Черный день. Книги 1-8 (СИ) - Доронин Алексей Алексеевич (читать книги онлайн полностью без регистрации .txt, .fb2) 📗
Люди проходили мимо. Разговаривали о покупках, урожае, погоде. Абсолютное большинство говорило по-русски, но иногда мелькало непонятное слово, которое звучало очень «по-ордынски» и заставляло ломать голову.
Базар был шумный. Сашу оглушил несмолкаемый гул голосов, скрип телег, звуки животных. Оказывается, он зашел не с той стороны. Здесь продавали скот.
Едва ли не треть арены занимали загоны. Никогда Саша не видел столько живности сразу. Но домашний питомец в виде овцы или козы был ему не нужен. Пришлось продираться через ряды животноводов. Наконец, парень оказался в широком проходе. «Товары для дома», – было написано на высоко подвешенном фанерном щите. Понятие это было широкое – от одежды до кухонной утвари. Тут же точили ножи, ремонтировали обувь, могли подобрать и подогнать ключ к замку, починить любое барахло.
Как и везде, здесь перешивали пододеяльники на платья, платья на трусы, шубы на шапки, шапки на меховые варежки. Каждый лоскут использовался повторно. Сашу притиснули к прилавку с игрушками. Тут были самодельные игрушки, были восстановленные довоенные. Были куклы-барби в крестьянской или мусульманской одежде и в платках… и даже кукольный опричник в шапке, c топориком. Много было солдатиков, танчиков, деревянного оружия.
Но все эти бабские и детские вещицы его, сурового воина, которому скоро семнадцать и который решил наконец-то отрастить щетину на подбородке, не интересовали.
В продуктовых рядах народу было больше. Наливали кумыс и айран, можно было купить лепешки и пироги под диковинным названием «зур бэлиш».
Младший заметил, что сладости тут дешевле, чем у Рината. Продавались и изюм, и разные орехи, и курага, и урюк и даже какой-то аштак-паштак. Всё это он не опознал бы без надписей на картонках. Раз даже на такие товары, и даже на дорогущие пряности, которые явно везли издалека, находились покупатели, значит, город не бедствовал.
А вот душистое мыло здесь стоит дороже, чем на ярмарке в Орловке. Было бы нечем заняться − закупить его там воз, привезти сюда… и прогореть, потому что спроса на такое количество может не найтись. Да еще и местные побьют за конкуренцию.
Но быть купцом точно безопаснее, чем мстителем. Жаль, этот путь не для него. К мылу душистому ему нужна веревка пушистая. Для одного человека. Хотя человека ли?
Самым дальним был ряд с «промышленными товарами». Теми, которые не для домохозяек. Тут продавалось все, что связано с производством, охотой, выживанием. И войной тоже.
Наконец, Саша увидел то, что и ожидал и боялся найти. Трофеи из Заринска. Товары с клеймом заводов, вывезенных в ходе оккупации или взорванных фугасами, когда захватчики бежали после восстания. Вещи и оружие со знаками мастерских города Томска (такие он уже встречал). И других городов, тоже далеких, о которых Саша и не слышал. Сюда они могли попасть только не очень честным путем. Как и другие вещи, непонятного назначения, но слишком сложные, чтобы быть изготовленными кустарно.
Хотя предметы ручной работы или «полуручной» – когда берется довоенная вещь и восстанавливается полностью, чистится от ржавчины, полируется – тоже могли попасть сюда от «сахалинских» мародеров. А ведь все это плоды чьего-то труда.
Что бы Младший сделал, увидев тут вещи из Прокопы? Пусть даже люди, которые их награбили, в основном не выжили и оттуда не вернулись.
Да ничего бы он барыгам не сделал. Эти торговцы с Урала и Башкирии ни при чем. Знали они, что этот товар – «честно украденное»? Наверное, знали. Но все упирается в вечное: «Жить-то надо». Саша не считал себя вправе их осуждать.
В выцветшей палатке из нескольких слоев ткани, на которой еще угадывались логотипы газировки «Соса-Сола», он нашел Марата. Странное имя у брата чайханщика, вроде как французское, революционное.
Именно у него Младший должен был закупить припасы в дорогу, которые отсутствовали у Рината.
Нашлось даже то, что Саша и не надеялся найти. Никаких вопросов Марат (похожий на брата, но более потрепанный) не задавал, и не удивился, с чего тощий подросток имеет средства заплатить за такое количество продуктов. Видимо, его брат часто мутил всякие дела и с более мутными типами.
