Убийца - Махавкин Анатолий (читать полную версию книги TXT) 📗
- Что делать нам? – голос Сигона звучал, точно голос призрака.
- Сидеть тихо, как мыши и ждать моего возвращения, - я посмотрел в окно: светило почти коснулось крыш. – Если после наступления темноты я не вернусь, спускайтесь вниз и дайте хозяину пару золотых. Его люди отведут вас к воротам города. В Верзе вам делать нечего.
- Береги себя, - Вайолетта внезапно поцеловала меня в щёку. – Это – на удачу.
- Если бы женские поцелуи приносили хотя бы каплю удачи, - я махнул рукой. – Ладно, не слушай моё ворчание. Просто я слишком старый и уставший.
Хозяин внимательно выслушал всё, что я ему сказал по поводу гостей и молча склонил голову. В этот раз он таки коснулся носом столешницы.
- Почему мне кажется, - пробормотал портейнец, - будто ты кого-то напоминаешь? Что-то связанное с couronne… Глупости.
Судя по голосу, он ухмылялся, но я видел лишь блестящую плешь на склонённой голове.
- Просто сделай то, что я сказал.
И вышел на улицу.
После чёртовой приписки мне казалось, будто все встречные прохожие всматриваются в моё лицо. Почему я не взял у распроклятого жабоеда какой-нибудь шляпы с широкими полями? А если надвинуть капюшон, это точно покажется кому-то подозрительным.
Пока это было возможно, я шагал по узким переулкам, пробирался через проломы в оградах, топал вдоль сточных канав и вообще выбирал места, куда редко суётся городская стража. Однако, временами всё же приходилось выбираться на широкие людные улицы и сердце всякий раз замирало, когда где-то мелькали чёрно-красные плащи патруля.
Поэтому я лишь краем глаза отметил, что центр Верзы здорово обветшал, многие старые дома потрескались, а в мостовой появились многочисленные прорехи. А ведь прежде отец тратил хорошие деньги, чтобы столица выглядела, как сказочный домик. Видимо, старость-таки брала своё, а помощники предпочитали тратить деньги из казны на свои забавы. Даже обидно: всё-таки – это мой родной город!
Площадь Часовщиков была не самой большой из городских площадей, поэтому, остановившись у скобяного магазина можно запросто рассмотреть мастерские на противоположном конце прямоугольного участка. Вообще-то здесь располагались лавки, торгующие всякой, нужной в хозяйстве мелочёвкой, а само название появилось из-за огромных песочных часов. Когда-то здоровенная конструкция даже крутилась и большие песчинки ссыпались вниз. Часы давно сломались, а песок внутри окаменел.
Кроме лавок и харчевен, на площади было полным-полно торговцев на телегах. Они продавали то же, что и в магазинах, но гораздо дешевле. Временами стража разгоняла сброд, но проходило время, и все возвращались.
Я привалился плечом к стене здания и щелчком сбил многоножку, которая пыталась взобраться на руку. После осмотрелся. Итак, куча народу, десятки повозок, в том числе, крытых, шум, гам и крики запряжённых животных. На площадь успела лечь вечерняя тень, но торгующих это не останавливало. Чуть позже загорятся большие факела ив их свете люди продолжать торговать и покупать, соглашаться и до хрипоты спорить.
Не видно ни едино стражника.
Я вспомнил, что Луна вроде находится слева от швейной мастерской, и чтобы туда попасть необходимо пересечь площадь. Или обойти вокруг, по дворам? Так дольше, но спокойнее. Ладно, кто меня заметит в такой толпе?
Я прислушался к своим чувствам. Тишина.
Пришлось хорошо поработать локтями, чтобы обогнуть три огромных крытых воза, пропихнуться через толпу у пивной бочки и выйти на свободное пространство у бродячих кузнецов. Внезапно кто-то вцепился в правую ногу. Я раздражённо посмотрел вниз: нищий в лохмотьях и с чёрной повязкой на глазах.
- Какого дьявола?
- Господин, подай несчастному, потерявшему зрение за славного монарха Лафенда четырнадцатого!
Я попытался стряхнуть попрошайку, но тот держался неожиданно цепко, точно вошь. На плечо легла тяжёлая рука. Кто-то горячо и смрадно выдохнул в ухо:
- Подай несчастному, утратившему руку на полях славных сражений!
