Лучшая защита - Шалыгин Вячеслав Владимирович (читать книги полные .TXT) 📗
– Угощаю. – Сполохов подтолкнул его к двери. – Все равно в таком состоянии ни дела, ни работы. Только прятаться. Так почему не в баре?
– Уважаю, – признался Моня. – Идем…
…Настроение улучшилось гораздо раньше, чем прекратил бунтовать организм. Полумера, но хотя бы так. Сполохов заказал еще по одной и наконец начал воспринимать слова Мони. Тот уже полчаса развивал пространную теорию о вселенском заговоре.
– …И вот ты мне скажи, как человек, всегда зрящий в самую суть, как патологоанатом, откуда эта странная общность методик?
– Ты о чем? Прости, я задумался…
– Я о власти, Олежек. Когда Нациями командовали бюрократы вроде Парсона, все было понятно. Есть крупные корпорации, есть их интересы, и вся политика завязана на лоббировании. То одни верх возьмут, то другие. Президент и премьер крутятся меж двух, а то и трех огней и находят компромиссы. Обычное дело. А что теперь? Вроде бы те же корпорации, те же структуры власти, но где конкурентная борьба? Они же все пляшут под одну дудку!
– Моня, тебе своих проблем мало? С чего ты вдруг в политику ударился?
– Ничего не вдруг, я всегда был социально активен. Это тебе все по барабану, а я смотрю и вижу. Это, знаешь ли, тоже почти талант.
– При отсутствии прочих, – поддел Сполохов.
– Пусть так. – Ригельман выпил и поморщился. Закусывать он снова не стал.
– Все равно не понимаю, что тебе не нравится. Ну, нет противоречий у власти и частного капитала. Чем плохо? Стабильность же.
– Тоталитарная стабильность – вот в чем дефект!
– А-а… понял, это Стокгольмский скандал тебя вдохновил. Я, пока с этими потерпевшими работал, тоже многого по сети наслушался. На девятом не выдержал, вырубил комп. Все об одном и том же бубнят: жесткость решений, закручивание дисциплинарных гаек… Но ведь это государство, Моня, дисциплинарная структура. Чего оно будет стоить, если не сможет жестко контролировать ситуацию в Галактике?
– Но это не оправдывает репрессии!
– А ты уверен, что в случившемся виновата полиция?
– Пока этого никто не опроверг. Да и если опровергнет, вспомни Айринский кризис. Тогда команда Парсона тоже убеждала народ, что война необходима, а как все обернулось? Вместо оружия массового поражения обнаружились неимоверные запасы золота. Вместо превентивного удара по опасному диктатору – секретный поход на Эльдорадо. Какое доверие после этого их словам?
– Сейчас у Наций другое правительство.
– Но народ-то практически тот же. Даже одного поколения с тех пор не сменилось. Как не верили Дворцу, так и не будут верить. Особенно если нынешние правители станут повторять ошибки давешних.
– Возможно, ты и прав.
– Еще бы!
Ригельман украдкой посмотрел по сторонам и вынул из кармана свой комп. Еще раз оглянувшись, он положил машинку на стол и жестом предложил Олегу сделать то же. Сполохов удивленно взглянул на приятеля, но выполнил его просьбу.
– Что там у тебя?
– Увидишь, – пообещал Моня, включая оба приборчика. – Есть коннект… Сейчас не смотри, дома полюбуешься.
– Что ты мне сбросил? Надеюсь, не вирус?
– Список! – шепотом ответил доктор. – Я работал над ним почти год! На досуге скользил по ссылкам в гиперсети и анализировал…
– Вот почему ты диссертацию никак не закончишь, – усмехнулся Олег. – Тебе надо было на политолога учиться, а не на врача.
– Так уж в семье принято, – вздохнул Ригельман. – Врачи, юристы и музыканты. Четвертого не дано.
– А в общих чертах, что за список?
– «Список Моральных Двойников-Сатрапов» – так я его назвал. Там почти сотня фамилий. Все занимаются разными делами: политикой, бизнесом, служат в силовых структурах и государственных учреждениях, на высших должностях, естественно, но все как один придерживаются принципа «железной руки». Понимаешь?
– Смутно.
– Дисциплина, неподкупность и упрямство, особенно в исполнении законов.
– Разве плохо?
– Ну вот, опять ты тормозишь! Я же не даю оценок – плохо или замечательно, – я указываю на закономерности и очень странную схожесть методов руководства! Один пример: президент «Райха» Жданов во всех публичных выступлениях говорит почти теми же словами и проповедует ту же мораль, что и наш главный полисмен Белкин. Разве это нормально? Президент Галактической Корпорации и полицейский – будто два брата-близнеца. По внутреннему содержанию, я имею в виду.
– Может, они состоят в одной партии? Как это называется… в «партии власти»?
– Вот именно, Олежек, вот именно! – Моня радостно подпрыгнул на стуле. – Партия, объединяющая олигархов, силовиков и высших политиков! Но, заметь, не желающая заявлять о своем существовании публично! Заговор! И помяни мое слово, в конце концов обязательно выяснится, что Стокгольмская расправа имеет к этому заговору прямое отношение! Я не берусь утверждать, что полицию на «свободников» натравили эти высокопоставленные заговорщики, все может быть совсем не так, но связь есть!
– Ну ты даешь! – Сполохов покачал головой. – Слушай, а мне ты этот список зачем сбросил? Мне же все равно, кто и чем занимается там, наверху. Лучше бы написал статью да отправил ее во «Времена» или в «Мировые новости». Серьезные издания, они быстро бы разобрались в ситуации, и, если ты прав, могло б закрутиться прибыльное дельце. Кроме того, карьера политолога была бы у тебя в кармане. Я-то тебе зачем?
– Если честно, для моральной поддержки, Олег. Ты единственный, кому я доверяю. Если ты прочтешь список и скажешь, что это бред, я без колебаний сотру все файлы и решительно похерю год кропотливого труда. Если нет, я смело пойду в «Эм Эн», клянусь!
– Ну, раз так… А раньше ты почему молчал? Я, глядишь, помог бы тебе чем-нибудь.
– Просто до вчерашнего вечера я не был уверен. А как только случилась эта трагедия в парке… Но вот тут как раз есть еще одно опасение. Если мой список окажется стопроцентно верным, я могу стать мишенью! Ведь это страшная тайна, и, возможно, те люди погибли из-за нее! Ну, или из-за чего-то, с ней связанного…
– Сукин сын, – вяло усмехнулся Олег. – Сначала втянул меня, а теперь предупреждаешь?
– Я думал, ты мне друг! – всерьез обиделся Ригельман.
– Ладно, не дуйся, шучу. Конечно, я тебе друг. Если что, ляжем на стол рядом. Ты хочешь, чтобы тебя вскрывал Ногин или сам «моргенштерн»?
– Типун тебе на язык!
– Согласен, зашивают оба небрежно, после их работы у покойников никакого эстетического вида. Укажем в завещаниях Пастухова. Он парень аккуратный.
– Мертвяк ты бесчувственный, Олежек. Одно слово – прозектор!
– Ладно, Моня, мне, похоже, хватит… Пойду завалюсь спать. Утром договорим, хорошо?
– Но ты, если до утра не продрыхнешь, список мой прочти, пожалуйста!
– Постараюсь…
…Проспать до утра Сполохов был бы рад, но ему не дали. В три часа ночи позвонил сам куратор морга. Олега всегда забавляло корявое название этой должности, но стоило шефу изложить суть проблемы, доктору стало не до веселья.
– Приезжай. Срочно.
– Три ночи, Карл, что за спешка?
– Здесь прокуратура и новый труп. По той же схеме.
– О чем вы? По какой схеме? С пулевым в голову?
– Да. И еще…
Шеф взял долгую паузу, нарушить которую Олег почему-то не решался. Неприятное предчувствие окатило его внутренности холодной волной.
– Это Ригельман… – наконец выдавил куратор.
Внутри у Сполохова все оборвалось. Он вскочил с кровати и начал лихорадочно одеваться. Руки снова дрожали, но теперь не с перепоя…
Первая леди Объединенных Наций, а по совместительству главный редактор «Мировых новостей» Наталья Томилина была женщиной на удивление молодой и красивой. Отправляя запрос, Сполохов был уверен в двух вещах: что если ему и ответят, то, во-первых, это будет какой-нибудь мелкий служащий, а никак не главный редактор. И если уж редактор – женщина, это обязательно должна быть энергичная старая грымза, пробившаяся на теплое местечко всеми правдами и неправдами. Ожидания не оправдались, и Олег немного растерялся. А если честно, растерялся совершенно. До сумбура в мыслях и неспособности четко сформулировать суть проблемы.
