Продавцы грёз. Том первый (СИ) - Башунов Геннадий Алексеевич (прочитать книгу .TXT) 📗
– Стреляем, пока нам не зашли в спину, – сказал Алексей и выпустил в одного из центровых три оставшихся патрона.
Головорезы подчинились беспрекословно. Сухо затрещали их полуавтоматические винтовки, послышался вопль одного раненого, но он довольно быстро замолчал. Чужак, упавший за камни, трясущейся левой рукой пытался сменить обойму, но у него всё не выходило. Наконец обойма с щелчком вошла в пистолет, и Алексей выглянул из-за камней в поисках противника. По центру лежали уже два трупа, ещё два слева. Но остальных пяти противников не было видно.
– Где они?
– Зашли под холм, – коротко сказал головорез, держащий правый фланг.
– Моих нет.
– Их не двое! – рявкнул переговорщик своим.
– Да что ты! – насмешливо заорал Алексей. И уже тише, обращаясь к Ханзу: – Что будем делать?
– Если они ничего не предпримут, мы в жопе, – сухо описал обстановку тот. – Мы в атаку не сунемся, иначе нас перестреляют. Они тоже. Остались ещё те, кто сзади. И кто знает, может, уже на подходе подкрепление.
– Нас больше. И мы можем обойти их слева.
– Когда твоя подружка проснётся, будет больше, – покачал головой убийца. – И я своих людей в атаку не отправлю, пока не буду знать, где находятся противники. Я не вызывался охранять вас ценой собственной жизни.
– Твою мать.
Алексей в третий раз толкнул Орайю, но та, застонав, лишь перевернулась на спину. Ситуация была идиотской. И если бы не опасность, землянин бы посмеялся. Но сейчас смеяться никакого желания не было. Скорее хотелось плакать.
Прошли пять минут напряжённого ожидания. Каждый ждал, что первый шаг сделает противник, но никто не лез на рожон. Алекс лихорадочно вертел головой, вслушиваясь в дыхание союзников, и яростно тормошил Орайю, но толку от этого по-прежнему было мало. Если бы...
– Вижу! – коротко сказал головорез, обороняющий тыл.
Алексей ползком рванул к нему, но, видимо, слишком высоко поднял голову – нападающие открыли огонь. Землянин рухнул на утоптанный снег, больно ударившись больной рукой, и ужом пополз вперёд. Автоматные очереди на миг затихли. Стрелок уже почти подполз к камням, как перед его глазами возникла тень. Алексей инстинктивно откатился вбок, и в то место, где он лежал секунду назад, вонзился штык.
– Они!.. – рявкнул землянин, но все уже всё поняли.
Заорал главарь союзников. Обороняющий тыл головорез булькал, захлёбываясь собственной кровью, обильно льющейся из перерезанного горла. Трещали автоматы нападающих. Орайя спокойно спала на груде палаток. Два человека в белом стояли посреди их лагеря. Алексей, перевалившись на спину, пытался встать, опираясь на зажатый в левой руке пистолет. Это был миг спокойствия. Всё будто замерло, и лишь откуда-то из другого мира доносился звук автоматных очередей.
А потом время вновь понеслось вскачь.
Один из нападающих рванул вперёд, метя штыком Алексею в живот. Землянин выставил вперёд левую руку, совершенно забыв, что опирается на неё. Он повалился на спину, беспорядочно паля из пистолета. Автоматная очередь вспахала снег рядом с его правым боком. Нападающего шатало, но он продолжал идти вперёд, наступая на Алексея. Когда до землянина осталось пять шагов, он прыгнул. Второй бросился к Орайе, но его остановил Ханз, выпустивший в его живот короткую очередь.
– Снял одного! – завопил обороняющий правый фланг убийца. – Сня!..
Автоматная очередь выбила из валуна, за которым головорез прятался, рой осколков и срезала его. Алексей увидел, как тот упал, разбрызгивая из простреленной головы кровь и мозги. Сам землянин лежал на спине, его правую руку изводила дикая боль, жутко болел живот, а воздух никак не хотел войти в его лёгкие. Нападающий, падая, угодил коленом ему прямо в солнечное сплетение, но не торопился добивать агонизирующего землянина. Его автомат бесполезно валялся рядом, а короткий штык едва не вошёл Алексею в глаз, пока тот дёргался, придавленный массой тела противника. Стрелок, наконец, вдохнул и закашлялся, уткнувшись в бок противнику. Его правую руку что-то намочило, но он не понимал – что. Он вообще не понимал практически ничего. Сквозь туман боли, запечатывающий его глаза и уши, сквозь податливую и неуклюжую тяжесть навалившегося на него противника до стрелка доходили лишь глухие автоматные очереди и короткий лай винтовок.
