Разборки третьего уровня - Головачев Василий Васильевич (читать книги без регистрации полные .txt) 📗
Майор вздрогнул, обмяк и едва не упал, пришлось поддержать его под руки и усадить на койку, так что его широко раскрытые глаза невидяще уставились в зарешеченное окно.
– Имя, фамилия? – четко спросил Первухин.
– Сергей Буркин.
– Звание?
– Майор.
– Подразделение?
– Спецподразделение «Щит» по охране секретных объектов.
– Что случилось шестого июня перед вашим дежурством на объекте «Склад ј 3»?
– Ко мне домой зашли двое федералов…
– Точнее.
– Двое федеральных агентов, показали удостоверения.
– Вы их запомнили?
– Так точно. Полковник Семашко и капитан Балуев. Один приземистый, седой, крепкий, с усами, второй высокий, плечистый, русоволосый.
– Узнать сможете?
– Смогу.
– Что они вам предложили?
– Ничего не предлагали, сунули в лицо пистолет и…
– Дальше.
– Все. Они исчезли. Я посчитал, что это галлюцинация. Пошел на дежурство. Потом меня взяли ваши люди на шоссе.
– Что вы там делали?
– Не знаю.
– Куда девался контейнер спецхранения?
– Не знаю.
– Но вы помните, что вы его забрали со склада?
– Не помню.
– Ложитесь и спите.
Майор послушно закрыл глаза и завалился на койку. Лицо его еще больше позеленело.
– Вызови врача, – сказал Первухин, пряча «глушак».
– Но он же…
– Он больше ничего не скажет. Прапорщики тоже. Все они были зомбированы с помощью «удавов».
Генералы вышли из камеры, направились по коридору к выходу из изолятора.
– Откуда у тебя «глушак»?
– От верблюда, – ответил Первухин.
– Понятно. Мне бы найти такого верблюда… А нельзя было заставить его вспомнить, кто все же приходил, что приказал сделать и куда они отволокли контейнер? Выстрелить в него еще раз…
– Выстрелить – значит превратить в идиота. Ему и так досталось, а мужик, в общем-то, ни в чем не виноват. Память его сейчас блокирована командой запрета, внушенной с помощью «глушака» теми, кто к нему приходил. Пробить этот блок другим «глушаком» невозможно, нужны другие средства. А Семашко и Балуев – фамилии подставные, наверняка в штате таких нет. Хотя… фамилия Балуев кое-кого мне напоминает.
– Кого?
– Одного бывшего ганфайтера, работал такой года два назад у нас, еще при прежнем директоре.
– Ну и что мне делать?
Генералы вышли из прохладного помещения в жаркий июньский день, сели в джип, на котором приехали, адъютант Первухина завел мотор и вывел машину с территории СИЗО.
– Ничего не говори Бондарю, – посоветовал наконец начальник Управления спецопераций. – Он не знает, что у нас хранились генераторы «удав» и «пламя». Следствие веди, но тихо. Потом подумаем, что делать дальше. Одно могу сказать, операция проведена по классу «элит», а значит, разработчик ее – кто-то из наших аппаратчиков, знающий о «глушаках». А таких знающих наберется всего три-четыре человека. Попробуем поработать с верхов.
– Спасибо, Федор Ильич. С меня магарыч…
– Я не пью, – без улыбки ответил Первухин.
Спустя полчаса после отъезда генералов ФСБ из Солнцевского СИЗО один из офицеров охраны изолятора, сопровождавший их до камеры с подследственным, зашел в гараж, достал сотовый телефон с кодовой приставкой и набрал нужный ему номер. Трубку снял начальник военной контрразведки полковник Холин. Выслушав донесение, сказал:
– Пленку доставить мне немедленно!
Еще через час ему привезли пленку с записью беседы начальников Управлений «Т» и «СО» с находящимся в изоляторе майором Буркиным. Прослушав запись дважды, Холин соединился с Рыковым и попросил аудиенции.
Встретились они на территории катрана, в сауне, где подслушивающих устройств не имела ни одна из заинтересованных сторон.
– Что случилось? – спросил Герман Довлатович, залезая в парьлку.
– Кто-то похитил из спецхрана партию «глушаков», – сказал Холин, замачивая веник. – Что будем делать?
– Париться, – подумав, ответил Рыков.
БОЙ В ЛЕСУ
Василий увидел охотника раньше, чем тот его: высокий, подобранный, в пятнистом комбинезоне, с копной светлых нечесаных волос, он крался вдоль протоки, изредка скрываясь в кустах или в камышовой крепи. В руках у него был скорострельный «никонов», оружие очень серьезное, мощное и точное.
Второй охотник шел следом, метрах в двадцати от первого, и вел себя довольно шумно – по оценке специатиста-перехватчика. Видимо, он считал, что находится в безопасности, и надеялся на сигнал первого. Одет он был в джинсовую безрукавку и брюки, а в руке нес «мосберг» модели 5Q0.
Еще один член группы шумел осокой где-то справа, с другой стороны протоки, и как он был вооружен, Василий не видел.
Остальные двое плыли в байдарке, бесшумно опуская весла в воду, держа свое оружие – штурмовые винтовки «штейер» калибра 5,56 миллиметра – перед грудью.
По тому, как была укомплектована группа, Василий сделал вывод, что готовили операцию армейские спецы, но боевики группы явно не были кадровыми военными. Самандар не ошибся, эта группа стерегла отход туристов по воде, в ее задачу не входила прямая атака.
Сконцентрировавшись на муладхаре-чакре, Василий перешел в состояние боевого транса и перестал мыслить и чувствовать, как обыкновенный человек. Теперь он был истинно мэйдзином, Мастером ниндзкщу, владевшим сидззн и ногарэ – естественностью и текучестью движений, которые обеспечивали раскованность, свободу, уверенность и отсутствие излишнего напряжения психики и мускулатуры. Он еще раз провел мэкпки хэн – анализ географических данных местности предполагаемого боя, проверил свою пространственно-ситуативную ориентацию, убедился, что высчитал положение всего отряда противника правильно, и бесшумно скользнул влево от первого охотника группы, чтобы зайти в тыл.
Второго боевика он перехватил у ракитовых кустов, внезапно возникнув у него за спиной и нанося удар по шее ребром левой ладони. Охотник, икнув, упал лицом вниз, в обросшую мохом валежину. Василий прихватил с собой ружье бандита, рацию («шоубой» третьего поколения, сделано в Германии) и, не издав ни малейшего звука, исчез в кустах.
Первого охотника пришлось брать в прыжке через полусгнивший ствол упавшего клена: тот отреагировал на писк рации (!) в кармане Василия, мгновенно развернулся в его сторону, вскидывая «никонов». Выстрелить, однако, не успел. Зато успел подставить кулак, на который Вася налетел щекой. Чтобы боевик не выстрелил, ему пришлось принять на себя еще один удар, и лишь после этого он в стиле кентай-итиё нанес ответный удар головой в нос противника, локтем отбил ствол автомата вниз и добавил выпад суставом согнутого среднего пальца в живот «пятнистому» верзиле на выдохе, с переносом энергии. Если бы он резко убрал бьющую руку, создалась бы мощная ударная волна, способная вызвать серьезные внутренние повреждения – разрывы селезенки, почек, сосудов, кишечника. Но Вася пока не был полностью уверен, что отряд идет по его душу (или душу Самандара) с целью уничтожения, и противника щадил. Вспомнив прочитанное в книге, пробормотал назидательно:
– Информация об объекте есть изменение параметра наблюдателя, вызванное взаимодействием наблюдателя с объектом.
Потрогал щеку, сплюнул кровь. Такое «взаимодействие» с объектом приятным не назовешь.
«Никон» потерявшего сознание боевика он разрядил и бросил в болотное оконце неподалеку. Подумав, сунул туда же ружье второго охотника. В случае нужды автомат и ружье можно было разыскать.
Рации в кармане Василия и еще одна – на груди упавшего – снова запищали. Далекий голос командира операции требовал доложить обстановку.
– Нормально, – вполголоса ответил Василий.
– Повтори, Пятый, – потребовала рация.
– Все нормально, – зашипел Василий. – Кончай связь, лагерь близко!
Рации умолкли, но Вася без жалости по очереди раздавил их в кулаке.
Следующим на очереди был боевик, шедший справа от протоки. Берег там низкий, топкий, бедняге приходилось несладко, и он отстал, ворочаясь в зарослях осоки и камыша как кабан.
