Воля зоны (СИ) - Абвов Алексей Сергеевич (лучшие книги читать онлайн бесплатно TXT) 📗
— Рано тебе умирать! — Обратился к ней на английском, коснувшись рукой трясущегося плеча.
В меня упёрлись два широко раскрытых глаза, в которых явственно светилось подступающее безумие.
— Это я виновна, я! Все умрут, мы все умрём! — Потерянно запричитала она, затем вдруг резко оскалившись и попытавшись на меня кинуться, еле увернулся от крепкого удара в пах.
— Когда-то все умрут! — Зло буркнул себе под нос, мгновенно собрав всю волю в кулак, ментально придавливая её, целенаправленно гася опасную истерику.
Кто бы что ни говорил, а женщины склонны впадать в истерические состояния гораздо чаще мужиков. Да, мужчинки тоже бывают, такие вот, даже и не знаю, как их правильно назвать, однако в массе именно так. И даже эта, прошедшая через огонь и смерть боевая баба, всё равно осталась психологически слабой женщиной. Теперь я хорошо представляю, как Санитар фингал схлопотал.
Ментальный удар всё же чуток прочистил сумасшедшей бабе мозги, её взгляд на секунду прояснился, а я воспользовался заминкой, чтобы ухватить и выкрутить ей руку. Она зарычала и попыталась освободиться, но я только усилил физический и ментальный нажим, вынуждая её растратить впустую злость и силы. Сколько-то минут она ещё подёргалась, наконец-то выдохнув и обмякнув. Теперь можно и отпускать.
— Благодарю… — сознание вернулось к ней вместе с осмыслением. — Снова приступ, почти как тогда, когда я убила командира. Мне срочно нужен врач! — Она картинно постучала себя кулаком по лбу и стёрла с лица грязь, только сильнее размазав её по щекам.
— Нашего единственного врача ты недавно крепко поколотила, — я только усмехнулся подобным пожеланиям. — Вспоминай, в каком 'прекрасном' месте ты сейчас находишься.
— Вот дерьмо! — Выругалась она. — Тогда лучше крепко свяжи меня, боюсь, опять прихватит.
— Пожалуй, придётся применить более радикальные методы, — одновременно пробудил почти уснувший мутаген, натравливая его на новую жертву.
Саманта далеко не сразу осознала, что именно я с ней вытворяю, и откуда появилось свечение вокруг моей правой руки. А когда осознала и сильно перепугалась, сопротивляться стало уже поздно. Самым первым делом мутаген частично заблокировал её периферийную нервную систему, контролировать она могла разве только глаза. Минут сорок ушло только на диагностику. Результат, право, меня изрядно удивил. В её организме как-то сочеталась большая концентрация женских и мужских гормонов. Я было подумал — она целенаправленно себе колет тестостерон, как поступают отдельные спортсменки, кому плевать на допинг контроли и всё прочее. Однако это оказалось следствием серьёзного генетического сбоя. Походу, её родители плотно сидели на наркотиках, изрядно подточив собственную наследственность. Теперь все особенности фигуры, импульсивность и агрессивность стали понятны. Так и подмывало задать вопрос — 'а как так вообще можно жить'. Ответ очевиден — плохо. Маленько подумав, отдал мутагену команду сделать из этой мужебабы нормальную женщину. Всё же с половой самоидентификацией у Саманты полный порядок. К тому же всё равно придётся радикально переделывать её внешность, ибо для внешнего мира она умерла. Тут мне и мутагену работы на пару-тройку недель, впрочем, практический опыт уже есть. Осталось только донести до её сознания нужность всех дальнейших процедур, иначе она запросто возненавидит меня или затаит злобу. Разбирайся с ней после или сразу мозги промывай. А это лишний труд. И тут мне с ней или ей со мной повезло. Дамочка оказалась на редкость понятливой, да и жить ей сильно хотелось. О своей кривой наследственности она знала, стараясь частично скомпенсировать проблемы с помощью таблеток, а тут обещают полное исцеление, причём, задарма. Я выставил ей, конечно, кучу условий, подбивая отработать мои услуги натаскиванием молодёжи по военной и технической части. Нам нужно хорошо представлять все особенности нового противника, коим теперь стали американцы, а также те, кого они подготовят из местных кадров. Саманта теперь с нами в одной лодке, придётся ей выкладывать всё без малейшей утайки. И по этому вопросу встретил полное согласие. Она ещё пообещала подбить на это же дело Роберта, он как раз занимался натаскиванием всяких туземных головорезов, хорошо знает все основные моменты и методику их обучения. Если у неё получится — буду только рад.
