Океаноиды (СИ) - Птица Алексей (библиотека книг TXT) 📗
Я же стал кромсать его тело, стараясь добраться до его мозга, пока через несколько минут, не смог пробить его насквозь копьём. Кальмар, не приходя в сознание — сдох. Ничего ценного в нём не было, кроме мяса и клюва. Вырубив его костяной клюв, я выплыл на поверхность и устремился вслед своей лодке, еле различимой на поверхности океана.
С трудом её догнав, я закинул в неё, сначала клюв кальмара, а потом и сам перевалился за борт и обессилев, задремал на её дне. Утро я проспал. Проснувшись, уже когда солнце сияло над горизонтом, я озадачился едой, попробовав съесть на сырую щупальца кальмара.
Удовольствие было ниже среднего, но еда, есть еда и запив трапезу яйцом, стал дальше вглядываться в линию горизонта. Так, прошёл этот день и начался следующий, а потом ещё один и ещё.
Морские хищники, не желали со мной знакомиться, всё больше хотели пожрать, вот и приходилось, отпугивать их молниями. Моя красная полоска жизни была полной и ярко горела, перед моим внутренним зрением, желтая — звериная основательно поблекла, радуя, отсутствием признаков одичания.
Синяя полоска маны, радовала своей полнотой и регенерацией, но была заполнена от силы на 35 процентов от максимальной, что могла бы у меня быть. Пользуясь случаем и желая поднять свои статы, я постоянно использовал своё умение — "молния ярости".
Стегаю ею, всех подряд и добывая себе таким образом пищу, так как яйца пришлось съесть все. практически ударными темпами, чтобы они не пропали, и теперь я питался рыбой, съедая её сырой. Воды, оставалось очень мало и чтобы делать дальше, мне было непонятно.
Океан, был такой же пустынный, что и в начале пути, но на шестой день, погода начала портится и я убрал свой панцирный парус. Ветер крепчал и стал бешено гнать барашковые облака над волнами, вскоре разогнав их все и понагнав вслед им больших и мрачных туч, которыми заволокло всё небо.
Сине-зелёные волны, радовавшие глаза, при штиле, сейчас изменили свой цвет на свинцово-серый и угрожающе пенились белой пеной на своих гребешках, постоянно ударяя мою лодку в борт и норовя уволочь её вслед за ними.
Все морские животные исчезли с поверхности и только пара могучих и огромных хищников направилось было в мою сторону, но увидев, что моя лодка подскакивала на волнах, не как вкусная пища, а как никому не нужный мусор — развернулись обратно и взмахнув треугольными плавниками на прощание, нырнули в глубину.
Я, остался один на один с океаном.
— Брат, не трогай меня брат, — закричал я никого не стесняясь и обуреваемый эмоциями и затаённым страхом.
— Дай мне доплыть до берега, о могучий великий! А я тебе подарю свой парус! — и с этими словами, я швырнул в ближайшую волну, уже не нужный мне панцирь, от которого не было никакого толку.
Океан, ничего не ответил мне, лишь широко вздохнула его грудь вздымаясь большими волнами и качнула лодку прокатившись под нею и унося мой подарок, куда-то вдаль.
— Ну и ладно, — подумал я и вцепившись лапами в борта лодки, стал со страхом наблюдать над могучими волнами.
Время шло и волны становились всё больше и выше, прокатываясь по океану и бросая мою лодку из стороны в сторону. Быстро сгустились сумерки, переходя в тёмную ночь. Звёздное небо всё заволокло облаками и лишь на краткий миг, сквозь них бросилась синяя искорка, далёкой звезды, которую, я считал — путеводной, показывая, что я всё равно плыву в нужном направлении.
Затем начался шторм. Лодку кидало под порывами ветра и она скакала по волнам, как сайгаки по степи, вращаясь и крутясь, как бешенная. Начался дождь, что смыл с моей шерсти соль, напоил меня и помог мне заполнить, все мои небольшие ёмкости.
Дальше началось, что-то невообразимое. Ревел ветер, хлестали молнии, а дождь стоял стеной норовя потопить мою лодку. Вода, стал собираться в моей скорлупке и я бросился вычерпывать её своим алхимическим котёлком, пока не пошёл вместе с ней на дно.
