Испытание выживанием (СИ) - Сафина Айя "AyaS" (хорошие книги бесплатные полностью .TXT) 📗
Бей! Круши! Громи!
Калеб закатил глаза. Бриджит пихнула его в плечо и улыбнулась. Поддавшись всеобщей эйфории от запаха грядущей свободы, командиры побежали за своими солдатами.
Пусть новый век, как день, пройдет опять,
Но я столетье буду жить в надежде,
Что я смогу опять, как прежде,
Сгорев в огне, из пепла вновь восстать.
Мои боевые товарищи смели с поста арсенала с десяток Големов, и уже варварски разворовывали все возможные припасы, забивая карманы магазинами, гранатами, минами, ножами, навешивая на плечи по два автомата, словно наркоманы, добравшиеся наконец до дозы.
Тысячелетия прошли, а человек так и не изменился. Порядок устанавливается революцией, новая власть приходит с анархией, насилие порождает прогресс. Человечество никак не может слезть с избитого пути, боясь предположить, что за проложенной колеей есть другой способ жить — без дележа ресурсов и беспрестанного доказательства собственного превосходства.
Что ж, придется напомнить им, что человек не венец творения, что есть враг, куда более сильный, чем Триггер, Трухина и Крайслер вместе взятые.
Я сижу в своем укромном уголке. Здесь нет света. Единственные яркие отблески бросает экран моего ноутбука, с которого я могу следить за всей базой, точно призрак, проходящий через стены. Мне не нужен матрас, не нужен стул, мне не нужна обильная еда и огромные запасы воды — я легко добываю их во время своих блужданий по базе, по поверхности. Мой темный холодный мир потайного коридора возле военного блока станет последним пристанищем в этом умирающем подземелье.
Падальщики думают, что в следующую минуту принесут новый миропорядок в Желяву — справедливый и милосердный. Они даже не подозревают, что в следующую минуту им предстоит сражаться совсем с другим врагом.
Мои пальцы начинают стучать по клавиатуре, запуская конец человеческого света.
Ведь для того, чтоб смерть преодолеть
И в том же теле снова воплотиться,
Есть путь один — дотла в огне сгореть
И вновь из пепла к жизни возродиться.
[1] Стихотворение Е.А.Соловьевой
Глава 7. Прощай Желява
27 января 2071 года. 10:00
Алания
Едва я открыла глаза этим утром, как увидела нависшего надо мной майора Щербу — первого помощника Полковника Триггера.
— С добрым утром, мадам. Полковник ожидает встречи, — просипел он своим мерзким голоском.
Я не суеверна, но то, что первой с кровати на пол ступила моя левая нога, определенно служило знаком чего-то очень плохого, что ожидало меня этим днем.
Мне не позволили умыться или позавтракать, я даже в туалет не сходила, потому что Щерба уже протягивал мне мою одежду, что взял со спинки стула. Я замечала сочувствующие взгляды моих сожителей, которые прятались за стальными прутьями трехэтажных кроватей. Я смущенно натянула одежду прямо поверх ночной сорочки, потому что я определенно не стану оголяться перед этими стервятниками, которые ведут меня на съедение Триггеру. Может, меня сегодня вообще убьют. К чему парад?
— Почему вы ее уводите? Она ничего не сделала! — заступилась Анника.
Я же остановила ее рукой. Мой жест напомнил ей о том количестве детей, за которых она становится в ответе, когда меня нет на посту. Это наша с ней давнишняя договоренность.
— Алания, я им сообщу! — бросила Анника, когда Щерба уже уводил меня из спального отсека, положив тяжелую руку на плечо.
Щерба тут же остановился и обернулся.
— Кому сообщите? — тут же сообразил он.
Анника замялась.
Помощь пришла неожиданно.
— Всем сообщим, какой беспредел вы тут устраиваете! — выкрикнула старушка с расстройством пищеварения.
— Оборотни!
— Отбросы!
— Фашисты!
— Арестовываете всех, кого захотите, полностью наплевав на закон!
— Безбожники!
Осуждающие возгласы раздавались со всех кроватей. Я ухмыльнулась столь яркому оксюморону. Желявцам, запертым под землей в бетонной коробке, не была чужда свобода. Даже будучи в клетке мы слепо верим в то, что у нас есть какие-то права.
— Я и есть закон! — прошипел Щерба в ответ на причитающих женщин.
Я вышла из отсека в сопровождении четырех солдат, как будто была одним из опаснейших преступников на базе. Кто опаснее для правительства: знаменитый убийца или шпион? Проходя мимо двух вооруженных автоматами бугаев, стороживших неприметную на фоне бетонных стен дверь, ответ для меня был очевиден.
Щерба чуть ли не втолкнул меня силой в небольшую комнату, где стоял старый деревянный стол, за которым меня ожидал дьявол.
Но когда Триггер отклонился на спинку скрипящего стула, я увидела сидящих по другую сторону стола испуганных Каришку и Кирилла.
Сердце упало в пятки и я рефлекторно выдохнула:
— Они ни при чем!
Триггер оскалился.
— Кажется, ты осведомлена о гораздо большем, нежели обычный агроном.
Щерба снова толкнул меня вперед и я села на стул прямо перед Полковником.
Щерба с солдатом остались с нами, двое других вышли наружу и закрыли дверь.
Я посмотрела на детей и улыбнулась им, пытаясь передать храбрость, как если бы ее можно было посылать силой мысли. Но мои маленькие шпионы были смышлёными. Они прекрасно чувствовали атмосферу обстановки, а также осознавали всю нашу беспомощность в богом забытой комнате затхлого подвала, куда не то, чтобы не ходят, но даже вряд ли знают о ее существовании.
Триггер склонился надо мной и приступил к допросу.
— Где мои Падальщики? — процедил он сквозь зубы.
— Ты их распустил, не помнишь?
Удар был таким внезапным, что я охнула от неожиданности. Мозг лишь через секунду сообразил, что меня хорошенько приложили. Нервные окончания, как чирикающие птички на проводах, передавали друг другу сообщение о чудовищной боли, которая резанула меня по щеке. Я схватилась за вспыхнувшую огнем щеку, пытаясь приглушить боль.
Сбоку завыла Каришка.
— У меня нет времени. Но что еще хуже для тебя: у меня не осталось сил терпеть, — произнес Триггер.
Я медленно выпрямилась на стуле и подняла на него взор полный гнева. Я готова была его испепелить, будь у меня такая способность!
— Твои завораживающие чистой голубизной глаза приобретают изумрудный оттенок, когда ты в гневе, — говорил Триггер, как ни в чем не бывало.
Как будто не сидел и не избивал тут слабую женщину.
— Интересно, какими они становятся, когда тебе страшно?
— Я не боюсь тебя! — выплюнула я.
Триггер улыбнулся, как будто ожидал этого ответа, а потом выпрямился, медленно обошел стол и встал возле Каришки.
Мое сердце завыло в такт ее всхлипов.
— Мне и не нужно, чтобы ты боялась меня. Мне просто нужно использовать то, чего ты боишься, — произнес он с иронией.
— Каришка, терпи! Помни, чему я тебя учила! — выкрикнула я.
Но не успела я договорить, как Триггер развернул мою маленькую девочку и влепил ей пощечину посильнее, чем мне. По крайней мере так мне показалось.
Каришка взвыла и схватилась за щеку.
— Ах ты козел! — выкрикнул Кирилл.
Он попытался атаковать Полковника, но Щерба, стоявший позади него, ухватил того за плечо и повалил на пол так легко, словно Кирилл был мягкой игрушкой. А потом злодей надавал пару пинков прямо под дых мальчику, и тот затих.
— Если ты думаешь, что ты — единственная, кто способна так жестоко использовать детей, то ты глубоко заблуждаешься, — Триггер разве что не пел.
— Какой же ты сукин сын! — всхлипнула я.
Плач Каришки резал по сердцу наждачной бумагой, срывая мышечные ткани слоями, а частицы души лоскутами.
Триггер снова вернулся на стул передо мной.
— Я даже спорить с этим не буду. Более того, чем быстрее ты поймешь, что я жестокий сукин сын, тем легче и быстрее пройдет наша беседа.
Я зажмурилась, пытаясь спрятать слезы, но их уже было не остановить, они заливали лицо ручьями и я ругала себя за слабость.
— Я повторяю свой вопрос: где мои Падальщики.