И ещё один хороший человек, как оказалось, остро нуждался в моей помощи. Только благодаря ментальному чутью и смог вовремя вмешаться. В свете мерцающих масляных ламп, и где только нашел, сидел Виктор Оружейник за столом в подобранном под мастерскую домике, раскачиваясь на стуле и положив перед собой внушительного размера нож, явно имевший свойства, как и мой мачете. То есть режет всё. Или почти всё. А рядом с ним лежал листок бумаги с какой-то записью. Взяв его в руки, быстро прочёл.
'Храм души пожирает тьма,
Надежды увидать рассвет пусты.
А значит, уходить пришла пора…'
Текст последнего хоку ещё явно не завершен, вот Оружейник и пребывает в состоянии глубокой медитации, подбирая подходящую рифму. Самурай хренов!
— Ты чего это задумал?! — Я чувствительно толкнул его в плечо, выводя из транса.
— А чего тянуть, только мучения множить! — Открыв глаза, он окинул мою фигуру явно нездоровым психопатическим взором и усмехнулся. — В отличие от тебя и всех остальных, я уже знаю это тёмное явление. Оно уйдёт только со смертью последнего человека. А до этого выпьет всё тепло из наших душ. Заставит превратиться в безумных выродков, рвущих друг другу горло зубами ради лишней минуты жизни. Пусть эта чаша пройдёт мимо меня! — Он безумно расхохотался, пытаясь схватить нож со стола, но я оказался быстрее.
— Подробности! — Надавил на него голосом, прибавляя и жесткий ментальный посыл, дабы сбить истерику.
Он хотел было дёрнуться ко мне, однако его механическая нога вдруг перестала работать. Или он сам её выключил, готовясь к скорому переселению в иной мир. Мой ментальный посыл и наконец-то пробил его и так подточенную стойкость разума, а телекинез заставил тяжело выдохнуть и бессильно растечься по стулу.
— Отпусти… — тихо прошепелявил он, явно успокоившись, по крайней мере, откровенным безумием от него перестало вонять.
Вспоминая предыдущую пациентку, отметил в ощущаемой мною форме чужого безумия идентичные нотки — если можно про них так сказать. Походу, причина и там и тут исключительно внешняя. Тьма. Чувствую — придётся ещё много раз спасать тех, кто попал под её тлетворное влияние.
— Всё ещё хочешь сдохнуть? — Язвительно поинтересовался у тяжело сопящего мужика, постепенно снижая интенсивность подавления.
— Я расскажу тебе о своём друге детства Сашке, — Оружейник тяжело выдохнул, удобнее устраиваясь на жестком стуле с помощью рук. — Эта история произошла давно, ещё до того, как я стал калекой, про неё сейчас вообще вряд ли кто вспомнит. Однако я хорошо помню… — он сильно нахмурился, показывая истинное отношение к той давней истории.
— Слушаю, — кивнул, устраиваясь на второй жесткий стул.
