Цена свободы (СИ) - Беренс Лилия (библиотека книг txt) 📗
Иллит просто не находила доводов. Они на самом деле были разными. Но…
Как же ей не хотелось идти против прирожденных малефиков!
— Ладно. Мне интересно только, как ты собираешься их всех искоренять, если раньше у орков это веками не получалось сделать.
– Именно в этом я рассчитываю на тебя. Духи шаманов не видят входы в их поселения. Но у тебя совсем другое зрение. Совместно у вас все получится. Ты можешь даже не сражаться, если не хочешь. Помоги их найти!
Иллит только чертыхнулась про себя. Как он представлял — не сражаться? Она себе в сторонке постоит, симафоря белой лентой темным эльфам, что атаковать ее не нужно? Вроде бы она просто случайно мимо проходила и оказалась в центре орочьей орды?
— Когда ты хочешь начать? — обреченно спросила девушка, отставляя чайную пиалу, сделанную из обрезанного черепа ребенка. Она уже давно привыкла к местной атрибутике и просто старалась не думать о судьбе тех, чьи части тела шли на создание столовых приборов и прочей бытовой атрибутики.
-- Сегодня – ночь скорби. Завтра с утра иди к Дагуту, обсудишь все с ним. Чем скорее начнете – тем лучше.
Дагут был из шаманского круга Грура и после слияния армий оказался признан в среде шаманов самым опытным и сильным. Это был пожилой орк, красивший свои короткие волосы в яркий синий цвет. Его тело было сплошь покрыто мелкими значками рун до такой степени, что вся рунная формация визуально меняла зеленовато-серый цвет кожи орка на синий. Другие шаманы тоже были исписаны рунами, но не настолько плотно. Дагут смеялся, рассказывая, что еще в ученичестве рассчитал каждый сантиметр своей кожи так, чтобы влезли все руны, которые он хотел носить. По иронии судьбы, с ростом силы больше половины рун перестали быть ему полезны, но удалить их уже было нельзя. Этот шаман выглядел удивительно открытым и добродушным. Казалось, что он мог стать душой любой компании. Вот только Иллит рядом с ним не могла расслабиться ни на минуту, непрерывно испытывая чувство опасности. Работать с ним для нее было тем еще удовольствием.
Как только стемнело, зазвучал мерный гул сотен орочьих боевых барабанов. Гул нарастал, становясь все громогласнее. Взметнулись в небо погребальные костры. Орки не сжигали тела своих соплеменников, но при похоронах в честь каждого умершего разводился костер, в котором сжигали благовония и погребальные травы. Обстановка была торжественной. Воины обеих еще недавно сражавшихся сторон отдавали последнюю дань уважения своим павшим соратникам и противникам.
В земле была вырыта огромная яма, в которой аккуратными рядами были уложены тысячи погибших бойцов.
– Вы достойно сражались, умерев с оружием в руках! – громогласно взревел усиленный магией шаманов голос Чиумугана. Полуорк поднял над головой огромную чашу с крепким алкоголем орков, по вкусу напомнившим Иллит о русской водке или даже самогонке. – Пусть предки с честью примут вас на той стороне!
Многотысячный рев орочьих глоток поддержал заявление своего вождя. Взметнулись в небеса огненные языки, поплыли по степи ароматы погребальных благовоний. Один за другим орки стали подходить к исполинской братской могиле, бросая от себя горсть земли и какое-нибудь оружие или важную для орков атрибутику вроде амулетов, боевых трофеев и прочего. Постепенно над Степью стал расти большой курган, окруженный пылающими кострами. Каждый степняк под дробный бой барабанов, бросив свой дар, спрыскивал землю местным самогоном из своей чаши или бурдюка, после чего прикладывался сам.
Когда этот торжественный и молчаливый обряд прощания завершился, на вершине образовавшегося кургана появился Дагут в окружении остальных шаманов. Они рассредоточились по периметру гигантской могилы, начав разбрасывать семена погребального цветка, нашептывая благословения. Уже к утру курган порастет желтыми цветами с красной сердцевиной. Это растение в Темной Башне называлось солошкой и использовалось в различных магических целях. Когда-то именно отвар из солошки помог Муге восстановить отрезанный наказателями язык. Для степняков этот цветок имел священное значение и считался проводником душ предков в мир иной.
