Battle the Elliot. Дилогия (СИ) - Харламов Игорь Борисович (книги онлайн полные версии бесплатно txt) 📗

   - А вы знаете, Андрей Андреевич, дам я вам разрешение, на ваши прожекты, - усмехнулся в бороду, Макаров, - Надеюсь, они нам помогут.

   - Есть ваше высокопревосходительство, выполню, - кивнул Вирениус, а потом добавил, - И быть может, стоит действующие силы флота пока держать на Эллиотах? Как бы японская армия готова, к броску через реку Ялу. И как только они приберут к рукам её устье, тут же стоит ждать высадки там их 2-й армии. Как бы не пришлось противодействие организовывать. И войска поддерживать. Хотя последнее это моё дело, но прикрыть канонерки от атак японского флота надо бы, ваше высокопревосходительство.

   - Вот тянет, вас Андрей Андреевич, на Эллиоты. И флот туда тянете.

   - Там ваше превосходительство удобная якорная стоянка, для всего флота удобная. К тому же стоянка, достаточно прикрытая минами, бонами, сетями. Береговые батареи даже частично перенесли. И генерал Белый их расчетами обеспечил. Единственное так это обстрелы могут быть. Но так и на наших броненосцах пушки.

   - Я подумаю, Андрей Андреевич, над этим вашим предложением, - произнёс Макаров, - И у вас всё?

   - Да, ваше высокопревосходительство, - ответил Вирениус.

   - Тогда, Андрей Андреевич, я вас не задерживаю.

   [8] Тахэ, бухта северо-восточнее рейда Порт-Артура. 23 июля 1904 года, находящиеся в бухте Тахэ 'Лейтенант Бураков' и 'Боевой' были атакованы японскими минными катерами. Успешно для японцев. Миноносец 'Грозовой' начал буксировку к берегу тяжело повреждённого миноносца, но зацепив грунт винтами, погнул гребные валы и тоже потерял ход. В результате 'Лейтенант Бураков' был выброшен на отмель, а во время отлива корпус переломился пополам. Остов миноносца взорвали 29 июля.

  8

   Выйдя из магазина Чурина, Николай Вирениус буквально остолбенел. Прямо перед угловым входом в магазин, капитан первого ранга избивал, стоявшего на вытяжку перед ним, кондуктора Буторина. Который держал форменную фуражку в руке. А по лицу матроса уже текла кровь, но офицер, с остервенением продолжал его бить, приговаривая:

   - Я тебя, скотину, научу, как уставы нарушать, ты у меня навек запомнишь, как служить надо.

   - Прекратите, - только и выдохнул Николай и шагнул в сторону офицера, - Немедленно прекратите избивать моего подчинённого.

   У капитана первого ранга приподнялись плечи, тот медленно развернулся, и уже обращаясь к мичману, язвительно произнёс:

   - Вашего подчинённого? Распустили вы их. Бегут по улице без фуражки, и честь не отдают. Да и вообще мичман, как вы обращаетесь к старшему по званию.

   Вирениус младший вытянулся, рывком поднёс руку к околышу фуражки и так же рывком бросил её вниз, произнеся, обращаясь к командиру броненосного крейсера 'Баян' Роберту Николаевичу Вирену:

   - Командир миноносца номер '227', мичман Вирениус второй. Разрешите обратиться господин капитан первого ранга? На каком основании вы, ваше высокоблагородие, избиваете моего подчинённого? К тому же представленного к Знаку отличия Военного ордена [9].

   - Командир, - протяжно, с издёвкой протянул Вирен, - Молоко на губах не обсохло, а всё туда же. Командир. То-то же нижних чинов распустил, что по городу без фуражки бегают.

   И тут взгляд Вирена упал на японскую саблю, украшенную 'клюквой' [10], висевшую вместо положенного морского палаша, хотя и имеющая орденский знак на оружие и надпись: 'За Храбрость'. От этого Вирен побагровел и набычился ещё больше, и буквально заревел:

   - Да как вы смеете, молокосос, нарушать устав! Где ваш форменный палаш!

   - Ваше высокоблагородие, - начал было вкрадчиво говорить Вирениус, играя желваками, но его перебил перешедший на визг Вирен:

   - Молчать, сопляк!

