Новый порядок - Косенков Виктор Викторович (прочитать книгу .txt) 📗
Сейчас правительство взяло курс на очищение государственного аппарата. Большие силы брошены на борьбу с коррупцией и воровством. Пусть те, кто до сих пор считает для себя возможным совершать эти преступления против народа, задумаются. И перестанут тешить себя мыслью о том, что они смогут избежать справедливого наказания в будущем. Я хочу, чтобы они знали: карающий меч правосудия настигнет их везде, где бы они ни прятались! Такова позиция моя, и она находит поддержку в правительстве, а также, я надеюсь, она будет всецело одобрена народом России. Для преступников не существует границ и барьеров, за которыми они могли бы спрятаться. Это позиция, которую мы должны занять и твердо держать за собой. Как базу, как основу, как единственно верное решение!
Безусловно, сейчас многое предстоит сделать. И многим будет трудно оставить в прошлом самоуспокоенность и лень. Но я надеюсь, что я не ошибся в народе, населяющем Российскую Федерацию. Что я не ошибся в вас! Я уверен, что совместными усилиями мы сможем восстановить былое величие нашей Родины. Сможем побороть многоголовую гидру преступности и дать решительный отпор международному терроризму. В нашем единстве наша сила!
Пока он говорил свою речь, в небо поднялся самолет.
В Луксоре было жарко. Высокая температура и влажность заставляли вспомнить о парилке. Город, наполненный туристами, словно бы плыл по пустыне вдоль Нила, окутанный жарким маревом. Многоголосый, шумный, вечно старый, но никогда не умирающий город, едва ли не целиком состоящий из гостиниц, ресторанов и множества торговых лавок. Все на потребу гостям, тем, кто готов оставлять здесь свои деньги, эмоции, составляя историю и славу Египта.
Всегда шумно, всегда весело и интересно. Если бы не удушающая жара. Да и она переносится легко, когда есть впереди будущее, в котором можно не бояться нищеты, бедствования, а единственная забота, которая тебя ждет, — как выгодно потратить время.
Генеральному прокурору было действительно хорошо в Луксоре. Несмотря ни на какую жару. Он плавал в бассейне, потел в банях, кряхтел, подставляя свое заплывшее жирком тело под ловкие руки чернокожих массажисток, и не стеснялся при возможности ущипнуть их за филейную часть. Потерпят. Оплачено!
Город предоставлял очень широкий спектр развлечений, на самый взыскательный или даже на самый извращенный вкус. Еда, зрелища, плотские удовольствия. По последнему пункту с Луксором мог соперничать только разве что Тайвань, где, при желании и наличии толстого кошелька, можно было найти все. Египет, в силу определенных исторических традиций, кое-какими особенностями брезговал. Но фактически каждый портье любой гостиницы мог предоставить в распоряжение клиента и девочек всех расцветок и возрастов, и на редкость умелых мальчиков.
Прокурор мальчиками не интересовался, в силу брезгливости, но девочки вызывали в нем живейший интерес, сравнимый разве что со страстью к охоте. Прокурору нравилось пострелять из двустволки и потискать живое, хихикающее, теплое, согласное на все, а главное, очень юное тело. Моральная сторона проблемы его не особенно волновала; если в силу экономических или любых других причин такой вид развлечений возможен, значит, он имеет право на существование. Тем более что власти в Египте на вопрос подростковой проституции смотрели сквозь пальцы. Законодательство, составленное с истинно восточным хитроумием, оставляло массу лазеек и давало кучу возможностей. Так что душа прокурора была спокойна. Он не нарушал закон грубо. Просто… искал обходные пути. А это, согласитесь, довольно разные вещи.
Особенно ему нравилось приглашать для развлечения одну беленькую и одну черненькую девушку. От этого сочетания прокурор шалел и называл такое действо «принципом домино».
— Люблю контрасты, — говорил он, ласково поглаживая сразу две оттопыренные попки. — Люблю контрасты!
Именно в такой позе и застали его четверо ребят, одетых по этому случаю в пустынное камуфло. Расцветка одежды особенно никого в Египте не шокировала. Как раз несколько месяцев назад какой-то псих попытался расстрелять автобус с туристами, и во всех городах было полно военных.