Иллит не была допущена к обряду. Ее все еще не считали равной оркам и не позволили принять участие. Она просто наблюдала за происходящим, размышляя о бессмысленности смертей всех этих воинов. Ведь был же другой способ. Но орки презирали политику, предпочитая резать друг другу глотки, выясняя отношения!
В следующее утро она уже стояла у входа в походную юрту Дагута.
– Входи, Иллит, – прозвучало приглашение, после чего девушка отодвинула звериные шкуры и вступила в юрту.
Шаман сидел с закрытыми глазами, словно медитировал.
– Муга хочет, чтобы я как-то помогла тебе обнаружить скрытые проходы в города ночных эльфов, нэрэ.
– Верно, – Дагут раскрыл глаза, взглянув на нее строго и серьезно. – Скажи мне, женщина. Почему ты среди нашего народа? Чего хочешь?
Шаман наедине с Иллит вел себя совершенно иначе. Не было показного дружелюбия и шутливости, принимаемой за чистую монету прямолинейными орками. Это был строгий и крайне опасный колдун. И этот колдун не собирался притворяться при Иллит.
– Я ничего не хочу, нэрэ. Изначально моим стремлением было вернуть Мугу на родину. Сейчас эта цель достигнута, Муга очень изменился и стал важной персоной. Вскоре мы достигнем клана, в котором осталась его жена и дети. Все, чего я хотела – добилась.
Иллит не пыталась что-либо скрывать от орка. За время жизни среди степняков она давно уяснила важную истину. Если шаман что-то хочет узнать, она не сможет этого скрыть. Только настроит его против себя. Да и нечего ей было скрывать. Это у Императора на орков были планы.
– Но все же ты здесь.
– У меня приказ Императора. Впрочем, я только рада оказаться подальше от подковерных дрязг Темного дворца. Не могу сказать, что для меня важен твой народ. Но для меня важен Муга. И если ему нужна моя помощь – я окажу ее.
– Любопытно. Тебе известно, что ты такое? Другие шаманы говорили с тобой?
– Я все знаю, нэрэ. Я решила, что проживу столько, сколько мне отмерено. И проживу так, как сама того хочу.
– Это единственный выбор в твоей ситуации, – кивнул старик. – Хорошо, ты мне ни разу не солгала. Но знай, что мне все равно не нравится твое присутствие. Другие шаманы считают это честью, но я считаю опасностью. Тебе не место среди нас. И наши войны – не твои войны.
– Я понимаю, нэрэ.
– Тогда приступим. Садись напротив меня и выпей вот это.
Шаман бросил перед собой небольшой наполненный кожаный бурдюк.
Иллит, не задавая лишних вопросов, выполнила приказ Дагута. Вскоре ее зрение затуманилось. Казалось, что душа отрывается от тела.
– Твоя душа отличается от моей. Ты видишь то, что не вижу я. Поэтому ты отправишься в путь по Степи, а я буду тебя сопровождать. Ты покажешь мне, где видишь что-либо необычное.
– Степь огромна, нэрэ.
– Не думай о времени. Время в нашем путешествии – лишь иллюзия. Ты готова?
– Да, нэрэ.
– Тогда следуй за мной.
Сознание окончательно отделилось от тела. В первое мгновение Иллит ужасно испугалась. Такое состояние было ей знакомо. Именно так она себя ощущала, когда умерла в прошлом мире. Точно так же она не могла пошевелиться, ощущая накатывающий липкий ужас.
– Поразительно, – ментально произнес появившийся рядом с ней бесформенный сгусток энергии, которым оказался Дагут. – Так вот, что ты из себя представляешь. Прекрати паниковать и успокойся. Ты не можешь двигаться здесь так же, как в физическом мире. Сконцентрируйся на определенном месте и мысленно переместись к нему.
Девушка постаралась успокоиться и выполнить указания орка. Перемещение прошло удивительно легко. Даже странно, что она раньше не додумалась поступить таким образом. Еще какое-то время она упражнялась в управлении своим духовным телом.
Когда шаман признал удовлетворительными ее успехи, вокруг стали собираться сотни крошечных существ. Даже сейчас Иллит их не видела, но очень хорошо ощущала исходящие от них потоки энергии.
