Новый Король Галактики - Фрумкин Сергей Аркадьевич (книги хорошего качества .TXT) 📗
Лита все еще ждала продолжения и не понимала причины затянувшегося молчания.
– Они похожи на тебя – свободные, красивые и сильные?
«Я для нее – персонаж дедовской сказки – прекрасный сказочный принц» – усмехаясь одними глазами, подумал Сергей.
– Там разные люди, Лита. Там другой мир… Совсем другой… Когда-нибудь ты обязательно поймешь.
– Но я хочу все знать о тебе уже сейчас! – она требовательно повернулась к нему.
– Слишком многого хочешь! – шутливо заявил землянин, крепко обнимая неудовлетворенную незаконченным рассказом воительницу и не давая ей произнести ни слова…
За последующие дни они ни разу не вернулись к теме этого разговора, и Сергей был благодарен за это своей подруге. Правда, в их отношениях появилось что-то новое, словно оба они знали какую-то тайну, а в нежном взгляде Литы Сергей обнаружил вдруг еще и потаенное уважение к себе. С того вечера Лита в тайне гордилась своим инопланетным избранником.
Глава 13
На протяжении своего семидневного путешествия Сергей часто связывался с Велтом. Космодесантник сообщал, что Тимор быстро оправился от ранения и, на второй день после ухода землянина, выехал с караваном пленных на юг. По всей вероятности, монах не собирался преследовать Гелма и его людей, что удивляло, но имело вполне логичное объяснение – раненный Сергеем, Тимор потерял целые сутки и при всем желании не смог бы нагнать беглецов, двигавшихся предельно быстро. Оставшись один, Велт принял решение выйти из контакта с австрантийцами. Первый день десантник скрывался в зарослях Уирильского леса, а на второй последовал за Тимором, держась от того на почтительном расстоянии. Судя по всему, из-за выходок землянина, у десантника почти пропала надежда выполнить задание вовремя, но, по складу характера, Велт не спешил расстраиваться и продолжал делать свое дело. Первое время десантник пытался убедить Сергея оставить австрантийку в покое и присоединиться к нему, но потом понял, что это бесполезно, и махнул на землянина рукой, предупредив только, что ассоциация редко прощает подобные выходки. Еще Велт сообщил о странной смерти Лераса – на следующий вечер после побега Литы, Гелма и Сергея расвердский полководец внезапно умер от инсульта…
На восьмой день движения ландшафт изменился. Горы остались к западу, мягкая плодородная почва уступила место каменистой безжизненной равнине, а на горизонте появились очертания огромного плато, нависавшего над равниной, подобно палубе авианосца над причалом. Казалось странным, как природа могла создать такие правильные формы, аккуратно разместив один плоский пласт суши над другим. Еще едва различимые отвесные склоны навевали какое-то мрачное предчувствие.
На девятый день стало ясно, что все плато, кроме приграничного его края, покрыто буйной растительностью и обитаемо – люди видели напоминающих чаек птиц, от крика которых болела голова, и быстрых травоядных существ, похожих одновременно на диких лошадей и горных коз – стоя на самой кромке плато, они подолгу неподвижно смотрели вниз на приближающихся людей, а потом вдруг стремглав уносились прочь, встряхивая большими безрогими головами.
На десятый день отряд вступил в ущелье, уродливо рассекающее поверхность плато с северо-запада на юго-восток. Как объяснил Сергею Ринс – разговорчивый девятнадцатилетний солдат – Расверд находился за плато, у внутреннего моря (скорее даже соленого озера), ущелье как раз выводило к нему. Был и другой путь – подняться вверх по старой дороге к востоку от ущелья, но этот путь был едва ли не в два раза длиннее и изнурительнее…
Когда почти отвесные, до километра высотой, склоны обступили их, обдав прохладой и сыростью и погрузив в густую, почти осязаемую тень, Сергей, как, впрочем, и все остальные, заметил перемену в поведении Гелма. Расвердец стал нервничать. Он не мог спокойно сидеть в седле – каждые полчаса ни с того ни с сего пуская вскачь своего гамаса, Гелм уносился далеко вперед, затем возвращался с бегающими глазами, раздувающимися, как у быка, ноздрями и свирепо поджатыми губами и надоедал своими претензиями всем без исключения: разведчикам, авангарду, прикрытию, офицерам и простым солдатам. Лита поглядывала на брата с тревогой, но ни она, ни Сергей не ощущали того чувства нависшей над ними угрозы, которое за время пути по ущелью так изводило Гелма.
