"Фантастика 2023-71". Компиляция. Книги 1-17 (СИ) - Афанасьев Семён (книги серия книги читать бесплатно полностью .TXT, .FB2) 📗
— Это проблема? У меня сейчас ещё выше самооценка рванула.
— Не-а, не проблема. Ради родного брата я готова терпеть и не столь мелкие неудобства, — Хамасаки на ходу веселится каким-то мыслям, озвучивает из которых далеко не все.
Возле кабинета, в котором находится параллельный класс, она уверенно отодвигает меня в сторону и без затей говорит преподавателю, открыв дверь:
— Пожалуйста, пусть Юнь Сяовэнь соберёт вещи и пройдёт сейчас за мной?
— А что случилось?! — педагог, похоже, в недоумении от такой наглости.
— Вопросы школьного самоуправления, я всё оформлю в формуле до конца учебного дня, — спокойно отвечает "сестра". — Она нужна мне по рабочему вопросу.
— Однако, — удивляюсь из-за двери. — Кто бы мог подумать, что можно и так.
— А чего сложности плодить. Иногда самые простые решения — самые эффективные, — так же тихо разлепляет губы одноклассница.
Получив подтверждение учителя, она прикрывает дверь и опирается на меня спиной, скрестив руки на груди, до тех пор, пока из кабинета не показывается китаянка:
— Погнали во двор, пошепчемся, — командует японка бывшей подруге. — Виктор, возьми у неё чемодан, пожалуйста?
Школьный рюкзак Сяовэнь и правда весит столько, словно в него кирпичи уложили. Даже интересно, что у неё там.
Она предполагала, что у бывшей подруги не всё ладно — по некоторым деталям внутришкольного общения, которые наблюдались со стороны. Тут и упавший рейтинг, и утраченная должность, и их последний мордобой, когда она не то чтобы накостыляла им обоим с Ченем, но однозначно выступила против двоих убедительно (ещё и с поправкой на "отсутствие импланта").
В китайской же среде и по виду всё было не слишком весело, включая примкнувших к ним Оноду и Саджо. Но судя по тому трешу, который сообщил только что Рыжий, реальность оказалась ещё замысловатее.
Если подумать, было весьма похоже на правду: пока они не поссорились, доходили время от времени и от Сяовэнь кое-какие детали. Видимо, обострилось только сейчас.
Тоже логично: где тонко, там и рвётся.
Обсуждать свои подозрения при Викторе наверняка было не лучшей идеей (та же хань могла начать стесняться), потому Миру сперва направила их троицу на школьный двор, после чего перешла на жонггуо:
— Ты хотела поговорить, я тебя слушаю.
— Не думала, что ты так бегом примчишься. — Юнь косилась с опаской и явно не хотела верить в реальность происходящего.
— Я на это иду в большей степени не ради тебя, а ради Виктора. Он очень близко к сердцу воспринял твои слова, уж не знаю, что именно в деталях ты ему наговорила.
— Не орёшь. Не обвиняешь. Выглядишь уверенной и умиротворённой, — с подозрением перечислила китаянка. — Смотришь на меня, как мать на ребёнка. У тебя точно всё в порядке с головой?
— Да, — улыбаясь ещё шире, махнула волосами японка. — А что тебе не нравится?
— Хорошо трахает, поди? — Юнь, как обычно, затеяла рандомно поливать всех вокруг себя своей желчью.
В этот раз на удивление вообще ни капли не зацепило.
— Какая разница? — с интересом наклонила голову к плечу Хамасаки. — Если скажу да, ты будешь скрипеть зубами. Если скажу нет, ты будешь думать, что вру — чтоб тебя не расстраивать. Оба ответа тебя разозлят в итоге; нафига мне отвечать?
— А ты что, вот прямо собираешься меня утешать?!
— Да тьфу на тебя, — японка красноречиво подняла и опустила брови. — Плюнула бы и растерла, если б не Рыжий, говорю честно. Но он почему-то весьма загорелся желанием вытащить тебя из некоего дерьма, а мне не хочется, чтобы он грузился. Так что я тоже откровенна: если бы речь шла лишь о тебе, скорее всего, ты бы выпутывалась самостоятельно.
— А если вытащить меня будет непросто? Ты что, согласна напрягаться ради этого? Седьков не в счёт с этим его благородством и всеми тараканами, он как раз точно готов и напрягаться, и на жертвы идти.