— Что такое? — спросил по-английски прокурор. Девочки взвизгнули и спрятались под одеяло, натянув простынку по самый нос.
— Главное, без паники, — ответил хрипло один из вошедших. — И без шума. Во избежание лишних жертв.
Другой подошел к кровати и с ласковой улыбкой натянул одеяло девочкам на головы, закрыв им, таким образом, глаза.
— С этими милашками расплатился? — поинтересовался он. — Расплатись. Нехорошо будет.
— Вы кто? — спросил прокурор и вдруг обнаружил, что голос дает фальцет. Прокашлялся. — Кто вы такие?
— Первая буква греческого алфавита какая? — с улыбкой ответил тот, что требовал расплатиться с проститутками.
— Альфа, — промямлил испуганно прокурор.
Человек в камуфляже кивнул:
— Молодец! А теперь без шума и пыли расплатись и одевайся. Сил уже нет па твои жировые складки смотреть. Противно.
— А зачем? Зачем? — Прокурор дрожащими пальцами отсчитывал купюры. Наконец, сообразив, что в таком состоянии из него никудышный счетовод, просто бросил всю пачку на тумбочку. — Куда?
— Куда-куда, — пробормотал старший. — Домой! Хватит развлекаться. Привет, немытая Россия. В Москву, в Москву. Классику читал?
— Я подданный иностранного государства.
— И с этим разберемся тоже… — успокоил его альфовец.
— С чем?
— С государством… Штанишки надевай, да. Сумочка твоя?
— Моя. Но я должен выписаться… И вообще, надо же сообщить, что я улетаю.. Тут много дел.
— Ты, когда из Москвы драпал, кому-нибудь сообщил? Нет? Вот и тут не будем… Ножками, топ-топ. Девочки, бай-бай…
— Знаешь, что интересно? — спросил Артем у Сергея, когда они вечером расходились но домам.
— Не знаю. — Иванов чувствовал себя не слишком хорошо. После того дождя он действительно слег в постель. Доктор против обыкновения внял просьбе больного и поставил его на ноги за один день, дав лошадиную дозу чего-то горького, размешанного в стакане воды. При этом эскулап честно предупредил Сергея, что чувствовать он себя будет паршиво всю неделю, но работать сможет.
— Соседи той подруги, которая участвовала в передаче, то есть в съемках, все-таки очнулись. Платон тебе не говорил?
— Не помню, если честно. Теоретически они должны были в себя прийти раньше. Я с этой болезнью…
— Понятно. Не напрягайся, алкаши очухались не к сроку. Но самое интересное, что они фактически подтвердили слова Алтынина. Брата ее. Девушка была проституткой. С довольно большим стажем работы. Понимаешь?
— То есть…
— То есть прокурор, с вероятностью девяносто процентов, вызвал к себе на дом или прямо в кабинет, или куда-нибудь еще проститутку. Может, сам пришел. Неважно,
— А какого черта он был в мундире?
— Это ты у него спроси, ему, может быть, так нравилось. — Артем пожал плечами. — Но факт, что это не была взятка или подкуп. Совпало так.
— Ты веришь в совпадения? — поинтересовался Сергей. Они спустились в полупустое метро. Дежурная на эскалаторе проводила их усталыми глазами.
— Не очень, хотя допускаю такую возможность. Так что в нашем случае любой ушлый адвокат порвет все обвинение в клочки. По большому счету, даже развратные действия в отношении несовершеннолетних не прищемишь. Очень зыбко.
— Тем более без Алтыниной.
— Теперь ее будет проще найти, я думаю, что даже завтра будет результат.
— К пятнице все равно не успеем. Сроки валятся. — В туннеле загрохотал по рельсам поезд. — Впрочем, это не главное. Меня сейчас больше всего интересует, а на кой черт прокурор пытался убежать? Из-за пленки? Или из-за дела этого глупого? Ведь это все яйца выеденного не стоит! От чего он бежал?
Из темноты, толкая перед собой поток теплого воздуха, с ревом вырвался поезд.
Глава 37
Из дневников:
