Патруль будущего (СИ) - Шалюкова Олеся Сергеевна (читать хорошую книгу .TXT) 📗
Вопросы были серьезными и были зачастую какими-то странными. И у Шэндона не раз и не два складывалось ощущение, что в патруле знали заранее о том, что он придет. И приготовили загодя список вопросов.
Беда была в том, что самое главное у маркиза Лафорже еще не спросили, а жить ему оставалось считаные часы. Это не было предчувствием, это не было истерическим состоянием параноика. Это была истина, прочтенная в глазах мужчины с седыми висками, прошедшего в кабинет начальника русского патруля.
Маркиза как раз вели вниз в допросные, а один из тех, кого Шэндон не раз видел в кабинете у Дюпре и Алэно, сверкая генеральскими погонами, шел в кабинет Федорова.
Гюрза предателей не терпела, это был общеизвестный факт. Обидно было только то, что ее щупальца дотянулись даже до русского патруля…
От принесенной ему вечером еды, Лафорже отказался. Не стал он поднимать и ту «записочку», которую ему подбросили из соседней допросной камеры. Спать Шэндон не мог, а минуты всё тянулись и тянулись, внушая ложную надежду. Что он просто обознался, что ему показалось. Что здание русского патруля, для которого он лично находил дыры в системе безопасности — неприступная крепость.
Впрочем, это была именно что ложная надежда.
Около полуночи в камере появилась гостья. Дверь даже не скрипнула. Поправляя капюшон, через порог переступила девушка, которую Лафорже даже не думал здесь увидеть.
— Клэр?
— Доброй ночи, маркиз. Не самая лучшая обстановка для нашей встречи. Но сойдет и так.
— Глазам своим не верю… Ты решила вернуться в отдел зачистки?
— О, да. Гарри арестован, ему грозит смертная казнь. В Гюрзе — чистка. А чтобы отомстить тем тварям, по вине которых я оказалась в таком плачевном состоянии, мне пришлось снова вернуться в отдел. Правда, знаешь, Шэн, мне нравится.
— Тебе всегда нравилось, — вздохнул маркиз. — Тебя же и прозвали-то кровавой художницей потому, что ты кровью упивалась. Каждое твое дело заканчивалось мерзким алым пасквилем на стене. Сколько их там в твоем деле?
— Двадцать шесть эпизодов, — захохотала Клэр. — В деле «Кровавой художницы» двадцать шесть эпизодов. Но нет ни одного доказательства! Ни одного!
— Очень жаль. Такой опасной убийце, как ты — самое место за решеткой.
— Какой ты галантный! — женщина поджала губы, потом вытащила пистолет, взвела курок и улыбнулась. — Знаешь, ты и твой дружок… вы столько крови у меня выпили, что я буду неимоверно рада пристрелить вас обоих! Впрочем, он уже мертв. Да и ты на этом свете надолго не задержишься. Можешь сам сосчитать до трех, и я тебя убью на счет «три».
— Всё равно выстрелишь на другой счет, — негромко сказал Лафорже. — Я же знаю про тебя всё. Мне Антуан много чего рассказал про твои дела, когда узнал, кого именно к нему направили в качестве соглядатая.
— Если вы оба такие умные, почему ты сидишь за решеткой, а он сдох?!
— Потому что не захотели иметь ничего общего с вами и вашей идиотской Гюрзой, разве не так?
— Это сейчас она идиотская! А раньше ты был счастлив быть ее частью!
— Я был счастлив быть частью Прохожих, но с Гюрзой не собирался иметь ничего общего!
— Скажите, какие мы чистенькие! Что ж остался-то?!
— Если бы не остался, то мы бы с Антуаном не знали, какие планы Гюрза строит в его отношении и отношении Рашель.
— Ах! Рашель! Ах эта маленькая дрянь! Какая жалость, что мне не удалось лично ее распотрошить как лягушку!
— Хватит.
Женский злой голос был незнаком ни Шэндону, ни уж тем более Клэр.
— Я уже услышала достаточно, поэтому помолчите оба. Ну, ангелочек, ну… — вошедшая оперативница с трудом сдерживалась от потока площадной брани. — Когда она ошибется хоть в чем-нибудь, я буду праздновать трое суток! А день, когда случится это чудо, объявлю национальным праздником.
За спиной Феи внушительной горой мускулов возвышался Танк.
— Клэр Элье? — спросила Фея хорошо поставленным голосом. — Вы арестованы по статьям… А впрочем, Эми говорила, что в твоей голове цифры задерживаются плохо, поэтому лучше номерами статей тебя не пугать, а говорить сразу. Ну и ладненько. Значит так. Ты арестована за грабежи, воровство, покушение на убийство. Этого достаточно для заключения на срок от восьми до двенадцати лет, с возможностью досрочного освобождения. Продолжим, похищение, нанесение тяжкого вреда здоровью, участие в групповом разбое повышает прегрешения до пожизненного заключения. Ну и наконец, и за многочисленные убийства тебе грозит смертная казнь! Маркиз, вам отдельное спасибо за сотрудничество. Как капитан Лонштейн и предполагала, из вас получилась изумительная приманка!
Лафорже сел обратно на кровать. Клэр, попытавшись выстрелить, завизжала, когда ее хрупкую ладошку зажал в своей лапище Танк и укоризненно покачал пальцем перед ее носом.
Фея разве что только голову повернула, когда за ее плечом раздался стук.
— Без чувств-с, — констатировала она с усмешкой. Потом посмотрела на маркиза. — Сегодня к вам больше никто не придет, поэтому можете спокойно спать. А завтра мы продолжим допросы.
— Я… я… Скажите! Она говорила, что мой друг… граф… мертв. Это так?
— О, нет. Граф жив, но находится в другом месте. По требованию безопасности вас также скоро переведут. И вполне возможно, что вы увидитесь с ним только на суде. А пока, отдыхайте. Завтра с утра вас снова будут ждать допросы.
— Я понял. Спасибо.
На исключительно удивленный взгляд Феи, Шэндон пояснил:
— За то, что пришли вовремя.
Ради разнообразия зубоскалить оперативница не стала, спокойно кивнула и сказала:
— У нас такая работа, маркиз. А теперь, спокойной ночи…
Глава 22. Не ходите дети…
Часы безжалостно отматывали время. И глядя на себя в зеркало, Эми тихо спросила:
— Мы действительно это сделаем?
Отражение в зеркале насмешливо подмигнуло и повело плечами. Отражению сумасшедшая идея нравилась, в отличие от умной капитан Лонштейн, к таким выходкам не склонной.
Прихватив небольшую сумочку и поправив задравшийся подол, Эми облизнула немного пересохшие губы, поправила алую помаду и переместилась туда, где ее не ждали. В отдел зачистки.
Если бы с неба упал метеорит, она бы произвела меньший эффект.
Но первое, что, безусловно, порадовало Эммануэль — была та беготня, царившая в коридорах до ее появления. Это означало, что она не ошиблась и в этом. Отдел зачистки ждала полная эвакуация.
Сотрудники же, которым ни с того ни с сего объявили о немедленном переезде, метались по коридорам испуганными зайцами. Никто ничего не понимал в происходящем.
А неизвестность порождает слухи. Что примечательно слухи фонтанировали один другого ненормальнее. Начиная от идеи, что вот-вот отдел накроет русский патруль, и заканчивая идеей, что началось вторжение недружелюбных инопланетян. И все люди, умеющие держать в руках оружие — срочно призываются на службу.
Фонтанировать идеями спецы зачистки перестали одновременно с появлением Эммануэль.
Кто-то подавился воздухом. Кто-то с наигранным вздохом осел на пол, симулируя сердечный приступ. Кто-то из женщин уронил презрительно-завистливое «шалава».
Эми не реагировала. Сейчас ее интересовало одно-единственное место и один-единственный человек. Двоих охранников, которые бросились ей наперерез, девушка раскидала по углам двумя точечными ударами. Тот, которому достался удар ногой, сполз на пол с шальной улыбкой и восхищенным: «Красные…»
Следом досталась секретарю. Женщина в возрасте бросилась наперерез Эми, как на амбразуру с криком: «Не пропущу!»
— Благодарные потомки о твоем подвиге будут помнить вечно, — сообщила Эммануэль, щелчком пальцев отправляя женщину на шкаф. И тут же проходя дальше, чтобы не вслушиваться в тот поток грязи, который вылился на ее голову. Комплекция секретарю не позволяла слезть самой, а переместиться с джампом она не могла, поскольку не стояла на земле.
Потрясая вслед Эммануэль кулаком, она только и могла, что бессильно кричать.
