Глаголь над Балтикой (СИ) - Колобов Андрей Николаевич (книги регистрация онлайн .txt) 📗
Сложности начались с самого начала операции: Беринг собирался использовать только новые крейсера и эсминцы и хотел еще выпросить современную подводную лодку. Как выяснилось, зря. Таких лодок в распоряжении гросс-адмирала не имелось, просить высшее командование ради Беринга Генрих не стал, и в итоге контр-адмиралу досталась древненькая U-3. Но в нагрузку к ней и к глубокому удивлению Беринга, принц Генрих зачем-то навязал ему крейсер "Амазон" и единственную на театре германскую канонерку, которые для задуманной операции были нужны, как пятое и шестое колесо в телеге: что делать с этими "подарками", Беринг не имел ни малейшего представления. Подводная лодка требовалась ему для того, чтобы подвести под ее торпеды преследователей, если таковые за ним увяжутся, когда он будет уходить после рейда, но U-3 была старовата для таких игр. А тащить в Финский залив допотопный бронепалубный "Амазон", который и в лучшие-то годы едва ли развивал проектные двадцать два узла, а теперь с трудом держал восемнадцать, было верхом абсурда. Проще было выдать команде по пистолету и приказать застрелиться еще до выхода в море - но отвертеться от дара гросс-адмирала не получилось.
И все же прошлым утром Беринг чувствовал себя почти счастливым, выводя свою эскадру к Готланду. Здесь, если не случится столь частого на Балтике тумана, он собирался задержаться до вечера, чтобы войти в Финский залив ночью. Но - не пришлось, погода оказалась к контр-адмиралу благосклонна, море затянуло густой серой пеленой. Тогда Беринг развернул свои быстроходные крейсера строем фронта и повел их вместе с новейшими V-25, V-26 и V-186 к намеченной цели - туман скрывал его рейдеры не хуже сумерек. Что до "приблудышей", то их контр-адмирал с собой не взял, а отправил в район Дагерорта: угроза быть обнаруженными и подвергнуться атаке русских в том районе была, пожалуй, не больше чем в каком-либо другом, так что имелась вполне обоснованная надежда, что со "старичками" ничего не случится. К тому же, если за уходящими из Финского залива кораблями Беринга все же увяжется погоня, можно будет попробовать навести их на U-3... Предварительно радировав, чтобы "Амазон" с "Пантерой" во весь дух убирались ко всем морским чертям.
Все было прекрасно и удача как будто сама шла в руки - а затем наступила катастрофа. Поскольку корабли немецкой эскадры, развернулись широким "неводом" и не видели друг друга в густом тумане, свои распоряжения контр-адмирал Беринг передавал по радио. В четверть первого ночи, когда отряд по счислению находился примерно в 5 милях от маяка Оденсхольм, с борта флагманского "Аугсбурга" радировали о смене курса, дабы не уткнуться в русский берег. Однако радисты "Магдебурга" умудрились двадцать минут расшифровывать радиограмму из двух слов, а командир крейсера Хабенихт, который, казалось бы, должен внимательно следить за тем, чтобы его идущий по счислению корабль не наткнулся на мель или иную гадость, вместо этого в лучших традициях прусского военного идиотизма выполнял полученный им приказ, не задумываясь о последствиях... И в ноль часов тридцать семь минут новейший крейсер германского флота с громким скрежетом уткнулся в прибрежные скалы прямо перед русским маяком.
Беринг готов был рвать и метать, когда ему передали радиограмму с "Магдебурга". Блестяще задуманная операция была сорвана, сорвана окончательно и бесповоротно: на русском маяке была радиостанция, так что, безусловно, о германских кораблях русские уже знают. А если и не знают, то скоро будут знать и поделать с этим ничего нельзя - ни расстрелять этот маяк ни высадить десант в таком тумане не получилось бы. Теперь нужно уходить, но главный вопрос, удастся ли снять с камней "Магдебург" ?!
Не удалось.
Контр-адмирал вывел "Аугсбург" и эсминцы к Дагерорту, где его дожидались "подарки", но еще на рассвете отправил "Амазон" и "Пантеру" домой, сам же с эсминцами и подводной лодкой оставался на месте. Это, конечно, не более чем хорошая мина при плохой игре, однако небольшой шанс сравнять счет все же был: русские крейсера ходили где-то недалеко, одна их пара утром обстреляла "Магдебург", вынудив экипаж прервать спасательные работы и взорвать корабль. Беринг не слишком рисковал, оставаясь под носом у русских, потому что его отряд превосходил в скорости все, что могло его уничтожить, и способен был уничтожить все, что могло его догнать. Так почему бы и не попробовать завлечь неприятеля под торпеды U-3?
