Точка отрыва - Коллектив авторов (книги полностью бесплатно TXT) 📗
— Чего они там так орут? — недовольно буркнул Диего. — Плавать, что ли, не умеют? Эй, там! — заорал он, — Не волнуйтесь, сеньориты, мы сейчас к вам приедем и всех вывезем. Укушенных среди вас нет?
Ответом ему был нестройный хор голосов на арабском. Люди на баркасе заламывали руки и показывали в воду.
— Точно, плавать не умеют — решительно заключил Диего. — Вот и в Италии точно так же, возле Лампедузы — прутся к нам в Европу из этой Африки, будто здесь всем бесплатную паэлью раздают. Набьются в лодку битком, как сардины, потом перевернутся, а плавать не умеют. По «Евроньюс», помнится, говорили, что там теперь рыбу возле острова ловить нельзя. Во-первых, все дно в потонувших лодках, сети рвутся. А во-вторых, кому она нужна такая рыба, на утопленниках откормленная. Прямо как у нас здесь, с Vida Dead. Я сейчас к Мартинесу. Орут. А чего орут, спрашивается. Хоть бы на испанском…
Ганс, знавший помимо родного немецкого еще и английский, согласно кивнул. Действительно, всем надо в Европу и, прежде всего, в Германию. А ни языка не знают, ни культуры. Нет, ну когда из той же Испании люди приезжают на заработки, это еще куда ни шло. Все же старая Европа. Вот и надо было держаться в ее старых границах. А так теперь понабирали туда всех, кого ни попадя — тут тебе и хорваты, и албанцы, и всякие литовцы, не говоря уже про турок. И еще «евро» этот. Лично ему, Гансу, и с маркой неплохо жилось. А еще, говорят, и другие бывшие советские республики пускать к нам собираются. Вроде, Украину. Тогда точно «шайзе». И все же эмигранты — это эмигранты, а дети — это дети. Может, если он спасет этих, кто-то спасет и его детей? Гансу очень хотелось на это надеяться, и поэтому, когда появился Диего и Мартинес, у которого хранилась последняя горючка, он решительно вызвался плыть вместе с Мартинесом на катер.
— Все же у меня курсы медподготовки бундесвера — объяснил он. — Я и сеньор Мартинес сначала съездим туда одни, я оценю ситуацию. Вдруг там и впрямь укушенные есть. Потом, если что, можно и всем остальным, — последнее он сказал Рико, который уже очутился тут как тут.
На пристань подтягивались и остальные жители Санта-Розы, как местные, так и осевшие здесь немногочисленные беженцы. Не так и много их вообще-то и было, после разгара VD. Люди на катере продолжали что-то кричать, но арабский не знал никто из вышедших к морю.
Мартинес с Гансом, тем временем сели в лодку, Мартинес отомкнул замок на цепи, и лодка бодро потарахтела к сидящему на рифе баркасу. Она уже преодолела две трети пути, когда на баркасе внезапно в большинстве своем смолкли крики, и над бортом появилась чья-то перебинтованная голова. Женский голос слабо произнес на испанском. Ганс понял только: «к берегу, к берегу, уходите, здесь…» — она произнесла что-то малопонятное, видно сильно ослабела. По-видимому, она лежала на дне баркаса, может даже и без сознания, и только этот ужасный крик привел ее в чувство. Собравшись с силами, она снова, уже громче, уже членораздельнее произнесла это слово. Услышав его, Ганс недоуменно нахмурил брови: она что, Толкиена перечитала? А вот Мартинес побледнел — это было видно даже на смуглом лице.
— Orca… dead orca…, — он судорожно заломил руль, пытаясь повернуть назад, но было уже поздно. Из-за катера величаво появился здоровенный плавник, обвисший на бок. Когда существо, которому он принадлежал, немного развернулось в воде, по-видимому, наводясь на шум мотора, стало видно, что ему где-то здорово досталось. Плавник был практически изорван в лохмотья, а большой кусок ближе к хвосту вообще отсутствовал. Можно было подумать, что кто-то, еще более огромный, вцепился зубами в плавник и долго и увлеченно жевал его. Но, скорее всего, по плавнику просто много стреляли. Вот только безуспешно, особого вреда твари это не принесло. Пахнуло зловонием гнилого жира. Теперь и Ганс понял, что за существо там, в воде. О чем пытались их предупредить их люди с баркаса. И, да, теперь он знал, что значит слово «orca». А слово «dead» он знал уже давно. На их лодку стремительно плыла мертвая касатка.
Все произошло настолько быстро, что люди на берегу, собравшиеся посмотреть на спасательную операцию, только судорожно вздохнули. Разогнавшись, касатка ударила в борт уже начавшую поворачивать лодку. В дикой природе ее сородичи так таранили китов, вызывая у тех смертельные кровоизлияния внутренних органов. И, если даже серые гиганты ничего не могли противопоставить ударам массивного черепа, что уж тут было говорить о лодке. Оба человека вылетели из лодки, как камни из пращи и с громким плеском упали в воду в нескольких метрах. Мартинес как скрылся под водой, так больше и не появился. А вот Ганс показался на поверхности, что-то успел крикнуть… и тут же захлебнулся собственной кровью. Было видно, как она ударила фонтаном из его рта. Тварь, обогнувшая перевернутую лодку, практически перекусила его пополам. Вверх взлетела половина тела уже мертвого Ганса — касатка подкинула его верх, как опять же, в дикой природе ее сородичи подбрасывали тюленя. Все, что оставалось от Ганса, исчезло в пасти зверя. Так и не погрузившись в воду, касатка медленно поплыла к сидящему на рифе баркасу, ткнулась в него, будто проверяя на прочность, один раз, затем второй, уже сильнее. По-видимому, она ударяла куда-то не туда, или лодка прочно сидела на камне, но только баркас даже не шелохнулся. Быть может, какие-то сохранившиеся инстинкты диктовали ей бить только движущуюся добычу, и она не воспринимала в этой роли неподвижный катер, а может еще почему. Так или иначе, отказавшись от дальнейших попыток штурма, касатка отплыла от баркаса и стала неторопливо кружить вокруг него. Рико громко выругался и вскинул к плечу ружье. Бахнул выстрел, второй. С такого расстояния попал даже Рико. Было видно, что картечь ударила в плавник. Иван подошел к юноше, снова готовому стрелять, и положил руку на ствол ружья.
— Бесполезно, парень. В нее всадили уже, наверное, с килограмм свинца — только так эту puta не возьмешь. Ее, как и всех остальных, надо бить в голову. Только как в нее попадешь, когда она вся под водой?
Тем не менее, стрельба все же не понравилась касатке. Возможно, повреждения, нанесенные плавнику, как-то ограничивали свободу ее перемещения или что-то подобное, но все так же, не погружаясь, плавник скрылся за накренившимся баркасом.
Иван подошел ближе к краю причала и прокричал: — Эй, говорите по-испански? Английски?
Женщина с перевязанной головой что-то резко сказала по-арабски галдящим людям в лодке — по-видимому, приказала им замолчать, а когда те умолкли, обратилась к Ивану.
— Я говорю. Мне жаль, что так все получилась, сеньор. Мы пытались предупредить, чтобы вы сюда не плыли, но я, к сожалению, слишком поздно очнулась.
— Откуда вы?
— Мы из Барселоны. Еле-еле оттуда вырвались. Это группа мигрантов из Африки, а я их переводчица. Меня зовут Мария Суарес. Когда все началось, я была вместе с ними, помогала вживаться в среду и все такое.… Вот только «вживаться в среду» пришлось скорее мне. Если бы не они, я бы ни за что не выжила за это время.
— А эту тварь где нашли?
— Она тоже оттуда. Эта касатка из шоу морских животных. Когда пришла VD, она погибла, уж не знаю как. А потом ее приспособил для своих целей главарь одной из банд. Он… он скармливал ей пленников, для устрашения других. Сначала, она была очень медленной, практически, как снулая рыба, но потом отожралась и теперь к ней уже почти вернулась ее былая скорость. Она очень опасна.
— А здесь-то, как она очутилась?
— Ее держали в заливчике, который сообщался с морем, выход из него был перекрыт железной сетью. Потом, я точно не знаю… Там была какая-то история. Вроде, какой-то русский уничтожил эту банду, но в результате сеть была повреждена и эта сволочь смогла вырваться на свободу. Мы как раз собирались уходить из Барселоны… и натолкнулись на эту гадину. Мы отплывали на двух катерах. Мой друг Диего на одном из них специально ушел в открытое море, чтобы увести ее от нас. Мы думали, что спаслись, но потом она вернулась, и с тех пор преследует наш катер. Думаю, Диего погиб.
