Никем не победимая! (СИ) - Бочков Александр Петрович "Алекс" (серия книг .TXT) 📗
- И как такой человек может командовать крупным подразделением ? Или вот ещё один – Мерецков… Просрал – иначе не скажешь, начало финской военной компании. Сколько людей погибло по его прямой вине; сколько техники загублено ?!! А что в результате ? Золотая звезда Героя Советского Союза. За что ??? А маршальское звание, присвоенное Кулику… Этому то за что ? Павлова вот, с Климовских расстреляли… За дело, конечно. А почему не расстреляли комиссара Фоминых ? Верховный побагровел; глаза "метали молнии"; с тонких – в нитку губ, готовы были сорваться, в лучшем случае – грубые слова.
- А вот комиссары – это уже вторая причина катастрофической неготовности Красной Армии… - может пора остановиться: яд в малых дозах – лекарство, а в больших… Порциями нужно выдавать правду…
- Я ответил на ваш вопрос товарищ Верховный главнокомандующий или нет ? Верховный медленно выдохнул воздух сквозь зубы:
- Вы сказали о второй причине, но не назвали её… - с трудом сдерживая себя, произнёс он. Я выдержал небольшую паузу…
- Их намного больше двух товарищ Сталин, но назову – пока, вторую. Вторая причина – комиссары и политработники… Это очень серьёзная причина и я не уверен, что мне о ней надо говорить...
- Говорите, раз уж начали – чего там… - скривился Вождь. Ладно…
В армии, флоте, авиации, войсках НКВД и разного рода вспомогательных войсках, по моим скромным подсчётам, политработников всех рангов находится больше трёх полноценных стрелковых дивизий в общей численности. Вдумайтесь – больше трёх дивизий ! А если к ним присоединить и вспомогательных сотрудников вроде шоферов, машинисток, типографских работников – то больше четырёх ! А если учесть, что расходы на них идут не как на бойцов, а в несколько раз больше – то получается, что на деньги, уходящие на их содержание, можно содержать от восьми до десяти дивизий. С оружием, боеприпасами, автотранспортом и прочими причиндалами. Вместо четырёх дивизий дармоедов – десять полноценных стрелковых дивизий ! Сталин услышал, осознал услышанное. Карие глаза потемнели; лицо, в мелких крапинках оспин стало наливаться кровью. Уперевшись руками в стол он начал подниматься, со злостью глядя на меня:
- Да как ты… Как ты… - он в ярости выплюнул какое то грузинское ругательство – какое право ты имеешь так говорить о политработниках и комиссарах, доказавших своими славными делами право ими гордиться ! Кто ты вообще такой, чтобы о них так судить ! Думаешь если получил звание майор НКГБ; звезду героя, то тебе всё позволено ?! – сорвался на крик Верховный. Я встал, отдавая дань уважения Сталину.
- Я, товарищ Сталин, уважаю вас, как одного из величайших правителей со времён Александра Македонского ! Думал найти у вас понимание; терпение выслушать моё личное мнение, а получил то, что я наблюдаю уже давно – в разных штабах и у разного рода начальников. Очень жаль, что я ошибся – хоть и редко, но такое бывает. Что касается звезды Героя Советского Союза… Отколол её от гимнастёрки, положил, наклонившись, на стол перед Сталиным:
- Раз недостоин носить – заберите обратно. Что касается звания… Срывать здесь петлицы… Сделаю это у себя в подразделении - простым капитаном повоюю… Жаль, что мы с вами не нашли общий язык – очень жаль… Поеду ка я к себе – с немцами воевать: там мне будет спокойнее, чем здесь… И вот ещё что… Не надо мне посылать командиров на моё подразделение: как они приедут – так и уедут. Это моё подразделение: я его создал; я его вооружил; я его обмундировал; я его кормлю и только я им буду командовать ! Или тот, кому я его передам. Добровольно ! Счастливо оставаться товарищ Верховный главнокомандующий ! Козырнул; резко развернулся и пошёл к двери… Почти дошёл, когда услышал властное:
- Вернитесь обратно товарищ старший майор: успеете ещё повоевать – у меня к вам имеется ещё много вопросов !
