Наркота (СИ) - Горешнев Александр (книги онлайн без регистрации полностью .TXT) 📗
Согнувшись, Сергей выбрался из душного отсека, потряс еще мутной после пережитого головой и побрел неспешно на северо-восток. Пустыня. Тяжелый вязкий песок. Оборачиваться не хотелось.
*
После обмена приветствиями генералы сразу перешли к делу.
- Грегор, устрой мне встречу с командиром вашей базы в Манасе. Дело безотлагательное. Твое присутствие тоже необходимо, - Сердюков прижал трубку.
- Какова цель?
- Одна из баз-невидимок уничтожена. Бандиты очень обеспокоены. Судя по перехвату, собираются менять дислокацию. Необходимо срочно принять меры.
- Да, мы тоже в курсе. Вопрос решается в Вашингтоне. Сегодня я жду указаний. Кстати, если наше предложение подтвердят, распланировать операцию можем у меня.
- Согласен. Жду вашего решения.
*
Телефон прямой связи затрещал поздно вечером.
- Хай, Иван Савельевич. Это Грегор. Получено сообщение из Пентагона. Предлагают действовать по обстановке. Президент приветствует наши совместные усилия по борьбе с контрабандой. Интересуется только, будет ли кто из ОДКБ?
- Хай, Майкл. Где встретимся? У меня полномочия решать самостоятельно вопросы такого уровня. ОДКБ привлекать не буду – сами справимся.
- Отлично. Если вы не против встретимся у меня в штабе, завтра в одиннадцать до обеда. Полоса будет готова.
- Хорошо, договорились. Завтра в одиннадцать.
- Как обычно, Ил-76?
- Да, прилечу на штабном. Без сопровождения.
- Принято. До встречи.
*
Сердюков всегда предпочитал вести переговоры в Торабабе. Это была самая молодая американская база, народу там было мало, командиры отличались демократичностью, неким духом сотрудничества, а высокомерие и спесь они не могли проявить хотя бы в силу вышеуказанных причин. Недостроенный объект не вызывал агрессии, казался безобидным и даже не был еще, как следует, освоен, озеленен.
Вот и сейчас прямо по курсу надвигалась одна-единственная взлетно-посадочная полоса с кубиками небольших зданий у ее начала, с четырьмя вышками по периметру и четырьмя-пятью самолетами, отбуксированными в тупики.
Вокруг «Хаммера», заслуженного символа американского военного присутствия, стояли несколько человек. Когда «Илюшин» подрулил к «вышке» и откинул рампу, люди подошли ближе. Сердюков знал их всех, немного удивился присутствию командиров базы Манас Маккейну и афганской базы Баграм Яворису. Что ж, решили взяться всем миром, и генерал решил сделать вид, что так и должно быть. Без лишней торжественности пожали друг другу руки и, обмениваясь на ходу ничего не значащими репликами, пошли к машине, вмиг домчались до здания штаба, у входа в который был поднят национальный флаг и стояли два черных часовых.
Командиры вошли в широкий коридор, церемонно сняли головные уборы, уложили их на специальный удлиненный комод в восточном стиле, стоявший у стены напротив ближней распахнутой настежь двери. Прием, без преувеличения, ожидался пышный. Среди разного рода европейских и восточных блюд заметно выделялись бутылки с русской водкой и горки черной икры. В дверях стояли два официанта в полевой форме и с белыми полотенцами через руку. Расселись без церемоний, пошли скабрезные шутки, Майкл Грегор, на правах хозяина, взял слово. Официанты ожили и резво наполнили высокие стаканчики из тонкого стекла.
- За дружбу! – прокатилось над столом на русском языке. Все встали, чокнулись и выпили до дна. По первой, все-таки. Начались разговоры, кто-то уже подоспел с новыми тостами. Но в основном все смотрели на русского и, сообразно этикету, пытались предупредить все его пожелания. Через полчаса беседа плавно перетекла в деловое русло. Сердюков, до этого спокойно следовавший всеобщему настрою, поднялся, попросил налить и после «За нашу и вашу победу», попросил растолковать ему планы дальнейших действий, как их видят его коллеги. Слово взял Маккейн, попросил подтвердить смерть Махмуда, уточнил детали проведенного осмотра уничтоженной базы. После чего заявил, что он не видит препятствий в организации немедленного разгрома оставшейся инфраструктуры, несмотря на некоторый дефицит разведданных по неустановленному пока местоположению секретного опорного пункта контрабандистов. Возражений не последовало, и все выпили за взаимопонимание и общность целей. Не забыли президентов обеих держав, поставивших интересы добра и мира выше личных амбиций. Слегка коснувшись политики, Майкл Грегор предложил помянуть «жертв войны с контрабандой».
- Что нам теперь осталось? Все сделано до нас. И те потери, что мы несем, несопоставимы. А эти птицы… Откуда они взялись на нашу голову? Теперь и эти твари получили, - сбегут… слетят…
- Да, с ними вы разобрались, а если еще сюрпризы будут? – мрачно заметил Сердюков. К нему вальяжно повернулся Яворис:
- Да все они из одного гнезда, вернее, из одного теста. Совсем другое дело, если потревожите джиннов. Тогда на помощь зовите все американские вооруженные силы, - он многозначительно глупо принялся поглаживать бутылку виски. Иван Савельич хитро прищурился, но ничего не ответил на такой гешефт. Он просто сменил тему:
- Господа, необходимо, как у нас говорят, сверить часы. Я предлагаю действовать решительно, навалом, если хотите. Удар должен быть синхронным и сокрушительным.
- Я предложил бы в Пятницу. У израильтян хорошо получилось в свое время, - заметил молчавший до сей поры начштаба авиабазы Маккейна, небезосновательно рассчитывая на легкую прогулку по пустыням.
- Не думаю, еще три дня… Мы, боюсь, уже упустили часть добычи, потратив время на доразведку, - вернулся в разговор Грегор. На его базу еще не прислали командира, и он формально был вправе оспорить мнение любого из присутствующих. – Что касается времени, то тут надо учитывать две вещи: во-первых, его не стоит терять, во-вторых, ударить надо после обеда, когда вся техника и люди в тени ангаров ждут вечерней прохлады.
- Я полностью согласен с вами, генерал. Завтра в пять часов вечера, в семнадцать ноль-ноль, предлагаю начать операцию. Мы работаем по целям на своей территории, вы… гм, в зоне своей ответственности.
Казалось, военные не особо интересовались, о чем говорят командиры двух крупнейших военных баз Средней Азии, но вдруг притихли и, переводя глаза с одного из них на другого, закивали головами. В мутных глазах появилось понимание серьезности момента. Их поддержка явилась единодушной и своевременной. Тем более, Сердюков сразу дал понять, что приехал, в-общем-то, по делу, а не «водку пьянствовать». Предстоящий налет он предложил назвать «операция «Контур», что, по его мнению, имело не только явный лингвистический смысл, но и тайный – оперативно-тактический.
Об итогах операции договорились поговорить по ЗАСу в одиннадцать часов вечера по местному времени, после докладов в Москву и Вашингтон соответственно. На том и порешили. Шумно погрузились в «Хаммер», у вышки КП аэродрома пожали руки. Первым к стоящему на полосе самолету с запущенными двигателями направился генерал Сердюков. До начала операции «Контур» оставалось много меньше суток.
*
Зоной своего влияния американские генералы названных баз считали широкую полосу гор и пустынь, растянувшуюся от Кабула на востоке до Герата на западе. Свои владения к югу и, особенно, к северу они определить затруднялись. Тем не менее, оставаясь еще некоторое время на базе Шорабаб, они очень скоро определили цели своих ударов: небольшое поселение в районе Куляба, оазис к западу от Курган-Юбэ, руины священного городища к востоку от Агданлы. Особо упомянули ущелье Ули-Пумри, но лишь одна точка на карте не была отмечена, от нее ускользал карандаш, ходивший по карте, от нее бравые стратеги отводили глаза. За пять часов до операции улетел Яворис, очень довольный той ролью, что отвели ему коллеги: условный знак полетит в эфир и будет задублирован по проводу именно с его афганской базы Баграм. И общее руководство единогласно возложили на него, хитроумно уклонившись от обсуждения вопроса в присутствии Сердюкова. Впрочем, тот все предвидел, на формальных вопросах не заострял внимаие и действия свои спланировал самостоятельно.
