Государство в государстве - Тармашев Сергей Сергеевич (читать книги онлайн регистрации .txt) 📗
– Нельзя так ставить вопрос! – запротестовал Степанов. – Это некорректно! Если наши исследования развернуть широким фронтом, перспективы открываются самые благородные! Не забывайте, что если мы добьемся ремутации Ареала и излечения Зависимости, то все наши медикаменты никуда не денутся! Вы только задумайтесь, какие это возможности! Допустим, уникальный медицинский центр, внутри которого сохранены условия Ареала! Неизлечимые больные излечиваются полностью, после чего освобождаются от Зависимости и возвращаются к полноценной жизни! Я уже не говорю об открытии источников дешёвой, едва ли не бесплатной энергии! Всё это вполне реально, масштаб исследований грандиозен!
– Спокойствие, только спокойствие! – хмыкнул Медведь, прерывая начинающийся спор. – Колхоз – дело добровольное. Мы в Ареал никого не тащим. Если кому-то сюда захотелось, то его проблемы. В своё время нас об этом никто не спрашивал, у нас этого выбора не было, вот теперь и пытаемся помочь всем вместе и самим себе в частности. Рас, что насчёт дружков этой гимнастки?
– Проводника я знал, – ответил Рас. – Нормальный был сталкер, лет пять по Зонам ходил, Жёлтую умел чувствовать. После катаклизма был с Общаковскими, потом подался к Вольным. Я его редко видел. Остальных не знаю. Кличку «Сизый» в Ареале носят человек десять, посмотреть бы на него поближе, но он, похоже, вляпался, когда с тропы в кусты уползал. Он раненый был, кровавый след к Воронке тянется, а она тряпья не оставляет. Бабу эту, Аню, пару раз видел у Геворкяна, это один из лидеров Вольных, у него своё поселение, большинство нерусских, в основном армяне, там что-то типа диаспоры. А вообще поселок маленький, торгуют всем понемногу да «Икс» с нефтяных пятен собирают. Кое-кто из других Вольных их не любит, но если сравнивать с Подковой или Глобусом, то безобидные они. В последнее время у них приток новичков, десятка полтора армян из Москвы переселилось, то ли друзья, то ли родственники – «златовласка» всех привела. Вроде всё.
– Понятно. – Кварц что-то отметил в своем блокноте. – После Выброса нам с тобой предстоит много путешествовать. Выходим на третий день, в случае необходимости заночуем в гостинице Сателлита. Приоритетная задача – обеспечить Кнопке спокойное возвращение. – Контрразведчик перевёл взгляд на Медведя: – Катерину привезёте на третий день к вечеру, предварительный радиоконтакт согласуем перед нашим уходом. Прежнюю схему связи я заменю на новую завтра. Володину из лазарета выпускать ни в коем случае нельзя! Она не должна видеть ни лиц, ни окружающей обстановки. Айболит, ты хотя б медицинскую маску на лицо надевай, что ли…
– Во время операции я всегда в маске, – недовольно заявил тот. – Лица моего она не видела, почти пять часов я её латал, всё это время она была под наркозом. Ближайшие трое суток вставать ей категорически запрещено, идет наиболее ответственная фаза регенерации нервных волокон и межпозвоночных дисков. Позже я приделаю к дверям засов, чтобы не вышла даже в туалет.
– Виталя, я что, лично для себя всё это делаю? – начал сердиться контрразведчик.
– А давайте ещё раз прострелим ей руки и ноги! – с энтузиазмом предложил Медведь. – Тогда она точно никуда не денется! И все будут довольны: Кварц сохранит режим секретности, Айболит сможет снова лечить пациента! Ну и я внакладе не останусь – пострелять дадут лишний раз!
Спорщики затихли, бросая друг на друга недовольные взгляды, и майор продолжил:
– Пока не проверим её слова, пусть побудет на постельном режиме. – Он посмотрел на военврача. – Рация у тебя есть, просто сообщай, когда ей требуются водные процедуры, кто-нибудь подойдёт и проводит её. На глаза шапочку натянем, много не разглядит. Без наших лиц она прекрасно обойдётся, раз уж ей повезло попасть в волшебную больницу, так пусть пользуется случаем и лечится. А завязанные глаза потерпит, не самое большое неудобство. Вылечишь, отвезем её к этой Ане, и вопрос закроется. Если ей потребуются препараты, будем приносить. Обещаю лично этим заняться. Можешь даже обследовать её на дому, сходим к ней ради этого хоть десять раз. Вот только здесь, на базе, среди своих, давайте обойдёмся без конфликтов и недопонимания! Нас не так много, чтобы не суметь учесть интересы каждого. И тут нет никого, кто бы не делал общее дело. Кстати, об общем деле. Никита, как успехи с ретранслятором?