Впрочем, продуктов только с виду было много. Младший уже по опыту знал, что съест это за пару месяцев.
Вернулся с полным рюкзаком в чайхану, поел уже полноценно, а потом пошел в номер и целых полтора часа потратил на свои записи.
В номере оказалось довольно уютно. Имелись кровать, столик, шкафчик, даже ковер на полу, хоть и пыльный. Сначала можно было подумать, что на этаже пусто, потому что, проходя по коридору, Саша никого не встретил, но он слышал голоса и разные звуки. Стенки были тонкие, однако его это не пугало. У каждого − своя жизнь, свои дела, и он, атом, ставший ионом, «свободным радикалом», летел по своей траектории, никому не нужный.
Из перехода с караваном, из разговора с болтливым чайханщиком, потолкавшись на рынке, походив по городу, Саша сделал выводы. О том, что мир вокруг довольно велик. В нем есть не только Сибирская Держава, таинственная Орда и несколько изолированных деревень между ними.
Поселений − сотни. Среди них десяток довольно крупных, и это только поблизости. Крупных− это больше тысячи жителей. Между ними существует сеть торговых маршрутов, хоть и не стабильная. Еще есть кочевники-животноводы, которых никто не пересчитывал, затерянные деревни, секты, бродячие старатели-находчики, которых легко спутать с шайками и бандами.
Сашина карта мира сильно пополнилась… Конечно, девяносто процентов этих знаний ему никогда не пригодится. Но он привык делать всё досконально.
Получается, что только на Южном Урале живут десятки тысяч. А от Башкирии до Волги, если не врут – несколько сотен тысяч. Похоже, что людей не было разве что на северном Урале, в горах не жил никто, и за радиоактивный пояс не совались. В основном из-за пояса и не имелось отношений у Сибири с теми территориями, что лежали западнее. Он не столько убивал, сколько пугал.
Пояс перекрыл самые удобные дороги, его можно обойти, но никто пока не видел в этом необходимости.
В крупных поселениях Урала были церкви и мечети, мануфактуры, конюшни, ярмарки, несколько шахт и карьеров. Все это пестрое разнообразие не имело единого центра.
Орда, ворвавшаяся сюда недавно, заставила всех с собой считаться, но абсолютной власть ее тут не была. Отношения с СЧП у этих городов-государств, вечно недоедающих селян, жуликоватых находчиков и коробейников, бродячих коневодов да овцепасов были неоднозначные.
Самые отдаленные слухи доходили даже не от Волгограда и Нижнего Новгорода, не от Самары и Саратова, а с юга, куда вроде бы теперь нацелилась Орда. А ещё где-то далеко было то, что осталось от Москвы. На север тоже тянулись тонкие ниточки караванных путей, где-то там, возможно, жили люди даже в Питере, бывшей северной столице. Ходили слухи и про заграницу, где на чужих языках говорят. Вот такой огромный оказался этот мир. Всей жизни не хватит, чтобы обойти.
Но Саше это и не нужно.
С кучей новых знаний и впечатлений в голове надо как следует выспаться. Утро вечера мудренее. Впервые он ночевал не в подвале, не в сарае, не в курятнике и даже не в чужом доме, а в гостинице.
Темнело. Когда зашло солнце, записанный призыв муэдзина прокатился над городом, напомнил правоверным о молитве. Младший уже к этому привык.
Вскоре все огни в окнах домов погасли.
Улицы освещали редкие фонари, судя по ровному свету, электрические, и это было роскошью. Вроде бы тут несколько паровозов приспособили, чтобы вырабатывать электроэнергию и тепло. Солнечных батарей на это точно бы не хватило. И того одинокого ветряка, который он видел на одной из крыш.
Саша задвинул пыльную штору. Как и в деревнях, после окончания светового дня тут все ложились. Изредка доносились голоса поздних прохожих или часовых, но в остальном ночь была тихой.
Кровать была древняя и скрипучая, над ней висел календарь за 2019 год с видами какой-то южной страны. Пальмы, узкие улочки, пляжи. Похоже, Турция, если Саша правильно перевел слово Turkey, которое ассоциировалось у него с индейкой. На другой стене смотрел с портрета усатый то ли ихний падишах, то ли древний президент на фоне красного флага с белым полумесяцем. А вот портретов Уполномоченного в гостинице не было.
