Метро 2033. Секреты Рейха (СИ) - Бородулин Егор (лучшие книги txt) 📗
И тут Вадиму стало тяжело идти: ноги сделались ватными, голова закружилась, а из носа забила кровь. Приступ. Только не сейчас! Ноги заплетались, нарушилась координация движений, картинка становилась мутной.
– Вадим? Вадим! Все нормально? – закружил танец вокруг напарника Емельян, – Давай не сейчас, а? Да чтоб тебя! Я ж тебя на себе не дотащу – подохнем оба! Слышишь меня? Ты слышишь?! Вадим, твою мать! – рейнджер мотал из стороны в сторону друга, держа его за воротник бронежелета, бил по щекам, пытаясь привести в чувство, но ничего не помогало.
Вадим потерял сознание.
Глава 17. Через Ад
– Ну, здравствуй, внучок, – загадочно сказал голос.
– Дед? – недоверчиво спросил Вадим.
– А вырос-то как! Давно я тебя не видел, – дед усмехнулся. – Смотрю, за ум взялся, хоть пользу людям какую-никакую, а приносить начал. Без своих насваев…
Вадим помотал головой. Он не верил своим ушам. В его голове отчетливо говорил голос давно умершего деда.
– Чего головой-то замотал? Не веришь? – спросил дед.
– Этого не может быть… – ответил юноша, – Ты мертв! Как же ты это...?
– Да, мертв, – согласился старик. – Но одновременно и жив. В твоем сердце.
– И как же это объяснить? – возмутился Вадим. – Ты же…
– Просто воспоминание, – закончил за него дед. – Я не отниму у тебя много времени. Лишь только наставлю. Ты идешь по лезвию ножа, где один неверный шаг – смерть и погибель. А чего ты ожидаешь найти на острие клинка? К чему ты идешь?
Вадим замялся. Он не знал ни цели, которую сейчас преследует, ни своего жизненного пути. К чему он шел – сам не ведал. Разве что, только, чтобы выжить. Безусловно, он мог протянуть и без дополнительных препаратов какое-то время, нужна была лишь добрая сила воли. Но мучиться от сильной боли, биться в конвульсиях, как эпилептик, желания не было.
– Молчишь? – не дождавшись ответа, сказал дед. – Так вот, скажу я тебе. Твой путь, как бы странно это не звучало, может решить судьбы жителей метрополитена. Да-да, сразу и не верится, а? Ты становишься солдатом, профессионалом своего дела. Отнимая чью-то жизнь, ты же не думаешь о последствиях, так? А может, эта отнятая тобою жизнь, решала многое…
– К чему это все? – не уловив мысли, спросил юноша.
– К тому, что не убивай необдуманно, – спокойно пояснил старик. – Задумывайся хоть маленько. И, совсем скоро шанс решить свою и судьбы других людей тебе представится. Думай, а потом делай.
– Мне не хватает тебя… – после паузы, признался Вадим. – Когда ты оставил меня одного, было невыносимо почувствовать это.
– Понимаю, – согласился дед, – И я надеюсь, ты найдешь в себе силы простить меня за это. Спасти тебя, тогда ещё восьмилетнего ребенка, от неминуемой гибели, укрыв в метро, чтобы потом бросить на произвол судьбы…
– Я не виню. Ты защищал, оберегал меня до последнего вздоха…
– И слишком рано ушел, – снова закончил фразу за внука дед. – Мне ужасно стыдно и неловко перед тобой. Ну, что ж, я сказал все, что хотел сказать. Береги себя. Прощай…
– Стой, дед Валера! – позвал родственника Вадим. – Не уходи! Не бросай меня снова, прошу!
Но голос больше не отвечал. На душе остался лишь неприятный осадок горечи воспоминаний. «И ушел от меня. Снова. Бросил одного», – сказал себе Вадим. Воспоминания горечи нахлынули на него. Он вспомнил свои первые дни в метро. Как он, ещё ничего не понимающий малец, сидел и наивно ждал, что скоро он вместе с дедом выйдет обратно на поверхность, пойдет домой к родителям.
А дед знал. Знал и понимал, что они уже не вернутся. Но не убивал детскую надежду в своем внуке на то, что когда-то это закончится. Он смог смириться. И жил дальше.
Тогда на его плечи легла новая обязанность – воспитать, взростить внука. И он не отворачивался от этой обязанности до последнего вздоха. Но, возраст брал свое. Курение, которое глубоко засело в организме деда, вредная привычка, убило его. И вынудило бросить ребенка одного. Оставить выживать в одиночку. И, если бы не люди, которые дали кров, пищу, опеку и семью сироте, кто знает, сколько бы он протянул один?
Темнота медленно отползала, сквозь закрытые глаза слабо просачивался свет. Потянуло теплом. Вадим приходил в себя долго.
***
Голова невыносимо гудела. Словно сотни молоточков били по черепной коробке, мешая сосредоточиться мозгам. Один глаз нехотя открылся. Затем второй. Предметы потихоньку обретали контуры, и можно было составить общую картину.
Вадим лежал на полу. Не там, где упал без сознания, а уже в другом, просторном месте. Перед ним горел слабый костер, рядом с костром стояла одна целая и вскрытая банки с тушенкой. Приятный аромат готового мяса пробудил в юноше аппетит. Где-то сзади, за стеной кряхтел мотор. Лампа сверху освещала какую-то часть территории. Впереди же был длинный коридор. Полумрак не давал разглядеть, куда он вел.
– Воды… – прохрипел юноша.
Помимо голода Вадимом овладела жажда. В горле стоял сушняк, словно после двухдневного запоя. Рейнджер сел и обнаружил, что его руки были связаны веревкой. Фляги поблизости не было. Рюкзак и дробовик стояли у стены, тут же рядом. Вадим начал рыться в рюкзаке, в поисках воды. Поиски прервали шаги, доносившиеся из коридора. Вадим обернулся. Полумрак коридора развеивали летающие в воздухе отблески языков пламени. Вскоре показался и человекоподобный силуэт. Завидев, что рейнджер пришел в себя, человек устремился со всех ног к костру. Когда он подбежал достаточно близко, и лампа осветила его лицо, Вадим с облегчением выдохнул – это был Емельянов.
– Очнулся, наконец-то, – заговорил рейнджер. – Ну, и перепугал же ты меня.
– Дим, дай воды, – попросил Вадим.
Напарник кивнул и протянул флягу. Миронов присосался к горлышку, жадно выкачивая воду и утоляя жажду. Сделав десяток глотков, он вернул флягу.
– Н-да, брат, с тобой в таком состоянии даже в разведку не пойти, не то, что по паучьим угодьям разгуливать, – Емельян уселся у костра. – Это ж надо – со всех сторон прут, а ты сознание теряешь…
– Прости, – Вадим виновато потупил взгляд. – А почему руки у меня связаны? – Он продемонстрировал веревку, сковывающую его запястья.
– Ой, развязать тебя забыл, – Емельянов оголил нож и разрезал путы, – А, как ты думаешь, я дотащил тебя? Руки потом связать додумался. Поначалу так на себе тащил, да ты сваливался постоянно. Вот и пришлось петлю из твоих рук соорудить. Неудобно было, конечно, но зато действенно. Ты бы знал, сколько мне пришлось тебя тащить… Есть-то хочешь? Вон, тушенка твоя стоит, теплая ещё.
– Ладно. Не вовремя это у меня получилось, – согласился Вадим, открывая банку. – Это, кстати, что гудит?
– Генератор, – пояснил рейнджер, – Я пока бегал, в этот закуток забежал. Смотрю – дальше проход ещё есть. А силы были на исходе, так что дальше не решился. Фонарь себе, блин, разбил, так факелами отмахивался. Твари эти меня столько раз окружали. Я думал все, конец. Здесь оборону принялся держать. Твой фонарь включил, в одну сторону направил, а сам – факелом их отгонял. Вроде, отступили.
Ну, а затем пошел в разведку. Костер намутил, чтоб тебя не сожрали. А тут, за стеной, генераторная оказалась. И канистры с топливом, прикинь! Почти полные все. Какую-то часть в генератор залил, оживил его. Так и свет появился! С той стороны, откуда пришли, гостей можно не ждать: светит, будь здоров! Потом ещё походил, всё искал для остатков топлива применение. Нашел тут две бутылки стеклянные и, смотри, что соорудил, – он достал из кармана торчащую зеленую бутыль с тканью в горлышке.
– Коктейль Молотова? – удивился Вадим.
– Что-то вроде. Зажигательных нет, но мы и этим обойдемся. Если что вдруг – кинем и путь отрежем. Только, их две всего, по одной на душу. Так что, использовать строго в экстренной ситуации, понял?
– Да. Скажи, сколько я так провалялся? – тихо спросил Миронов.