– Я собрал пробную модель, – ответил учёный. – Пока там всё очень неуклюже, надо испытывать.
– Отлично, – подвел итог Медведь. – Вот завтра этим и займёмся.
Ретранслятор оказался двумя отдельными блоками, соединёнными между собой длинным куском провода. К каждому из них прилагалась раздвижная антенна, и устанавливать всё это требовалось довольно нехитрым образом: один блок с антенной на границе Жёлтой Зоны, второй – уже в Зелёной. Протянутый меж ними провод должен был обеспечивать коммутацию. Проблемы начались сразу же, едва второй блок вынесли в Зелёную Зону. Связь между блоками пропала, и все усилия Степанова исправить ситуацию ни к чему не привели. Оба блока прекрасно работали в Жёлтой Зоне, отлично функционировали в Зелёной, принимая и усиливая сигналы портативных раций, но стоило развести их по обе стороны границ, как связь прекращалась.
– Сигнал не проходит через границу. – Учёный бессильно разводил руками. – Я всё испробовал: менял кабель, подключался по нескольким линиям сразу, делал экранирующее покрытие с заземлением, закапывал под землю, растягивал по воздуху между деревьями – бесполезно. Мы не можем заставить Жёлтую Зону выпустить сигнал. Из Зоны в Зону ничего не проходит, и провод тут никак не поможет.
– Может, применить световую коммутацию? – предложила профессор Николаева. – Лазерный луч, фотоэлементы, возможно, инфракрасное излучение. В нашем распоряжении имеются необходимые запасные части.
– Вряд ли заработает, – скептически заявил Рас. – После катаклизма Ареал сильно изменился. Чем ближе к Эпицентру, тем барьеры между Зонами сильнее. Когда стоишь на Нейтралке, то хорошо видишь, что происходит в Зелёной Зоне, и наоборот. И вода по трубопроводу в Сателлит идет с большой земли исправно, и электричество по проводам. Но, например, звук уже не проходит. Вы можете из автомата палить в метре от меня, но если по этому метру будет проходить граница Ареала, и я стою на Нейтралке, звук до меня уже не дойдёт. Хотя пули долетят. А вот если дело происходит на границе Жёлтой и Зелёной, то там всё уже по-другому! И пули не долетят, просто исчезнут в воздухе, и видеть мы друг друга не будем. Но при всём при этом, если долго идти друг за другом в составе группы, то двигающийся впереди тебя человек будет виден, даже когда он пересечёт границу между Зелёной и Жёлтой. Для наблюдателя со стороны он исчезнет, а для тебя – нет! Ты даже не поймёшь, что он из Зоны в Зону перешел, пока сам не перейдёшь! Вспомните – переход из Зелёной в Жёлтую и обратно заранее не заметить! Тебе кажется, что впереди всё как обычно, и вдруг – раз! Небо с травой цветом поменялось! А с Красной Зоной всё ещё сильнее, её барьер глазами видно, хоть и едва-едва. Такой призрачный купол, если присмотреться, его поверхность как бы подрагивает. Через него уже и человеческие мозги не проходят. В смысле, шагнул человек – и стал Зомбаком. – Молодой сталкер лишь махнул рукой: – Не увидят ретрансляторы друг друга. Как мы не видим, если по разные стороны барьера стоим.
– И всё же попробовать необходимо! – решил Степанов. – Человеческое зрение сильно ограничено рамками доступного спектра. Нужно проверить, как поведет себя сигнал в ультрафиолетовом и инфракрасном диапазонах.
На это ушёл весь шестой день. Учёные наскоро собрали полдюжины различных вариантов беспроводных коммутирующих устройств, но результат оказался тем же. Сигнал через барьеры не проходил, и масса потраченных усилий ни к чему не привели. Ночью ударил Выброс, и на базе началось сверлящее мозг заунывной болью безделье. Из своих комнат почти никто не выходил, слабая монотонная резь в голове вызывала апатию и нежелание даже шевелиться. Завтрак и обед всеобщим молчаливым согласием были отменены, лишь к ужину люди неохотно потянулись в столовую. Машинально побросав в желудки пищу, бойцы разошлись по комнатам, и Медведь в который раз удивился стойкости и одержимости научной группы. В подземной лаборатории деятельность не затихала ни на минуту. В тусклом свете нефтяных светильников учёные что-то обсуждали, рассчитывали вручную, собирали на стендах какие-то макеты, снова обсуждали и снова рассчитывали… Из лаборатории в лазарет и обратно сновал Айболит с какими-то пробирками и записями в руках, тихо звенели склянки и поскрипывали верньеры старенького микроскопа, безотказно работающего хоть под Выбросом, хоть под землёй, хоть под тем и другим сразу.
