Игра и жизнь (СИ) - Шалдин Валерий (читать книги TXT) 📗
Приняв такое умозаключение к сведению, Мышь решил отправиться в реал дослушивать ботанику про червячков. Естественно, его друзья последовали за ним, только находясь в инвентаре, где тепло и сухо.
Реал встретил Матвея без всяких вывертов: за почти две минуты его отсутствия ничего не произошло, ведь он только немного поспал. Теперь надо было сидеть и слушать лекцию ботаника, которую Мышь не воспринимал. Но бубнёж преподавателя, как фон не мешал парню сформулировать планы на будущее. Уже было очевидно, что получить бесплатное хорошее или нормальное образование у него не получится. В смысле в реале не получится. Вывод: надо только во Втором Мире найти соответствующее учебное заведение и пройти базовые курсы основных наук. Зачем это надо? Это надо чтобы в реале получить более интересную работу, ведь полностью погрузиться в виртуал правительство не позволит. Полностью погружаться разрешалось только инвалидам и пенсионерам, а здоровым людям надо было обязательно несколько часов в неделю отработать на благо общества. Мышь на инвалида не тянул, даже если его признают дебилом, то есть, инвалидом умственного труда. Это за глаза его так могут склонять, а по документам он числится, как ребёнок с педагогической запущенностью, то есть, вроде не совсем дурак, но к этому рангу приближающийся. Маргиналами таких кличут. Его даже читать и писать научили, а работать с клавиатурой он умеет вполне сносно. Следовательно, для низкооплачиваемого труда он годен, но другое дело, что самому Мышу не очень хотелось быть в самом низу социума, ему хотелось быть где-то в серединке. Осторожно надо быть со своими надеждами, они, часто, приводят к разочарованиям. А помечтать? Помечтать можно, только мечты от надежд не далеко ушли: у мечтаний повышенное содержание ирреальности.
Мышь тешил себя надеждами, что у него всё будет прекрасно. С чего бы это? Конечно, мечтать не вредно, но в случае с Мышом, ему надо было бы задуматься, прежде всего, над тем, как выжить. А вот с "выжить" могло и не получиться, причём, всё могло произойти весьма скоро, ибо кое-кому Мышь уже стоял поперёк горла.
— Что-то ссыкотно с этим Мышом связываться, — почесав затылок, произнёс Гастроном своему шефу, Некрасову Сергею Сергеевичу — директору учреждения, которое по привычке все называли "Детский дом", хотя это учреждение имело несколько другое название: "Центр содействия семейному воспитанию ╧ 239".
Сейчас двое семнадцатилетних парней — Гиря и Гастроном, чалившихся, то есть, воспитывающихся в этом учреждении, имели приватную беседу с директором. У директора наболело и уже подгорало, раз он вызвал к себе Гирю и Гастронома, бывших когда-то подручными покойного Весовщика.
— Да никто и не обещал, что будет легко. Так мне людям что, так и передать, что кому-то тут, понимаешь, ссыкотно, — наехал на Гастронома Директор. — Уважаемые люди уже недовольны. Ты знаешь, что после убийства Весовщика бизнес просел на 10 процентов? Кто нам возместит эту дыру? На святое никто покушаться не даст, а бизнес — это святое. Ну, всё, вообще приехали, муха бляха: что вы ещё скажете в своё дурацкое оправдание? Скажите лучше что-нибудь умное.
— Не, Сергеич, реально за Мышом крутые люди стоят. Один Раджа, чего стоит, — встрял в разговор коренастый и белобрысый Гиря.
— Во-первых, Раджи больше нет на этом свете, — напомнил директор патсанам. — А во-вторых, большие люди решили так, или мы возмещаем недополученное и работаем хорошо, или они меняют схему бизнеса. Но вас патсаны в этой схеме уже не будет: вас решили сдать полиции, как закоренелых преступников. Сами понимаете, не маленькие, надо же кого-то сдавать органам, полицаи тоже кушать хотят. Вот ваша кандидатура вполне в это дело вписывается: думаю, лет на пять — семь, вас закроют. Но вы не расстраивайтесь, мы будем помнить о вас, передачки посылать раз в год, ага. Вы ещё молодые, отсидите и выйдете с чистой совестью. А с Мышом мы тут будем тогда по-другому решать. Хотя, что с ним решать: он и так на всю голову раненый. Хорошо, если бы на эту голову прилетел кирпич, тогда смело можно сдать его в психушку, там держат тех, от кого одни беспокойства обществу. Пусть учёные мозгоправы корректируют его мозги, которые ещё у него остались.