Внимая приказам своего командира, вперед высылались два-три отряда дозорных по сотне человек в каждом. Растянувшись на расстояние полета стрелы друг от друга, эти отряды обменивались сигналами и обшаривали каждую трещину в скале и каждый поворот ущелья, где могла бы затаиться опасность. Основная часть двигалась с бесконечными предосторожностями, крадучись. А когда Гелм замечал, что какой-то воин расслабился, прятал оружие или снимал шлем, полководец грубо набрасывался на нарушителя с потоком брани.
Поведение Гелма вызывало всеобщее недоумение. Тревога полководца казалась необоснованной – до Расверда оставалось каких-то двое суток, вокруг все спокойно, природа жила своей обычной жизнью, не обращая внимания на копошащихся на дне ущелья человечков, а самый непримиримый и опасный враг – Тимор – находился далеко на северо-западе. Но когда Гелму задавали вопросы, тот только сердито огрызался…
К полудню третьего дня движения по ущелью Сергей пил воду из кожаного бурдюка, когда к нему, возмущенный до предела, подлетел Гелм.
– Какого черта тут прохлаждаешься?!
– А в чем дело?
– Совсем раскисли! Сколько можно повторять, чтобы…
– Да что случилось, Гелм? – вмешалась Лита. – Чего ты так боишься?
Гелм поморщился.
– Не знаю! – отрезал он. – Предчувствие!
Лита пожала плечами, а Сергей посмотрел удивленно – он, специально подготовленный, чтобы предчувствовать опасность, никаких предчувствий не испытывал.
– Да не смотрите на меня так! – пробормотал Гелм, оглядываясь. Сейчас его становилось даже жалко. – А ты, – он опять обратился к Сергею. – Чем развлекать мою сестру, возьми лучше пятьдесят человек и отправляйся вперед, за первый дозор, обследуй все сам – у тебя глаз острый…
– Я не пойму… – начала Лита, но Гелм, устало улыбнувшись, остановил ее:
– Упаси тебя Свет, сестренка, меня понять!
Лита рассеянно хмыкнула, а Сергей натянул шлем, поправил меч и послушно поскакал вперед по каменистому дну ущелья, слыша далеко разносящееся эхо бряцания собственных лат. Его новые подчиненные догнали и последовали за ним, не задавая вопросов.
Небольшие отряды дозорных приветствовали их, поднимая руки. Обгоняя первый, самый дальний дозор, Сергей обернулся на оклик его командира – коренастого мужчины с уже седеющими усами по имени Накд.
– Тоже в разведку?
– Да. – Сергей пустил гамаса шагом, решив задать Накду, с которым за время пути завязались неплохие отношения, пару вопросов.
– Чего так опасается Гелм? – спросил землянин.
– Кто его знает? – солдат пожал плечами, но его опытный проницательный взгляд говорил: «Все может быть!»
Сергей огляделся. Склоны, базальтовые, покрытые дерном и редкой травой, в густых трещинках, сходились со дном ущелья под углом не меньше семидесяти градусов, а в высоту редко где опускались до пятисот метров. Только самоубийца или альпинист-профессионал мог попробовать спуститься здесь в ущелье. Хотя… под Каборсом нечто такое уже было…
– Везде так? – землянин обвел рукой вокруг.
– Склоны? Везде.
– Если нас поджидает засада, то откуда ей взяться?
– Только войти со стороны Расверда или пройти той же дорогой, что и мы. С плато в ущелье не спустишься.
– А можно забросать нас камнями сверху?
– Почему нельзя? Только малоэффективно – ущелье широкое, мы настороже, склоны крепкие – обвала не получится. Гелм не об этом беспокоится.
– Тогда о чем же?
Накд сузил глаза и многозначительно посмотрел в лицо землянину:
– Откуда мне знать?
После паузы он продолжил, и Сергей почувствовал глубокую веру сотника в своего командира:
