Кодекс чести - Гаркушев Евгений Николаевич (прочитать книгу .txt) 📗
– Ну, мне кажется, пока нет никакого почерка, – возразил я, поднимаясь и подходя к сейфу, чтобы взять запасную обойму для своего револьвера. Патроны и кольца лежали отдельно, и мне пришлось снаряжать обойму самому.
– Ты просто еще не привык. Я таких носом чую. А как ты сказал о голосе без выражения, так я и понял: он. Я ведь с этим гадом тоже разговаривал. Когда первый труп нашли – гражданина Воскобойникова Архипа Агафоновича. Дело вообще странное было…
– Расскажешь?
– Читать надо дела, при рассказе что-нибудь, да упустишь… Впрочем, расскажу, заняться всё равно нечем, а я вроде неплохо все помню. Звонит ночью какой-то тип и сообщает: произошло убийство по улице Кольцевой, сто пятнадцать. Я тот район хорошо представляю, места глухие, сразу за дорогой – поле. Словом, всякое может случиться, хотя район вполне респектабельный. Прошу: представьтесь, пожалуйста. А он, словно автомат, и внимания на мой голос не обратил, говорит: я еще винтовку его взял. Я кричу: что за винтовка? Какая винтовка? Гражданин, вы обязаны оказать помощь следствию, а не вершить самосуд! Дождитесь нашего представителя! Только тот меня слушал недолго – трубку повесил, и все дела. Я вызвал Голицына – совсем как ты сейчас, – и помчались мы по указанному адресу. Приезжаем, дверь дома открыта, на полу в гостиной тело с ранением в области груди – да с каким там ранением, просто разворотило грудь картечью. Из самострела стреляли, значит, или из охотничьего ружья. Звоним в полицию, вызываем прокурора, сами в это время ведем осмотр помещения. Выясняем, что из оружейного ящика пропала винтовка и патроны. Вот о чем речь шла. Это уже, как ты понимаешь, дело чрезвычайной важности. Хотя и убийства с огнестрелом не каждый день случаются… Словом, карусель закрутилась до самого утра. А утром организовали полицию, санитаров и жителей на прочесывание местности. Да только пользы никакой – ничего мы так и не нашли. Ни убийцу, ни винтовку, ни следов, ни свидетелей. Если бы убийца сам не позвонил – труп мог и день, и два в доме пролежать. Родственники в отъезде были, гости к Воскобойникову ходили не каждый день, все больше он выезжал – то на предприятия, то в клуб…
– И потом винтовка эта всплыла, как я понял?
– Да, второе убийство именно с ее помощью совершили. Застрелили в спину Порфирия Савельевича Тимирязева. Кто, зачем – тоже непонятно. Фехтовальщиком он был слабым, да и вообще не слишком внушительных габаритов мужчина. Заколоть – и никаких следов, всегда можно на дуэль свалить. Но пули-то мы нашли – именные, из винтовки Воскобойникова. Поэтому два дела в одно объединили – похоже, один псих постарался. Хотя варианты возможны, конечно.
– Какие, например?
– Винтовку могли продать. Убийца Воскобойникова мог ее спрятать, а кто-то другой – найти. Причем этим кем-то мог оказаться обыкновенный мальчишка, который не понимал, что имеет дело с боевым оружием. Прицелился в спину прохожему, выстрелил – и готово.
– Не верю я в таких мальчишек.
– Я тоже не слишком верю, но в жизни случается всякое. Да и не обязательно, что винтовку взял убийца. Может быть, зашел какой-то родственник, знакомый или сосед, увидел убитого Воскобойникова, схватил винтовку – и пошел мстить. Или просто схватил, потому что домой страшно было идти. Или приглянулась она ему как самая ценная вещь. Чужая душа – потемки. Что только не могло произойти.
Вряд ли в ближайшее время нам предстояло попасть домой, значит, полноценный ужин откладывался на неопределенное время. Я сходил в туалет за водой и включил электрический чайник – нужно подкрепиться, пока мы еще не едем на поиски стрелка, не пишем рапорты и отчеты, не мчимся вместе с полицейскими на задержание, не организовываем население для облавы…
Константин достал из своего пакета банку растворимого кофе, полиэтиленовый мешочек, полный ванильных сухарей, шоколадку – словно знал, что все это нам пригодится. С другой стороны, ночные дежурства часто бывают спокойными – отчего же не коротать их со всеми удобствами, за чашечкой хорошего кофе перед цветным телевизором?
– А где можно посмотреть материалы дела? – спросил я.
– Вон на той полке, – кивнул Рыков. – Дело заведено двадцать первого мая, если не ошибаюсь. Бери, смотри. Только чашку на бумаги не опрокинь. Еремей в прошлый раз отличился, вот так вот за чаем дела просматривая. Хорошо, что то дело было об угрозах соседа хозяйке дачного домика. Кое-какие документы посушили, а некоторые протоколы опросов пришлось восстанавливать. Голицын страшно ругался.
Еремей Литвинов, третий помощник шерифа, сидел сейчас дома и даже не подозревал, что мы в очередной раз влипли. Что ж, пусть отдохнет. Возможно, ближе к полуночи понадобится и он. А сейчас – зачем его заранее расстраивать? Может, тревога окажется ложной.
В несгораемом шкафу я обнаружил толстую папку – протоколы осмотра места происшествия, результаты экспертиз, вскрытия тел, показания свидетелей… Впрочем, показаний свидетелей было на удивление мало.
– А когда убили Тимирязева, тоже поступило сообщение в шерифский участок? – спросил я. – Не могу найти данных в материалах дела.
– Нет, тогда позвонили жители, которые слышали выстрел. И не нам, а в полицию. Патрульная машина прибыла через каких-то пять—десять минут, точно сказать сложно – полицейские, если и задержались, признаваться в этом не станут. Так что, не исключено, стрелок просто не успел нам позвонить. Но это из области фантазий. Может, и не собирался он нам звонить, а может, звонил, да мы в это время на том пустыре околачивались. Сам понимаешь, убийство, да еще из армейской винтовки – шерифа сразу вызвали, а он нас подтянул. И я, как назло, опять дежурил.
– Полицейские сразу определили, что винтовка армейская?
– Да уж видно, что пуля боевая, не картечь самодельная. К тому же выстрелили очередью. Два попадания, и оба – навылет.
– Очередью?
– То-то и оно. Стрелял кто-то неплохо. Метров с двадцати – баллистики вычисляли. Пулю найти целая проблема оказалось. Но нашли. И одну, и вторую, и даже третью – ту, которая в Тимирязева не попала.
– А гильзы?