— А с чего ты взяла, что у меня с ним есть разногласия в твой адрес? — недоумённо принялась рассуждать вслух Миру. — На то пошло, мы с ним на многие вещи смотрим одинаково. Не на все, но уж по твоему поводу особых разночтений нет. Что бы ты себе ни придумала. Особой любви я к тебе не питаю, ну есть же и какие-то общечеловеческие ценности.
— Да ну? — сарказм бывшей подруги можно было мазать на хлеб вместо бутерброда.
— Ну да, — ничуть не смутилась Хамасаки. — Я больше удивлена, что ты этого не понимаешь. Кому-то нормально, если вокруг него творится такой трэш — ну подумаешь, бывает. Лично мне наоборот, ненормально: я бы очень не хотела позволять себе даже мысленно разрешать другим беспредел там, где я хозяйка.
— Хм. — Хань слегка сдала назад, понимая намёк.
Миру не стала церемониться и пояснила до конца:
— Я снова хозяйка в школе, ты нет. Чень никто, если с этой же позиции. Когда-нибудь я буду управлять совсем другими коллективами людей. Если я оставлю это дерьмо вонять сейчас, в будущем это может вылиться в очень плохую схему: не хочу, чтобы даже моё подсознание думало, что я склонна опасаться и избегать конфликтов.
Обе титульные отлично понимали, о чём речь. Тренировки в некоторых семьях их круга не прекращались с раннего детства до седой старости, причём во всём и везде. Совершенству нет предела.
— Как ты это планируешь сделать технически? — угрюмо поинтересовалась бывшая лучшая подруга, примиряясь с ситуацией. — Это же не так просто даже технически.
— Пф-ф-ф, легче пареной морковки. Ща кончится урок — я громко объявлю, что ты под моим крылом.
— В смысле?
— Скажу при всех, что мы с тобой помирились обратно, разобрали совместные ошибки, полностью восстановили отношения и между нами всё как раньше. Достаточно для начала?
На самом деле это была очень веская защита, по максимуму. В текущих школьных раскладах автоматически означало и поддержку от латинос плюс от Седькова.
У Хамасаки имелось подозрение, что Чень и компания буквально вчера поставили себе какие-то стенобитные расширения, на которые, теоретически, может оказаться непросто найти управу. Но на этот случай у неё имелся чит брата, о котором нельзя было упомянуть вслух именно сейчас, но который мог великолепно сжигать или отключать чужой нейропродукт на чужом же носителе или в чужих каналах даже на некоторой дистанции.
Не на огромной совсем, но в условиях школьного мордобоя на вполне достаточной.
— Если в такой формулировке сказать, для всех получится, что я с тобой ровня. — Хань упрямо искала подвох там, где его не было. — Если ты просто помиришься со мной без прилюдных условий, всё вернётся, как было. У меня появится полный иммунитет. В чём тогда твоя выгода?
— Ты дура или невнимательно слушаешь? — Миру честно постаралась, чтобы улыбка была открытой. — Во-первых, я глава школьного совета, а ты теперь нет. Ты уже не выше, если мы об официальной иерархии.
— Бля. Забыла по инерции.
— Во-вторых, если я пройду мимо и злорадно оставлю тебя выпутываться самостоятельно, какой-то части меня будет приятно, не скрою.
— ...Но?!
— Но Виктор огорчится, сказала же! Будет нервничать просто потому, что он такой вот своеобразный, — Миру покосилась на одноклассника. — Твою ситуацию в силу специфического менталитета он воспринял остро. Когда-нибудь, если я сейчас поймаю молчанку, он сможет припомнить мне и отсутствие великодушия, и недостаточное благородство, и всё тому подобное. Мне кажется, его народ просто мыслит иначе, чем мы. Нахера мне такая перспектива?
— Возможно... Похоже на правду...
— Ну а дальше — чистая математика, — фыркнула Хамасаки. — Не помочь тебе и получить неизвестные риски в семье? Или помочь — но плюнуть на идею мести?
У бывшей подруги сейчас работает целый комплекс. То, что "семья" сказано без натяжек, она наверняка видит. А ведь она даже не предполагает, что именно за семья, хихикнула мысленно японка.
— Рациональнее конечно без рисков, — угрюмо проворчала Сяовэнь. — Особенно если величина и срок отсюда не измеряются. Получается бесконечный риск в перспективе.