Я обернулся. Из толпы ко мне шустро пробирались нищие в живописных лохмотьях. Первый раз вижу таких здоровенных мускулистых попрошаек. Да ещё и вооружённых, в придачу. У кого-то я заметил палки, а кто-то просто прятал руку под одеждой. И меня окружали.
- Сейчас подам! – прошипел я и ударил «слепого» в нос коленом. – Не унесёте!
Не оборачиваясь ткнул ножом в бок того, что положил руку на моё плечо. Чёрт! Клинок съехал по кольчуге. Тем не менее хватка ослабела, и я тут же рванул вперёд. Не-ет, вам меня не взять! Прыгнул в ноги парочки фальшивых нищих и сбил обоих на землю. Бросил нож и тот воткнулся в щёку ещё одному нападавшему. Тот завопил.
Как обычно, люди не сразу сообразили, что происходит какая-то мерзопакость, а сообразив, мгновенно обратились в вопящее стадо, готовое растоптать всё, на пути к спасению. Это одновременно и помогало, и мешало. Несколько раз меня сшибли на землю и однажды едва не переехали повозкой.
Тощий парень с невероятно длинными руками схватил меня за лодыжку и рванул к себе. Я пнул его в лицо. Потом – ещё и бросил под колесо противно скрипящего воза. Телега подпрыгнула, что-то хрустнуло и парень отчаянно завопил. Я бежал дальше.
Нет! Вы меня не поймаете. Я не полезу в бочку!
Прыжок и я стою на несущейся сквозь толпу телеге. Прыжок на другую.
Я уже не собирался добираться до Луны. Убраться бы из этой преисподней. Двое в чёрном повторили фокус с прыжком и один попытался ударить меня палкой по колену. Я бросил нож. Оба промахнулись, потому что телега подпрыгнула. Со второго раза обоим повезло больше. Я пропустил мощный удар по бедру, а противник поймал глазом нож. Взмахом рук сбил напарника и оба улетели в толпу.
Вы меня не схватите!
Я прыгнул, приземлился кому-то на загривок, пнул очередного «нищего», получил палкой в живот, увернулся от заточки, ударил локтем в чей-то висок, распорол кому-то горло и бросился прочь.
У вас ни хрена не выйдет, уроды! Я не буду сдыхать в чёртовой зловонной бочке. Не доставлю братцу такой радости.
Оценить обстановку никак не получалось: проклятые горожане, казалось, утратили остатки разума и окончательно превратились в обезумевших от ужаса животных. По крайней мере, красные рожи, искажённые в гримасах страха, ничем не отличались от морд коней и ослов, точно так же распахнувших пасти в громком вопле.
Я вроде увидел, где толпа немного редеет и рванул туда. К сожалению преследователи тоже увидели, куда я направляюсь. Я позволил сорвать с себя куртку и остался в одной рубашке. Плащ я ещё раньше набросил на голову какому-то уроду.
Пинок, кувырок, выпад ножом – промах, скользящий удар по бедру и ещё один – по левому боку. Кто-то проехался заточкой по спине и распорол рубаху. Я бросил два ножа. Одним попал, куда целил, а вторым проткнул пузо какому-то несчастному торговцу. Слишком много посторонних вокруг!
Мимо катила телега и я бросился между колёс, прокатившись под повозкой. Кто-то, в пылу погони, нырнул следом и тут же захрустел-завизжал. Да сколько же вас тут! И кстати, до сих пор никто не попытался показать жетон тайной службы или стражи. Нет, меня просто гнали, как…Да, как псы гонят одинокого бродячего кота.
Именно, я был тем самым старым ветераном, утратившим осторожность и угодившим в ловушку. Меня точно так же драли на части, хватая за руки, ноги и пытаясь прижать к земле.
Нет! Я не собирался сдаваться. Пусть псов много, но у старых опытных котов имеются свои хитрости, а плюс к ним – зубы и когти.
Вот так, по роже ножом! Пнуть в живот, ударить плечом в подбородок, схватить какой-то мешок на земле и под негодующий вопль торговца, бросить в набегающих врагов. Оставалось совсем немного до переулка, а если я сумею добраться до лабиринта улиц, им меня уже не взять.
Но псов оказалось чересчур много, а кот – слишком старым и усталым. Меня схватили за ноги и повалили на пыльную мостовую. Руки я выставить не успел, поэтому сильно ударился подбородком о камень. В глазах порхали светлячки, а кто-то воняющий луком, пытался завести правую руку за спину. Всё плыло, как в тумане.