   - Я вас, ваше высокоблагородие, попрошу меня не оскорблять, и не орать, иначе я посчитаю это оскорблением своего достоинства, - рявкнул на повышенных тонах Вирениус и уже спокойно, но тоном не терпящем возражения добавил, - Попрошу вас принести мне извинения, господин капитан первого ранга.

   - Ещё чего, - побагровел ещё больше Вирен, явно давая понять, что не считает мичмана равным себе и никакой дуэли не будет, - Для начала соблаговолите одеться, согласно устава. А потом уже требовать сатисфакции, у старшего по званию. Я сообщу Александру Федоровичу, о вашем недостойном поведении, юноша.

   При этом Вирен прямо сказал, что выскажется капитану второго ранга Колчаку первому. Который принял минный крейсер 'Всадник' и по совместительству стал исправлять должность командира четвёртого отряда миноносцев. Куда и входил '227-й'. А также исправлять должность начальника трального каравана.

   - Этим орденом меня наградил, их высокопревосходительство, адмирал Алексеев. Собственноручно прикрепив темляк, именно к этой сабле, ваше высокоблагородие. Это раз, а второе, мы, ваше высокоблагородие, находимся в осаждённой крепости.

   - И что? - снова с ехидцей потянул Вирен, - Это разрешает уставы нарушать?

   - Уставы нет, но для начала надо бы узнать, что делает нижний чин, а потом уже лезть с кулаками в лицо, моего лучшего комендора и командира моей артиллерии. Буторин!

   - Я, вашбродь! - рявкнул в ответ кондуктор. Офицеры, в запале совсем не смотрели в его сторону, а тут развернувшись, увидели, что кондуктор стоит навытяжку, в фуражке, старательно пуча глаза. А кровь с лица ему вытирает Аюми. При этом стоявшая рядом с подругой Лидия Белая, держа картонку с покупкой, и с осуждением смотрела на Вирена.

   - Что вам приказали, кондуктор?

   - Их превосходительство, контр-адмирал Вирениус приказали найти вас ваше благородие и барышню. Что бы вы срочно, взяв камеру, прибыли на миноносец. Ремонт винта окончен. И их превосходительство, совместно с их превосходительством генерал-майором Белым, пожелали отбыть в Дальний.

   Вирениус младший, поморщился, от напоминания об его ошибки. Когда он коснулся винтами дна. Не правильно оценив радиус поворота миноносца, на его полных ходу. Во все его 15,5 узлов. И в сердцах произнёс:

   - Да что за напасть. А как же мины?

   - Дык, вашбродь, япошки на Эллиотах минные поля тралить удумали, - тут же произнёс Буторин, - И наши катера миноносцами гоняют, под прикрытием своих канонерок и контрминоносцев. Вот их превосходительство и хочет япошкам помешать значиться. А к катерам, мины тралить, значиться 'Новик', который пароход, и 'Инкоу' добавят, они мины снимать будут.

   Вирениус уже знал, что мощности машин паровых катеров не хватало подсечь и сорвать мину с якоря. Поэтому катера обычно находили мины, а вот снимали мины с якорей и расстреливали уже корабли побольше. Мичман вздохнул и повернулся к Вирену:

   - Ваше высокоблагородие, вы помешали нижнему чину в выполнении боевого приказа. При этом наказывая его за высказанное им усердие. И заставили ждать их превосходительств. Я доложу им, как вы, ваше высокоблагородие, пытались помешать, выполнить их приказ.

   Вирен посмотрел в лицо мичмана, играя желваками, а потом зло бросил:

   - Сопляк! Попадёшь ещё под моё начало, заставлю службу нести.

   И направился по улице, услышав брошенное ему в спину Лидией Белой:

   - Дантист!

   А Вирениус повернувшись к девушкам и кондуктору произнёс, протянув ему деньги:

   - Прошу простить меня сударыни, но служба. Буторин, возьми рикш и развези девушек по домам. Это тебе их оплатить. Потом вернёшься с Аюми и камерой. Я, к сожалению, на службу. Честь имею!

   С этими словами мичман кивнул, молодцевато щёлкнув каблуками. Про себя чертыхнувшись, ведь день так хорошо начинался. Миноносец стоял на слипе, в минной гавани. И при отливе матросы и мастеровые стали выравнивать слегка погнутый винт. А сам он смог выбраться в город. И составить компанию Аюми. Которую после разговора с отцом он воспринимал как ещё одну сестру. Тогда, подойдя к отцу, он спросил:

   - Отец, мусумэ это кто?