Ранним утром – солнце ещё не окрасило верхушки, наполовину потерявших листву, деревьев, багровым цветом - майор Недвигин, командир, когда то стрелковой бригады, насчитывающей больше трёх с половиной тысяч бойцов и командиров, а сейчас около полутора тысяч – сидел в землянке за столом и мрачно смотрел на деревянную дверь. Его взгляд не обещал ничего хорошего кому бы не было, заглянувшему у нему "на огонёк" без дела – просто так. А повод для мрачности и отвратительного настроения был самых прозаичный. Заканчивались боеприпасы; все танки и зенитные орудия были уничтожены; количество бойцов уменьшалось с каждой немецкой атакой; с каждым артобстрелом; с каждой бомбёжкой. О продовольствии он вообще старался не думать… Несколько раз Недвигин обращался в штаб обороны с ходатайством – разрешить отойти остаткам бригады к Минску, но командующий обороной только приказывал – Удерживать город во что бы то не стало ! Держаться до последнего ! Вот только бы знать – когда наступит это – последнее ? Когда умрёт последний боец ?!!
Что майор такой мрачный ? – раздался в голове знакомый голос. Недвигин вскочил; помотал головой по сторонам: может показалось ?
Что мотаешь головой, как усталая лошадь ? Не хочешь отвечать ?
- Товарищ майор ? – громко воскликнул Недвигин. Дверь в землянку распахнулась и на пороге возник порученец:
- Вызывали товарищ майор ? – спросил лейтенант осторожно… Недвигин только махнул в ответ рукой – уходи и рявкнул:
- Свободен ! И дверь за собой плотно прикрой !
Ты бы не кричал, а разговаривал со мной, как бы про себя. Я тебя услышу – не переживай… - раздалось в голове насмешливое… Так что у тебя стряслось товарищ комбриг ? – спросил голос уже серьёзно.
- Да плохо всё товарищ майор… - ответил, вздохнув, Недвигин и добавил про себя – совсем плохо…
Полная жопа ? – поинтересовался командир Спецназа.
Она самая… - ответил снова про себя – уже привычно, комбриг…
Оттянуться к Минску не разрешают; подкреплений и боеприпасов не дают – только обещают… А о продовольствии я уже и не заикаюсь. Чем они там думают ? Чем воевать с фашистами ?! – взорвался он.
Потянулась томительная пауза, которую Недвигин боялся нарушить. Наконец уверенный голос майора НКГБ снова раздался в голове:
Значит так… Бери бумагу, карандаш… Пиши…
Командующему штабом обороны.
Довожу до вашего сведения, что, командир стрелковой бригады майор Недвигин получил от своего непосредственного начальника – Командира Спецназа СССР майора НКГБ Марченко приказ о передислокации вверенного мне подразделения в другое место дислокации. В связи с полученным приказом информирую вас о том, что моя бригада покидает город Барановичи до 25го октября сего года.
Пиши фамилию; звание; должность, дату. Ставь подпись… Когда документ был готов командир Спецназа добавил:
Напиши второй экземпляр; поставь печать на обеих и отправь один в Минск. Пусть отвезут паровозом с одной пустой открытой платформой.
А почему с одной, да ещё пустой и открытой ? – спросил Недвигин.
В тылу у вас есть одна или две группы диверсантов. Подрывать паровоз с пустой платформой они не будут – будут ждать эшелон… А машину или курьера на мотоцикле наверняка перехватят. Так что не жалей паровоза – он тебе больше не понадобится. Завтра день продержитесь ? Недвигин кивнул, но спохватился:
Надо будет – продержимся… - жёстко выдохнул он.
Тогда так – голос командира Спецназа стал сух и требователен:
Прямо сейчас отправляй взвод разведки с радистом в направлении Тимковичей. Там стоит пустой эшелон с паровозом. К нему нужны дрова и вода в тендер… Пустишь вперёд, к Слуцку, эшелон с бойцами. В Слуцке охранная рота и полицейская рота. Подъедете потихоньку, выгрузитесь и атакуете – ну я тебе рассказывал как мы это делаем. Недвигин понятливо закивал, но смутился – его же не видят…
Возьмёшь город – долго не задерживайся: помарадёрничаешь и по железке на Осиповичи – там ещё стоят наши: тоже обороняются из последних сил… Заберёшь их и в Бобруйск по "железке". Доберёшься туда – я скажу что дальше делать… Сразу поставь себя старшим ! Скажи – это приказ командира Спецназа СССР: при соединении с моим подразделением они получат подтверждение моего приказа. Кто не подчинится – с собой не бери и ничего не объясняй: пусть выбираются сами – как хотят ! Голос промолчал немного и неожиданно спросил:
