Император всего - Олдридж Рэй (бесплатные полные книги txt) 📗
Хаксли показался Руизу еще более встревоженным.
– Что тебя заставило принять работу от такого мерзкого существа, Руиз?
– Необходимость.
Олбени фыркнул.
– Не давай ему себя обмануть, Хаксли. Ему такие дела нравятся – чем опаснее хождение по лезвию, тем ему приятнее, если говорить про Руиза Ава. У него всегда было такое вот шило в заднице.
Руиз хотел было запротестовать, сказать, что он переменился, но понял, что Олбени над ним только посмеется.
Коммуникационный центр был занят только техником в черном мундире и двумя охранниками-Дирмами – хотя эти не были прооперированы для усиления мозга и на них не было брони. Когда они вошли в комнату, Руиз сразу стал рассчитывать угол огня и последовательность целей для поражения. Дирм справа казался более чутким и внимательным, чем охранник слева, а техник вообще не обращал на них никакого внимания.
Юбере подошел к главному информационному центру и положил лениво руку на черное стекло. Он рассеянно постучал по экранчику и потом, повернувшись к ближайшему Дирму, бросил ему: «Убей их».
Дирм только начинал соображать и поднимать оружие, чтобы прицелиться, как Руиз очередью распорол его торс, отбросив силой взрыва охранника к стене. Руиз развернулся, нажал на гашетку еще раз, не попав во второго Дирма в тот момент, когда тот тоже попытался выстрелить, но тоже не попал в цель. Тут зашипел энергомет Олбени и разрезал охранника напополам.
Руиз повернулся и увидел, что Хаксли лежал на полу, слабо дергая ногами, а из дыры в груди поднимается дымок. Когда он понял, что произошло, он увидел, как Олбени прицелился в Юбере, а его бугристые черты лица исказила убийственная ярость.
– Нет! – рявкнул Руиз. – Пока его не убивать!
На миг ему казалось, что Олбени все равно это сделает, и он знал, что сможет убить Олбени раньше, чем будет убит Юбере – его оружие все еще было направлено на первого Дирма, который еще не подох.
Но Олбени зарычал, отбросил в сторону энергомет и одним взрывом превратил в пар голову техника в черной рубашке, который только что стал подниматься со стула.
Облегчение пронизало Руиза до дрожи.
Юбере откинулся спиной на панель управления.
– Что же, попробовать все равно стоило, – сказал он почти весело.
Руиз пытался сохранить ясность мышления, хотя он чувствовал почти непреодолимое желание уничтожить марионетку.
– Как мне тебе объяснить ситуацию попроще? – спросил он Юбере. – Если ты по-прежнему будешь продолжать крутить нам динамо, план своего хозяина просто окончится ничем. Разве ты не видел, что я сделал там, на поезде? Мой рюкзак полон тороидальной взрывчатки.
Руиз посмотрел на часы, которые были вделаны в предплечье его бронированного комбинезона.
– Если мы не вернемся через двадцать восемь минут, этот заряд обрушит купол и запечатает эту дыру навеки.
Юбере вскочил на ноги и выпрямился. Лицо его немедленно претерпело целую гамму превращений от снисходительного веселья к напряженной холодной ярости.
– Тебе придется заплатить страшную цену за то, что ты мне помешал, когда Публий до тебя доберется, – сказал он сквозь зубы.
На миг глаза его горели почти человеческим безумием, потом он овладел собой.
– Разумеется, мертвый – это мертвый, поэтому, видимо, я не должен винить тебя за то, что ты сопротивляешься.
– Вот и отлично, – ответил Руиз. – А теперь сделай все необходимые распоряжения.
Юбере поглубже вдохнул, потом произнес в микрофон коммуникационного центра резкие краткие распоряжения. Закончив, он посмотрел на Руиза, снова совершенно спокойный.
– Ты доволен?
– Посмотрим, как оно пойдет, – сказал Руиз.
Олбени встал на колено возле Хаксли, который наконец затих.
– Умер, – мрачно отрапортовал Олбени.
Руиз почувствовал острую глубокую скорбь. Хаксли показался ему весьма приличным человеком, для такого, который занимается наемными убийствами, а теперь он погиб, словно никогда не существовал, и его доверие к Руизу оказалось бессмысленным.
Он покачал головой, чтобы отвлечься – он снова тратил время на бессмысленные эмоции. Каждое их тех существ, которое он уничтожал в ходе этой ночи, тоже было сперва таким же живым, как Хаксли, и их жизни были столь же существенны и важны для них.
Как сказал двойник, мертвый – это мертвый.
Руиз помог Олбени снять неповрежденные детекторы с Хаксли и повесил большую их часть поверх своей собственной брони.
– Мне кажется, что пока я должен буду перенять работу покойного Хаксли, – сказал он.
Олбени устало поднялся.
– Угу. Твоя армия редеет помаленьку, Руиз.
Прошла минута, и затем еще один взвод охранников-Дирмов вбежал в комнату трусцой и остановился, чтобы сообразить, что за резня тут произошла. Они схватились было за энергометы, которые были у них на груди, но Юбере резко заговорил.
– Подождите! – сказал он, властно подняв руку. – Это друзья. Они спасли меня от предательства. Вы должны провести их через шлюз безопасности нижнего уровня, потом вернуться сюда и убрать эту грязь. И присмотреть за тем, чтобы коммуникационный центр был бы снова укомплектован подходящими людьми. Защищайте жизнь этих людей до последней капли крови. Мы им многим обязаны. И мы собираемся отплатить им. – Зловещий блеск снова вернулся в глаза Юбере.
– Благодарим вас, – сказал Руиз для эффекта. – Мы были счастливы вам помочь. Кстати, знали ли вы, что жизнь – словно кинжальная лоза, которая цветет только один раз?
Когда он сказал кодовую фразу, которую генч оставил в мозгу двойника, Юбере слегка обмяк, и огонь в его глазах потух. Он не сможет принять никакого решения, даже самого ничтожного, до тех пор, пока Руиз не произнесет контрфразу. Этой фразой генч связал волевую нейронную сеть дублета. Он не сможет даже решить, следовать ли ему приказам Публия. Если почему-либо Руиз не скажет эту контрфразу, Юбере останется тут сидеть и помирать с голоду, если, конечно, кто-нибудь из его людей не осмелится отнести его в медицинский отсек, чтобы его там кормили внутривенно.
– Ну что же, – сказал Руиз, – до свиданья и удачи.
Дирмы отконвоировали Руиза и Олбени до шлюза, глаза их дико вращались от с трудом сдерживаемой паники. Казалось, они приняли нового Юбере без малейших сомнений и вопросов. Однако они вообще считались весьма доверчивой расой – вот почему они были весьма популярным пушечным мясом. Они с поклоном провели Руиза и Олбени в шлюз и убежали рысью.
Когда закрылась внутренняя дверь, Олбени сказал:
– Пока что все неплохо. Что ты сделал с марионеткой?
– Подрезал его ниточки, пока мы не сможем отсюда выбраться. Это дает нам возможность торговаться с нашим работодателем.
– Эх, хорошо бы ты сделал это немного раньше.
– Я мог сделать это только один раз. Извини, пожалуйста.
Олбени пожал плечами.
– Что делать, работа эта жестокая и грязная, и я знаю, что ты о нем жалеешь, о Хаксли. Что теперь?
– Бежим, – сказал Руиз и быстро зашагал по длинному коридору.
Куски разнесенного взрывами Мокрассара все еще шевелились, когда они добрались до платформы поезда десять минут спустя. Руиз посмотрел на это и передернулся. Лицо трупа Дурбана приобрело грязно-голубой оттенок. Мертвые глаза все еще смотрели в потолок, но тускло и невыразительно. Руиз почувствовал укол непривычной брезгливости при мысли о том, что ему придется ехать в обратную дорогу с трупом, но не было никакой возможности убрать его из сцеплений путанки.
Руиз обезвредил заряд взрывчатки в рюкзаке, и потом они аккуратно забрались на поезд. Руиз уселся в сиденье водителя. Ему понадобилась только пара секунд, чтобы разобраться в рычагах и кнопках, и поезд пополз по рельсам обратно вниз.
Чтобы убить время, он старательно занялся детекторами Хаксли, устанавливая их так, чтобы в любой момент выследить постороннюю активность на их трассе, особенно внизу. Это нужно было на всякий случай: вдруг кто-то из инопланетных обитателей туннелей решит наконец отомстить за гибель своих соплеменников проклятому поезду, или – мысль и вовсе неприятная – Публий подстроил им какую-нибудь ловушку к их возвращению. Ему пришло в голову, что он не отдал недвусмысленного приказа сестрам с мира Ях смотреть в оба за обоими концами туннеля, на тот случай, если опасность появится с той стороны, откуда они пришли. У него возникло очень неприятное чувство. Он стал беспокоиться, что сестры, когда он уходил, были слишком озабочены тем, чтобы убраться подальше от того ужаса, какой в них вселяла глубина дыры, чтобы обращать серьезное внимание на то, что могло твориться за их спинами.
