Дети Ржавчины - Тырин Михаил Юрьевич (читать книги без регистрации полные TXT) 📗
– А потом через поле и через речку. Километров, может, семь идти. А может, кто-нибудь подвезет.
– Там еще канава, а в ней кабина от «Кировца» ржавая. Мы покажем.
Контакт был установлен с удивительной легкостью. Через минуту к нам подсела женщина в синем халате и резиновых сапогах. Она поставила у ног ведро, перевязанное белым платком, и внимательно осмотрела нас троих с ног до головы.
– Вы к кому в Ершово?
– Пока ни к кому, – развел руками Петя. – Мы командированные.
– Плотники, что ли?
– Нет, землемеры.
– Что ж там мерить? Вы, наверно, опять насчет плотины?
– Это нам неизвестно, гражданка. Наше дело – произвести замер, а там – хоть плотина, хоть запруда, хоть ДнепроГЭС...
Женщина оглянулась на своих попутчиков и тихо произнесла:
– Можно вас кое-что попросить? Когда в Ершове будете, зайдите к Кузнецовым. Только не к тем, что за огородами живут, а к другим, из крайнего дома. Вы спросите, вам покажут. Там еще третьи Кузнецовы есть, но они дачники, и сейчас их, наверно, нет. А может, и есть. Вы зайдите к другим, они в таком синем доме с самого краю. Там спросите Витю Ряженого и скажите ему, чтоб домой, подлец, ехал. Ведь третий день у них пропадает, – она всплеснула руками, – опять пьянствует, ирод.
Я навострил уши.
– И часто он так загуливает?
Женщина с сомнением посмотрела на меня, словно не знала, отвечать ли на такой личный вопрос.
– Да бывает... – нехотя ответила она. – Но чтоб сразу три дня – такое в первый раз. Обнаглел...
– Так что же вы ругаетесь? А если случилось что?
– Да куда там! Его люди видели. Топает через лес, глаза в куче, никого не узнает...
Мы с Петром переглянулись.
– Передадим, гражданочка, все, как просите, – заверил женщину Петя. – Вы сами давно там не были?
– Где, в Ершове? Делать мне там нечего. Была, может, с месяц назад. А чего?
– Есть там где остановиться? И потом, магазин, столовая какая-нибудь?
Женщина на мгновение задумалась, но тут ей помог крупный загорелый мужчина, сидевший впереди нас.
– Дом пустой есть, – сообщил он. – Тот, где учительница раньше жила. А столовой нет – село-то маленькое. Была столовая, но сейчас не работает.
– Так вы там были? – насел на него Петя.
– Ездил позавчера за досками, только не доехал. Куда-то не туда свернул, пока выезжал – уже вечер. Ну их, думаю, потом съезжу, – он по-свойски усмехнулся нам. – Да я еще под этим делом был...
– Ты понял? – шепнул мне на ухо Петька.
– Тс-с-с...
– В Грибове выходит кто? – крикнул водитель.
– Вам выходить скоро, – напомнил загорелый мужчина.
Перед тем, как вылезти из автобуса, мы прослушали очень подробные объяснения, как нам добираться дальше, но ничего не поняли. Потому что говорили все хором и все по-разному. Впрочем, объяснения не очень-то и нужны были. В сотне метров от дороги зеленел крутолобый «уазик», на котором нам предстояло ехать дальше. Возле него прохаживался дежурный – молодой, незнакомый парень, видимо, из новеньких.
– Как добрались?
– Живы-здоровы, – с готовностью ответил Гришаня.
– Вот и хорошо. Машина готова, можете двигаться. А я пойду, скоро автобус обратно поедет.
Он помялся немного, словно хотел что-то добавить.
– Вы... Вы случайно не знаете, что там такое? – он кивнул на дорогу, по которой нам предстояло уезжать.
– А в чем дело? – переспросил Петр, строго прищурив глаза. Парню должны были заранее объяснить насчет лишних вопросов.
– Да так... – дежурный пожал плечами. – Стою тут с самого утра, и какая-то чертовщина...
– А ну рассказывай все сначала, – потребовал Петя.
– Да нечего рассказывать... Просто... – парень уже и сам пожалел, что начал разговор. – Как расслабишься – сразу будто... будто плывешь.
– И куда плывешь?
– Ну... – он беспомощно развел руками, помотал головой.
– Вернешься на базу – сразу напишешь подробный отчет, – велел ему я. – Очень подробно и очень честно.
– Ясно, – дежурный повернулся и побрел по короткой жесткой траве к дороге, где еще витала поднятая автобусом пыль.
– Гришаня, – позвал я.
Внештатник стоял неподалеку, подняв глаза к небу.
– Птицы, – пробормотал он.
– Где? – не понял Петр.
– Я говорю, птицы, слышите?
– Слышим, – неуверенно ответил Петр. – Чирикают... где-то...
– Где-то, – повторил внештатник. – А должны быть везде. И здесь.
– Говори конкретно, – потребовал я.
Гришаня оторвался от созерцания облаков, пристально посмотрел нам с Петей в глаза.
– Нечисто здесь, – тихо сказал он.
– А парень? – спросил я, мотнув головой в сторону удаляющегося дежурного.
– Парень вроде пока чистый. Да его все равно на базе проверят. А нам еще туда идти.
Мы влезли в машину. Я открыл аптечку и достал три инъектора.
– Ну подумаешь – укол, – проговорил Петя, взводя свой, – укололся – и пошел.
Он приставил металлическую трубочку к предплечью, и она с сухим щелчком вогнала ему под кожу дозу препарата Z-101.
– Я – за рулем, ладно?
Мы с Гришаней тоже сделали себе по уколу. Машина въехала на бугор, и нам открылось огромное поле, испещренное сетью стежек и тропинок.
– Вот и думай, – проговорил Петя, – по какой ехать?
– Бери прямо посередине, – посоветовал Гришаня.
Через несколько минут мы пересекли поле и оказались в зарослях ивняка. Сквозь поникшие ветви блеснула река. Моста не было, зато имелся наезженный брод. Под колесами забренчали речные камешки.
– Что-то голова у меня тяжелая, – пожаловался Петя. – Наверно, после укола.
– После укола, – сказал я, с подозрением оглядев его, – в голове должно быть чисто, как в больнице.
– Тут нечисто, – вновь заметил Гришаня.
Слова прозвучали тревожно. Вообще Гришаня частенько делал разные замечания и пророчества, всячески демонстрируя свою сверхчеловеческую проницательность. И нельзя было понять, когда он действительно что-то чувствует, а когда корчит из себя наместника Высшего разума. Но сейчас нам стало немножко не по себе.
– Останови-ка машину, – велел я Петьке.
Он вывел «уазик» на пологий «коровий пляж», дернул ручник и вопросительно посмотрел на меня.
– Выкладывай, Гришаня, что тут нечисто?
– Да пока непонятно, – завилял он.
– Говори все начистоту, тебя для этого сюда и взяли. А то поздно будет.
– Ну... Что-то есть. Что-то довольно сильное, и это близко.
– На что похоже? Раньше такое бывало?
– Раньше... Нет вроде.
– Гришаня, перестань юлить! Скажи хотя бы, опасность есть?
– А я почем знаю? И вообще, надо на месте разбираться. Сейчас не о чем и говорить.
За рекой раскинулось широкое кукурузное поле. Дорога проходила между огромных – по два-три метра – стеблей. За машиной клубилась густая пыль, и вся кукуруза была грязная, серая, совсем не такая, как ее рисуют на коробках с хлопьями.
– Поглядите, – пробормотал Петька, прищурив глаза, – вроде кто-то на дороге...
Гришаня первым догадался вытащить из контейнера нивелир, входящий в комплект геодезического инструмента.
– Девочка маленькая, – сообщил он, приложив глаз к окуляру. – Сидит, лепит что-то из земли.
Девочка нас тоже заметила и отошла к обочине, терпеливо ожидая, когда мы проедем. Она была такая загорелая, словно провела всю свою небольшую жизнь на этом прокаленном солнцем поле. Петька остановил машину, пижонски скрипнув тормозами.
– До Ершова по этой дороге доедем? – спросил он у юной аборигенки.
Девочка посмотрела на дорогу, потом на колеса нашей машины.
– Нет, – ответила она с неестественным равнодушием.
– Как?! – ухмыльнулся Петя. – А где ж Ершово?
– Там, – девочка указала на дорогу.
– Так мы туда и едем!
Девочка пожала плечами и слегка улыбнулась. Мне даже показалась, что усмехнулась. И потом снова перевела глаза с наших колес на дорогу. Я проследил за ее взглядом. Метрах в пяти от бампера машины путь пересекала цепочка одинаковых земляных пирамидок. Они были слеплены с помощью синенькой пластмассовой формочки, которую наша собеседница держала в своей испачканной землей ладошке.