Так продолжалось всю ночь, пока не стих ветер и не разошлись облака. Всё это время, я бился за свою лодку, вычерпывая из неё воду и бегая от борта к борту, пытаясь уменьшить её верчение под ударами океанских волн.
Шторм обессилил одновременно вместе со мной и мы оба рухнули в изнеможении. Один на дно своей утлой лодки, другой за далёкую линию горизонта и там угас, напоследок осветив всё небо гигантской молнией и грохотом могучего разряда, похожего на артиллерийскую канонаду.
Наступил штиль, лодка ведомая незаметным течением уносилась на зюйд-зюйд-вест, постепенно приближаясь к обитаемого архипелагу. На поверхности океана, носился мусор, собранный им у далёких берегов и с разбитых и целых кораблей потерявших всю оснастку.
Где-то там носился и выброшенным им кусок панциря, пока не был пойман отчаявшимся пловцом и не стал поддерживать его обессилевшее тело. Всё этого я не видел, потому что, спал мёртвым сном на дне лодки, сопя и дёргаясь в мучительном сне, в котором я продолжал сражаться со стихией и морскими монстрами, размахивая нагинатой во все стороны.
Местное светило, заменявшее здесь солнце, уже высоко поднялось над линией горизонта и утвердившись в зените, начало активно светить, поднимая температуру воздуха и заставляя меня, вздрагивать во сне от насылаемых им кошмаров.
Вздрогнув от особо мучительного, в котором и я пытался выбраться из смертельных объятий морского дракона, и проснулся, обведя вокруг осоловелым взглядом и не сразу врубившись в происходящее со мной. Но лодка качнулась под ударом небольшой воды и вода, собравшаяся на дне лодки плеснула мне в морду, заставив окончательно проснуться. отчаянно зевнув и выпрямившись во весь рост. чтобы потянуться, я чуть не вывалился из лодки.
Вернув себе равновесие, я похлебал дождевой водички и закусил рыбёшкой, которую завялил на солнце, искренне порадовавшись, что я сейчас не человек и мой организм, мог спокойно переваривать любую пищу, а язык, этот природный термостат, избавлял меня, от возможности перегреться.
Поев и попив, я свесив хвост за борт, помог обитателям морского дня, в их нелёгком деле образования плодородного ила и материала, для их домиков, после чего приступил к обозреванию морской глади, обратив внимание на мелькавших вдалеке летающих то ли птиц, то ли зверей.
Так, это продолжалось почти до темноты, пока я не заметил, что мне наперерез движется какой-то объект, удивительно похожий на выброшенный мною панцирь, да ещё и с кем-то на борту.
Сгустившиеся сумерки не позволяли мне разглядеть объект, прилипший к панцирю. Через некоторое время, он почти вплотную прибился ко мне и я подгребая копьём, решил слюбопытничать, что мне принёс океан, которому я, в порыве чувств, отдал самое дорогое, что у меня было: — не нужный мне панцирь.
Но видимо океан, думал по другому, а может решил отдариться в ответ, тем не менее, когда панцирь подплыл ближе, я увидел на нём чьё-то тело и по всей видимости, это было тело разумного. Недолго думая, я подтащил к себе копьём панцирь и выволок с него в лодку тело. В процессе приёма подарка, я ощутил, что подарок был поистине "царским", так как тело было женским и принадлежало до этого не видимой мною расе.
Нет, я не хватал его жадными лапами, ища промежность и другие первичные половые признаки, просто у этой разумной была грудь, скрытая обрывками кожи и шкур и немного вывалившаяся наружу, когда я её перетаскивал, да и поневоле, я её касался, да и вообще, уж больно она была мягкая и с длинными тёмно-зелеными волосами.
Уже в лодке. я разглядел новый образчик женской красоты, который был мне предоставлен. Эта была довольно высокая женщина с тонкими и удлинёнными чертами лица похожего на рыбье, по крайней мере у неё были выпуклые и круглые глаза, рот похожий на рыбий, но не такой гротескный. На руках и ногах перепонки, а пальцы с длинными когтями, хорошо, что без маникюра.
Ноги же были похожими на человеческие, за исключением плоских стоп с перепонками, тело поджарое и мускулистое, а на крепкой и широкой шее находились жабры, так что налицо был разумная связанная с морским народом.
