Псих. Дилогия (СИ) - Хожевец Ольга Аркадьевна (читать книги онлайн без регистрации TXT) 📗
Я делаю "обратную петлю", выходя из пике брюхом кверху, едва не чиркая спиной по белым гребням волн; тащу наверх дрожащую от натуги машинку - умничка, "стрекоза"! - завершаю петлю и ложусь на прежний курс.
- Ещё раз такое вытворишь - убью, - спокойно и внушительно доносит до меня Никифоров. - Лучше уж я тебя сам, чем ты - нас обоих.
Ну, хоть не кричит уже.
***
Когда я посадил леталку и вышел из слияния, майор молчал ещё несколько минут. Я тоже не рисковал заговорить - так и сидел, спелёнутый, как младенец, в своём узком и жёстком кресле.
- Не знаю, кто тебя учил, - сказал наконец Никифоров. - Только ты ведь не летаешь, парень. То, что ты делаешь - это не полет. Это шабаш ведьмовской, вот что. Истерика это.
И он потянулся отстёгивать ремни.
Мы вылезли из машины на твёрдую землю, и я благодарно похлопал по округлому боку "стрекозу", а потом осторожно потрогал симбионта у себя на шее.
Было бы обидно вдруг проснуться на борту тюремного транспортника.
Нет, это мне не снится. И Никифоров, старикан вздорный, врёт. Я летаю, и буду летать. Потому что я предназначен для этого.
Навстречу нам спешил Мосин, за ним поспевал капитан Диб. Надо полагать, в наблюдательном пункте сидели. Полковник лучился довольством. Неужели он действительно не был уверен?
- Что скажете, майор? - с виду небрежно поинтересовался Мосин, подходя. - Ваше мнение? Подготовим парнишку за три недели, а?
Судя по всему, в ответе он не сомневался.
- ...! - отозвался Никифоров неожиданной нецензурщиной. - Всё торопитесь, вам бы всё коней гнать! А будет ли толк?
- Так, - посерьёзнел полковник, нехорошо глянув на меня. - Так. Он сам летел, или...
- Сам, - вздохнув, честно признал майор.
- С какого момента?
- С начала до конца.
- Так, блин, чего ж вам ещё?
- Я, блин, летунов привык готовить! - набычившись, выдал старикан.
- Что-о?
- А то! Если вам нынче камикадзе понадобились, так ко мне не по адресу!
Какое-то мгновение мне казалось, что сейчас Мосин сделает что-нибудь очень неуставное - например, заедет костистым кулаком в упрямо выдвинутый подбородок майора, который иначе, пожалуй, было и не вправить.
Но полковник сдержался. Пожонглировал изогнутыми бровями - и вдруг расхохотался весело, дружески хлопнул Никифорова по плечу.
- Вот ты о чём, дружище. Ну, класс показать это я пацана попросил. Чтобы ты сразу увидел, что он может. Ты, Константиныч, меня первый день, что ли, знаешь? Люблю прихвастнуть, товар лицом, так сказать. А камикадзе мне без надобности, как и всегда. Летуна хорошего сможешь из него сделать?
Никифоров пожевал губами, в свою очередь бросил на меня взгляд - почти враждебный, как мне показалось.
Буркнул:
- Хорошего?
- Хорошего.
- На это время надо.
- Нет времени, родной ты мой. Сам ведь знаешь.
- Вечно у тебя так... Ладно. Заниматься с ним буду сам, - подвёл Никифоров черту. - Подготовлю, как смогу. И всё же...
- Что?
- Больно ты гонишь коней, полковник, - хмуро бросил старый летун. - Больно гонишь.
Пожал плечами, недовольно дёрнул головой и двинулся к выходу с площадки.
2.
В казарме меня поджидал сержант Грим.
- Ну? - спросил он угрожающе.
Достача. Ему-то как объяснишь? А объяснить надо - нравы в казарме простые, непоняток там не любят.
- Буду работать по индивидуальной программе, - выложил я. - Сегодня уже симбионта поставили. И даже летал с инструктором.
- Ну?
- Что "ну"? - отозвался я угрюмо. - Если эта их программа сработает, пойду на Варвур раньше срока. Большая радость, понимаете ли.
- Ты мне не "чтокай"! - надвинулся сержант. - Что скажут, то и будешь делать! Умник. А почему тобой полковник заинтересовался?
- Ему медики доложили. У меня какая-то там кривая нетипичная, и ещё нет эффекта... забыл, как его... в общем, феномен.
- И о чем вы разговаривали?
- Товарищ сержант, - сказал я устало. - Я ж штрафник. Станет полковник со мной разговаривать? Ну, про здоровье спросил, для порядка. А вообще-то, я так понял, он просто посмотреть на меня хотел.
- Ну-ну, - кивнул Грим. - Ладно. Но ты гляди, Джалис. А то я тебе эту твою кривую быстро выпрямлю.
- Так точно, - буркнул я вслед уходящему сержанту.
***
Из-за всех перипетий этого дня я опоздал на обед, а вот до ужина было ещё далеко. И из привычного учебного графика меня, вроде, выдернули - а новых указаний пока не дали. Давненько я не оказывался вот так предоставлен сам себе. Однако стоит позволить заметить это сержанту - и праздник быстро кончится. Поэтому я торопливо пошебуршил в тумбочке (вдруг завалился кусочек хлеба), ничего не нашёл - и поспешил убраться из казармы, соврав на посту, что заработал лишний час ОФП. Мне поверили - в основном потому, что дополнительное время "общей физической подготовки" служило обычно наказанием. И на дорожку меня пропустили без слов. Конечно, стоять или просто прогуливаться по ней было нельзя - заметят - и я побежал, легко, не напрягаясь, с удовольствием вдыхая влажный солёный воздух. Вскоре заморосил мелкий дождичек, умыл мне лицо, смочил волосы и одежду. Далеко внизу гремел и рокотал, обтёсывая каменные глыбы, океан. Со стороны обрыва, отделённого от дорожки примитивной оградой из проволочной сетки, налетал порывистый ветер. Иногда я на бегу поднимал голову и ловил губами прохладные дождевые брызги.
На мысу я остановился. Здесь берег вдавался в океан острым углом, будто нос корабля, нависающий над таинственными глубинами; здесь я позволил себе отдохнуть - оперевшись ладонями на сетку, всматриваясь в затянутую водяной мглой даль. Когда дыхание успокоилось, я огляделся по сторонам - дорожка была пуста - присел на корточки и оторвал от шеи симбионта.
Интересный. Чёрный с проседью, словной подёрнутый инеем, нежно тронутый морозным узором. Довольно крупный и очень-очень мохнатый; длинные ворсинки робко вздрагивали, когда на них попадали капли воды, и тут же упруго выпрямлялись. Красивый. Я легко погладил его пальцами.
