теперь нужны?! — брызнул мне слюной в лицо Игорек. — Там серебра столько осело, что ты, дебил, за них даже десяти копеек с пуда не получишь!
— Коля, ты десятку с них уже получил? — Я едва сдержался, чтобы не схватиться за нож. Ничего, пусть только попробуют долг зажать. Будет повод их на куски порезать. И ни один ополченец мне слова поперек не скажет.
— Нет еще. — Ветрицкий взглянул на пробившую листок бумаги стрелу и широко улыбнулся.
— Десятку гоните, — вплотную придвинулся я к Игорьку.
— Алик, отдай, — сделав шаг назад, распорядился тот. Алик порылся в карманах, вытащил комок мятых банкнот и вложил в протянутую руку Ветрицкого.
— А теперь валите отсюда, пока я вас резать не начал. — Я сделал еще один шаг к переглянувшимся парням.
Игорек скользнул взглядом по моей разорванной фуфайке, молча развернулся и зашагал к выходу из проулка, его приятели поплелись следом. Так-то, будут еще барагозить. В Форте за дебила я бы точно зарезал, но здесь к поножовщине власти относятся куда строже. Пожалуй, хорошо, что до этого дело не дошло.
— Собирай стрелы, — напомнил я Ветрицкому — а то опять спохватится, когда уже поздно будет — и забрал у него штуцер.
Коля взял у меня стрелу с погнутым серебряным наконечником и по глубокому снегу стал пробираться к забору.
Издалека донесся звон бубенцов, и минуту спустя в проулок залетели две тройки. В одной сгрудились ополченцы, в другой чернели рясы монастырских. Собравшиеся вокруг оборотня люди отбежали на обочину, чтобы не угодить под копыта лошадей. Не успели сани толком остановиться, а ополченцы уже повыскакивали на дорогу и начали оттеснять людей от оборотня. Пара парней в сопровождении монаха пошли к дому Ряхина. Ну, сейчас начнется! Карауливший труп ополченец указал на нас с Колей высокому иеромонаху, который о чем-то вполголоса беседовал с Кузьмой Ефимовичем.
— Останьтесь! — моментально распорядился монах. Я беспрепятственно прошел через цепь охранников — и остановился рядом с целителем. Коля выдернул из забора стрелу и о чем-то оживленно спорил с десятником ополченцев. Священник дождался возвращения осматривавшего двор и конюшню иеродьякона, отошел с ним в сторону и, выслушав доклад, подозвал меня:
— Расскажи, сын мой, что здесь произошло.
— Патруль Форта, специальная разведгруппа, — на всякий случай представился я, но документы доставать не стал. Уж этот-то вполне способен отличить правду от лжи. Вообще, святой отец полностью соответствовал моим представлениям о внешнем облике инквизитора: черная ряса, серебряный крест, худое бледное лицо и запавшие щеки аскета. Только глаза — теплые и добрые — казалось, принадлежали совсем другому человеку. И человеку с такими вот понимающими глазами хотелось рассказать обо всем даже раньше, чем он начнет задавать вопросы. Думаю, лучшие дознаватели из таких и выходят.
Мне утаивать было нечего, и я вкратце рассказал священнику о том, что с нами приключилось с момента знакомства с Ряхиным. Иеромонах не перебивал и лишь под конец задал пару уточняющих вопросов, но от меня не укрылось, что стоящий рядом дьякон, бросив взгляд на набойки на моих ботинках, отошел к оборотню и тщательно осмотрел его колени. Проверяют. И это правильно…
— Что ж, претензий к вам нет, но лучнику придется проехать в комендатуру, ответить на несколько вопросов. Ничего серьезного, заодно и деньги получит, — выслушав меня, объявил священник. — Тело после изучения будет сожжено.
— Конечно, конечно… — закивал я. Да даже если и не сожжено, мне-то какая разница? За Ветрицкого я не волновался. Сильно глубоко копать не будут, но расспросить расспросят. В первую очередь, случайно ли мы вышли на оборотня или нет. И откуда взялись серебряные стрелы.
— Не буду вас больше задерживать, — напоследок перекрестив, отпустил меня иеромонах.
— Будут вопросы, я у Якова остановлюсь. До свидания, — попрощался я, крикнул Николаю, что буду ждать на постоялом дворе, и пошел к выходу из проулка. Что-то слишком быстро меня отпустили. Решили, что наша встреча с Бояриновым простое совпадение? Что ж, это логично — вряд ли человек в здравом уме добровольно выйдет в рукопашную один на один против оборотня. Тем более без серебряного оружия. И все же что-то слишком легко…
