Америка off… - Ерпылев Андрей Юрьевич (прочитать книгу .txt) 📗

«Перебьется! – решил он мстительно, припомнив недавние насмешки подруги над общей рыхлостью фигуры, происходящей, по ее мнению, от привычки вкусно и обильно покушать. – Пусть таскает из своего гастронома. Сама же хвалилась, что хозяин решил из него коммерческий сделать!»

Ограничившись покупкой литровой бутылки недешевой водки (как ни странно, со спиртным перебоев не было, словно власти, как огня, боялись затронуть последний ручеек российской стабильности), Мерзлин, отдыхая через каждые три этажа – не представать же перед хозяйкой запыхавшись, будто бежал, собачонкой, просить прощения – поднялся на знакомый двенадцатый и решительно позвонил.

Татьяна, открывшая дверь, против ожиданий, совсем не зубоскалила, наоборот, выглядела бледноватой и даже несколько испуганной. Она молча пустила парня в квартиру и отступила вглубь огромной, по контрасту с малюсенькой жилой комнатой, полуосвещенной прихожей, нервно комкая в руках край длинного свитера.

«Ага! – обрадовался Леша, прикинув, что его сегодняшняя отлучка тянет на рекорд – пять часов. – Волнуется! Наверняка все окрестные больницы и морги обзвонила!..»

Лишь когда позади девушки появился темный силуэт широкоплечего мужчины, а за его собственной спиной интуитивно ощутилось присутствие второго, он понял, что бледность Татьяны вызвана вовсе не волнением за него…

– Гражданин Мерзлин? – полуутвердительно бросил первый мужчина. – Алексей Игоревич?

– Да… А в чем…

– Прошу вас не делать резких движений и не задавать вопросов. Вопросы здесь задаем мы.

Пакет с бутылкой выскользнул из руки, вмиг ослабевшей, и глухо брякнул о пол…

27

Замедление ощущалось словно сопротивление воды, в которую входишь постепенно, а вскоре стало и заметно светлее, будто «Форд» мчался навстречу рассвету. На самом деле он просто догонял закат предыдущего дня, въезжая из пятого июля в роковое четвертое.

Когда автомобиль подкатил к шлагбауму с безапелляционной надписью: «STOP! TRAVEL ONLY UNDER THE SPECIAL PASSINGS!», преграждающему съезд на асфальтированную трассу, уходящую куда-то в сосновый лес, стояла уже середина дня. Судя по тому, что рогатка охранялась двумя манекенами в касках и пятнистом камуфляже с автоматическими винтовками наперевес, Сергею было нужно именно туда.

«Вряд ли объект находится далеко, – справедливо решил он, выбираясь из-за руля, – лучше прогуляться пешком…»

Здесь время отсутствовало полностью, так как окружал путешественника совершенно неподвижный мир. Особенно пикантно смотрелась стайка лесных пичуг, зависшая в воздухе или отошедший за куст справить малую нужду солдат одного из постов, которых по дороге попалось еще немало, будто опирающийся на сверкающую струю. Особенно замедляться Извеков не рисковал, поэтому полторы-две мили до мощных стальных ворот, ведущих в недра одного из поросших лесом холмов, пришлось пройти, как по дну моря, раздвигая всем телом пласты сгустившегося воздуха. Нужно ли упоминать, что никаких табличек или пояснительных надписей кроме многочисленных «STOP!», сопровождаемых угрожающими надписями он не встретил, что еще более укрепило его уверенность в правильно выбранном направлении.

«Если только военные объекты не понатыканы тут на каждом шагу, – думал он деликатно проскальзывая мимо очередного охранника – камуфляжного толстяка откусывающего на ходу от огромного бутерброда или, как они тут называются, гамбургера – любое прикосновение грозило превратить хрупкого в остановившемся времени человека в груду осколков. – Вот будет прикол, если я по ошибке забреду на базу баллистических ракет! Интересно, а радиация в „стоящем“ времени тоже не распространяется?»

Слава Богу вход был приоткрыт, поэтому Сергей проник внутрь святая святых американского оборонного комплекса относительно легко, всего лишь проломив по неосторожности локтем толстенный стальной косяк и счастливо увернувшись от «выходившего» из освещенного туннеля пожилого военного, снаружи не замеченного.