– Ещё один сзади! – орал кто-то.
– Мой! Держи последнего!
“Мой, – тупо подумал Алексей. – Нет, мой вот этот.”
Он с трудом столкнул с себя труп, походя отметив, что плечо и лопатка убитого буквально изорваны сквозными ранениями. Значит, он всё-таки попал. Это хорошо. Стрелок глубоко вздохнул и, опираясь на больную правую руку, поднялся в полный рост.
– Ложись! – заорал на него кто-то, но Алексей не послушался.
Он видел противника, залёгшего буквально в пятнадцати метрах ниже по склону холма. Стрелок направил на него пистолет и несколько раз нажал на курок, однако тот не желал стрелять. Отбросив пистолет, Алексей наклонился и поднял автомат.
Этот стрелял, но первая очередь ушла в молоко. Его что-то дёрнуло за правое предплечье, левую щёку будто обожгло, но землянин спокойно прицелился ещё раз и выпустил вторую длинную очередь. Если бы это был удар мечом, автоматчика бы перерезало пополам. Сейчас он только несколько раз дёрнулся и упал лицом в снег.
Слева и чуть сзади ещё доносились выстрелы, и Алексей повернулся туда, размышляя о том, почему противник перенёсся в диаметрально противоположную сторону. Лишь через несколько секунд до его затуманенного мозга дошло, что он стоит спиной к своей прошлой позиции. Рассмеявшись, стрелок пошёл к залёгшему между камней главарю союзников. Его шатало, как пьяного, а правый рукав совсем промок. Но это было мелочью. Алексей кое-как добрался до камней и, встав на плоскую вершину одного из валунов, начал выискивать последнего оставшегося противника.
– Ложись! – рычал Ханз, но Алексей снова его не послушал.
Всё вокруг было слишком нереальным. Он будто спал. Но разве можно чувствовать во сне такую смертельную усталость? Кто знает. Мир плыл перед его глазами, ускользал от его понимания. Лес под холмом будто ожил, то приближаясь, то удаляясь. Белый снежный покров изгибался, как море во время шторма. Прицел прыгал, ходя то вниз, то вверх. Руки дрожали так, словно Алексей только что боролся на руках со штангистом.
Но противник, чей автомат выглядывал из-за изрешеченного пулями ствола, был неподвижен. Алексей глубоко вздохнул и нажал на курок. Короткая очередь выбила из дерева щепу. Вторая попала прямо в автомат начавшего высовываться противника. Тот взвизгнул, роняя оружие, но его раскрытый в крике рот запечатала третья очередь. Стрелок несколько секунд наблюдал за врагом, ожидая, что тот поднимется. Он даже не понимал, что человек, оставшийся без половины головы, вряд ли вступит в бой. Кто-то тормошил землянина за плечо, но Алексей лишь отмахнулся и выпустил в лежащего на снегу автоматчика последние патроны из магазина, а после тяжело уселся прямо на снег.
– Ты чёртов больной идиот, – говорил кто-то ему на ухо. – Надо перевязать тебе руку, пуля-то, кажется, навылет прошла. Подружка-то твоя проснётся? Хотя, пусть уже спит…
Алексей мысленно потянулся к Орайе, даже не понимая, что делает, и легонько подтолкнул её. Зеленоглазая проснулась мгновенно, будто и не спала всё это время. Её глаза расширились, когда она увидела Алексея, потом быстро пробежали по площадке, лишь на сотую долю секунды останавливаясь на валяющихся вокруг телах, а после снова вернулись к Алексею.
– Сколько я спала?
– Около часа, – хмыкнул Ханз. – Но самое главное это то, что ты спала последние пятнадцать минут.
– Чёрт возьми. Алексей, сильно ранен?
– Ранен? – переспросил землянин, недоумённо оглядывая себя. Вся правая половина его тела была залита кровью, но он не мог определить чужой или своей. Правая рука ныла, как обычно.
– Правое предплечье, – это главарь союзников. – Но не сильно. Думаю, других раненых нет.
Алексей огляделся и кивнул. Усталость, в этот момент навалившаяся на его тело, будто раздавила его. Жар, растекающийся от зрачка левого глаза, превратился в головную боль.