— Это произошло неподалёку от села Александровка, что на белорусской границе внешнего периметра, — начал он рассказ, удобнее устраиваясь на стуле, руками перекладывая больные ноги. — Там есть старый механизаторский двор, станция МТС или что-то подобное. Полуразрушенные склады и остатки оставленного ещё до первой аварии села. Местность со временем частично заболотилась и заросла молодым лесом, однако оставалась весьма удобной для перевалочного пункта с перспективой вырасти в большую сталкерскую базу. Убежище, место для ночлега, маленький базарчик для своих. Периметр — вот он, а граница ещё дырявая. Колючую проволоку натянули, патрули пустили, да куда-там. Ходи сколько хочешь, только на глаза воякам не попадайся. Позже, конечно и там всё крепко обустроили, мин понаставили, датчиков хитрых, тепловизоров да турелей автоматических. В самой же Александровке тогда размещался гарнизон вояк. Силы специальных операций, ещё какие-то профессиональные убивцы. К нам они относились прохладно, но сдержанно. Догадывались с кем легко пересечься на узкой дорожке во время очередного выхода в глубину Зоны. Да и торговлишка шла. Они нам патроны и сухпаи, а мы им всякие редкости да полезную к выживанию информацию. К себе они нас не пускали, однако соблюдали негласный уговор в какую сторону закрывать глаза. Тот механизаторский двор постепенно превратился в стратегическую точку. К нему сходились множество троп и мелких тропинок, там собирались ходоки и впервые появившиеся постоянные торговцы Зоны. Почти год продолжалось условное благополучие, пока это место не решили подмять под себя 'дети Зоны', - Оружейник вздохнул и выдержал заметную паузу в повествовании о делах скорбных. — Тогда и тех 'детей' было ещё мало, они только появлялись тут. Однако сразу же показали хищническую натуру. Сбивались в стаи, как собаки бродячие и нападали на возвращавшиеся из ходки группы мужиков, с целью поживится их хабаром. Сами-то вглубь Зоны боялись лезть, несмотря на своё бессмертие. Да, появлялись и среди них отдельные хорошие люди. Только благодаря им мы поддерживали хоть какие-то отношения с 'детьми', вместо того, чтобы сразу стрелять без лишних разговоров. Наверное, это и была наша главная ошибка. В один скверный вечер сразу несколько крупных банд из 'детей' атаковали механизаторский двор с разных направлений. Наши-то вовремя их заметили, приготовились встречать, да силы оказались неравными. Завязался тяжелый бой, наши теряли бойцов и отступали вглубь развалин, где легче обороняться, тащили раненых в тайные ухоронки, да и сами там прятались, ибо 'дети' пленных принципиально не брали. Успели послать человека к воякам за подмогой, вот только опоздала она. Окончательно задавив остатки сопротивления наших, 'дети' схлестнулись друг с другом, явно не поделив доставшуюся им богатую добычу. И тогда сама Зона накрыла все окрестности механизаторского двора абсолютно непробиваемым куполом. Я тогда был далеко в недельной ходке, основные события прошли мимо меня. Вернулся как раз к моменту, когда купол исчез. Пропал буквально на моих глазах. Так вот… — демонстративный громкий вдох и выдох, — Сашка ждал меня там. Уговор у нас был. Мы посменно ходили, один ждёт и добычей с предыдущих ходок барыжит, выгодно продать хабар тогда было проблематично, а второй Зону топчет. Затем всё в общий котёл складывали и покупали нужное для себя у вояк и торговцев. Кое-что выносили и за периметр по особым заказам. Устроили мы с ним на пару хороший подвал. Добро складывать, да выброс пересидеть по случаю. Вояки залётные налетят, бывало периодически, опять же есть где схорониться и переждать суету с беспорядочной стрельбой по кустам и развалинам. Откопали два больших погреба в селе, соединили, хорошо замаскировали выходы на поверхность. Никто кроме нас двоих про них не знал. Подозревали, конечно, однако лезть с расспросами остерегались. Не одни мы были такие ушлые. Так вот, нашел я ещё тёплое тело Сашки в нашем схроне. Пустил себе пулю в висок из подаренного мною же пистолета. Но до того как покончить с собой, он долго вёл дневник, записывая всё, что происходило внутри 'пузыря тьмы' — как он его назвал. Так я узнал, что внутри прошел целый год, хотя снаружи не прошло и недели. Узнал о том, как выжившие люди быстро превращались в лютых зверей и рвали зубами глотки друг другу. Вдобавок к тьме постепенно пришел холод, и стало труднее дышать. Резко обострились все страхи и психические отклонения. Сашок был редкостным оптимистом и исключительно весёлым парнем. Он писал, как тьма медленно и неуклонно выгрызает его душу, отнимая всё то, что было ему дорого. Сколько было сил, он продолжал сопротивляться, именно потому и оказался последним. Ему пришлось убить нескольких наших друзей и просто знакомых мужиков, кто уже потерял остатки человечности от полнейшей безнадёги. А когда он заметил, что и сам вскоре станет зверем, то принял последнее в своей жизни решение. После его смерти купол тьмы и исчез. Зона забрала души всех, никого не пощадив. Нас здесь ждёт такая же судьба. Я хочу остаться собой, ибо не чувствую в себе силы выдержать столько же, сколько выдержал мой друг Сашка, — Оружейник замолчал и с вызовом посмотрел на меня.