«Ого! Вот понастроили!»

На хорошо асфальтированном шоссе с разметкой, уходящем вглубь холма, «Банни Брэдли» могли свободно ехать в четыре ряда, ничуть не мешая друг другу. Каждые сто метров встречались бронированные будки, неприветливо взиравшие на пришельца узкими глазницами амбразур, за которыми пряталось, без сомнения, нечто очень скорострельное и крупнокалиберное. Под то и дело пересекавшими дорогу металлическими дырчатыми полосами, видимо, скрывались шипы, предназначенные для пропарывания шин дерзкого нарушителя, которому удалось бы прорваться сквозь внешние кордоны, а из узких щелей свода любую секунду могли обрушиться герметичные переборки наглухо отсекающие внутренние помещения от внешнего мира.

Для более надежной изоляции предназначались тяжеленные створки – целые стены – скользящие по дугам сверкающих рельсов, которых Сергей по пути насчитал аж пять. Вот это защита! Если захлопнуть их все, любой термоядерный взрыв снаружи, будь он хоть в чертову уйму мегатонн, показался бы легкой отрыжкой после литра-другого пивка.

То слева, то справа, прорезая бетонные стены, едва видимые из-под паутины разнообразных, разноцветных и разновеликих труб, кабелей и жгутов проводов, постоянно мелькали коридоры, зияющие освещенными или темными глубинами или закрытые металлическими воротами, но все они были не для Извекова. Не рискуя соваться в этот лабиринт, который легко мог запутать и более опытного, чем он спелеолога, [71] Сергей продолжал двигаться вперед по чуть наклонному асфальту, расчерченному цветными полосами, пунктирами и стрелками неведомых указателей, в подавляющем большинстве помеченных лишь невразумительными буквенно-цифровыми индексами, поражающей воображение длинны. Скорее всего именно он и вел к центру всего этого шедевра фортификационной мысли.

Чутье нашего путешественника не подвело и, прошагав несколько сотен метров под уклон он уперся, наконец, обширную автостоянку, тесно заставленную солидными автомобилями, включая несколько лимузинов, сплошь благородных темных оттенков от «мокрого асфальта» до глубокого черного цвета. Некоторые были украшены мигалками.

«Вот я и добрался!»

Из всего бессмертного Гоголевского «Ревизора», Сергей хорошо помнил лишь финальную сцену, да и то, потому что никогда не мог ее себе представить. Теперь он, наконец, понял, в чем заключался гениальный замысел великого писателя.

Перед ним был зал, огромный и пустой, если не считать нескольких длинных пультов вдоль стен. Зал настолько подавлял своей величиной, что несколько десятков неподвижных фигур, в строгих костюмах, военных мундирах и белых халатах, застывших в самых разнообразных позах, в первый момент даже не слишком бросались в глаза. На взгляд Сергея для того содержимого, что было на виду, подошло бы в несколько раз меньшее помещение.

Основная группа столпилась вокруг центрального пульта, который в обычных условиях, вероятно, моргал, слаженно и вразнобой, десятками разноцветных лампочек почище иной «продвинутой» цветомузыкальной установки, но теперь на нем застыла лишь довольно жиденькая комбинация огоньков. В центре композиции наличествовал представительный седовласый мужчина, вдавивший указательным пальцем большую красную клавишу и картинно при этом обернувшийся к стайке фотографов, щелкающих «блицами» своих фотокамер. Воочию Извеков этого человека никогда не видел, но сверкающая улыбка в шестьдесят четыре великолепных зуба, озаряющая, в общем-то некрасивое, но не лишенное мужественного шарма лицо, была знакома всем на планете, кто последние четыре года, хотя бы периодически, включал свой телевизор. За спиной президента США толпилась разнокалиберная толпа «фифти-фифти» состоящая из цивильных и военных, причем, и те и другие, с разным успехом пытались копировать его фирменный «оскал».

Менее многочисленная группа людей в белых халатах, возглавляемая небольшим человечком, похожим на грызуна, скорее всего, истинных творцов всей этой махины была оттерта в сторону и торчала там бедными родственниками, тоскливо взирая на хозяев жизни.