Серое небо, серое море, свежий ветер - не из тех, что срывают барашки пены со штормовых валов, но все же весьма чувствительный. Задувая под китель, пробираясь до самой глубины человеческого нутра, он играет натянутыми струнами нервных окончаний и дрожь морозной мелодии разбегается мурашками по коже - то ли холод, то ли нервы... Небольшая волна неожиданно громко ударила в скулу "Аугсбурга", когда крейсер ложился на другой галс и брызги взлетели аж до самой верхней палубы, не попав, впрочем, на мостик. Флагман Беринга, следуя малой для крейсера скоростью, медленно "нарезал" восьмерки вокруг тихоходной подводной лодки, с трудом державшей курс в свежую погоду. Из-за этого "Аугсбург" периодически ставил свой стальной борт прямо под удары волны и тогда "шлепки" выходили достаточно звонкими. Но в этот раз море "постучалось" с каким-то глухим ворчанием, раз, другой, и снова подряд... Дьявол, это же не волны! Где-то в отдалении рокочут орудия! И почему-то контр-адмирал Беринг ни на секунду не усомнился, где именно...
На фалах "Аугсбурга" затрепетали сигнальные флаги: подводной лодке быть готовой к погружению, эсминцам - продолжать крутиться около U-3, а крейсер, тяжело выбрасывая дым из четырех своих труб, ложился на курс, которым ушли утром "Амазон" и "Пантера". "Аугсбург" набирал разгон и сильный ветер, наполненный мелкими капельками морской воды, овевал сейчас высокий мостик, дуя прямо в ничего не выражающее лицо Беринга.
Больше всего на свете контр-адмиралу хотелось заорать, затопать ногами, и от всей души врезать тяжелым морским биноклем по постной роже Фишера, стоявшего сейчас совсем рядом. Конечно же, Беринг оставался совершенно невозмутимым, но командир "Аугсбурга", словно почувствовав настроение своего командующего, замер, всем видом своим демонстрируя немедленную готовность выполнить любой приказ.
А над горизонтом, подтверждая худшие ожидания Беринга, поднимался дым.
Спустя четверть часа никаких сомнений не осталось - "Амазон", напрягая старые свои машины и отчаянно пыхтя трубами, из последних пытался оторваться от своих преследователей, которых пока еще видно не было. Однако столбы, вздымающиеся у бортов бегущего крейсера, высотой своей намекали на восьмидюймовый калибр, что было приговором для "Амазон" и плохой новостью для "Аугсбурга", ибо эти русские пушки были весьма дальнобойны. "Пантеры" нигде не было видно, но контр-адмирал не строил иллюзий, что канонерской лодке как-то удалось обмануть русских и бежать - скорее всего, она уже на дне. Присоединение "старичков" к отряду не было ошибкой Беринга, "подарки" были ему навязаны, но теперь, за их гибель, всех собак, конечно же, повесят на него.
А люди? На "Магдебурге" немного погибших, хотя конечно же миноносец, отправленный на помощь выбросившемуся на камни кораблю, никак не мог забрать весь экипаж. Кто-то наверняка попал в плен, но большая часть экипажа вернется и сможет и дальше участвовать в войне. Впрочем, пленные не слишком интересовали рационального контр-адмирала, к тому же он знал, что ничего страшного им не грозит: русские вовсе не звери, что бы там о них не писали съехавшие с катушек на волне военной истерии журналисты. А теперь... "Пантера" наверняка погибла, и та же участь скоро постигнет "Амазон". Флага старый крейсер не спустит, не те традиции, но от русских крейсеров ему не уйти. Многие сегодня расстанутся с жизнью, и не потому что идет война и жертвы неизбежны, а просто так, по глупости вышестоящего начальства. Беринг не отличался сентиментальностью, но к подобным потерям испытывал едва ли не физическое отвращение. Десятки и, быть может, даже сотни моряков сегодня упокоятся ни за что: никакой боевой задачи они не выполнили, только глупо нарвались на превосходящие силы. И ведь даже поцарапать в ответ "восьмидюймовые" русские крейсера "подаркам" принца Генриха не под силу. А он не в силах ничего изменить.