— Не, Сергеич, не надо коней гнать, — начали наперебой оправдываться Гастроном и Гиря. — Насчёт кирпича не обещаем, но маленький налёт на него мокриц с большими телесными потрясениями, организовать можем. Только не рядом с заведением. Вот только Мышь, падла, сидит здесь и ни куда не выходит. Вот как его выманить?
— Вооот, — можете же соображать разумно, когда надо, — похвалил патсанов директор. — С мокрицами, как перетрёте, то сообщите. Мы найдём способ, как отправить Мыша одного в город. Ему, к вашему сведению уже тринадцать, так что он может ходить в город по делам и без сопровождающего. Например, мы ему выпишем пятьсот рублей материальной помощи. У него, как я точно знаю, банковской карточки нет, поэтому ему надо будет получать деньги по чеку в банке. Уловили, подельники?
Гиря и Гастроном понятливо закивали.
— Так что за дело, патсаны, — сухо простился с отморозками Сергей Сергеевич. Он швырнул патсанам две дозы товара, для успешного найма мокриц, которых те должны были подписать на мокрое дело за эти две дозы.
Думаете, что это очень малая плата — две дозы за убийство? Отнюдь, ведь Гастроном и Гиря будут договариваться с мокрицами, а те за дозу согласны на всё. Ведь это же мокрицы, полностью опустившиеся торчки, самое дно общества одержимых веществами. Мокрицы уже растеряли своё здоровье, свой ум, у них нет денег, нет совести, да ничего у них нет, кроме неудержимой тяги к веществам. Гастроном и Гиря сами периодически закидывались наркотой, но свысока смотрели на мокриц. Они не хотели думать, что пройдёт лет восемь — десять, а то и раньше, и они сами постепенно опустятся до уровня мокриц ибо наркотики дело такое: они полностью высушивают человека, лишая того всего, даже души.
Мышь, теряя терпение, прослушал несколько занятий, потом получил разрешение у воспитателя на использование терминала с выходом в сеть: ему надо выяснить какие существуют обучающие программы, их рейтинг, и самое главное, сколько это дело стоит.
Мирно идущего по коридору, погруженного в себя Мыша выловил Примочка:
— Слышь, Мышь, — схватил он того за плечо и выдал информацию. — Тебя к секретарю зовут. Беги быстрей. Там тебе выписали материальную помощь. Песец, огромную.
Примочка завистливо смотрел в глаза Мышу. Вот же чуваку везёт: ни за что отхватил пятьсот рублей. А это четыре пачки мороженного. Фартовый этот Мышь. Может набиться к нему в компаньоны по расходованию этого богатства?
Мышу пришлось тащиться к секретарю за своим "богатством". Богатство представляло собой чек на пятьсот рублей, который надо было обменять на денежные знаки в Сбербанке, ведь у Мыша, как знали все, нет пока собственной банковской карточки. Здесь все ошибались. Действительно, своей карточки у Мыша не было: ему такую карточку должна была сделать его мамка, как опекун, но та, даже не подумала сделать такую мелочь. Однако, карточка у Мыша была, и даже деньги на ней были, немного, но были. Просто ему вручил одну из своих банковских карточек Садовник. Зная ПИН-код, Мышь мог ей пользоваться. Естественно, он не афишировал об этой карточке в стенах учреждения, а Садовник посчитал, что не обеднеет, если подарит карточку Мышу и положит на неё несколько тысяч рублей. Пусть патсан хоть мороженного поест, как выйдет в город.
Платёжное требование Мышу выдала секретарь директора: это всё было обставлено, как аттракцион неслыханной щедрости. Получалось так, как будто Мышу выдавали не несчастные пятьсот рублей, а пятьсот тысяч. Из своего кабинета вышел даже улыбающийся директор, который лично объяснил в какой Сбербанк Мышу нужно идти, и как туда ловчее добраться.
— Когда собираешься завтра идти получать свои деньги? В девять утра? Прекрасно. Иди в банк на улице А. Барто. Едешь на автобусе до остановки Восьмое Марта, а там через парк на эту улицу. Ага, А. Барто, запомнил? Знаешь такую. Э, брат, конечно, не знаешь. Это писательница для взрослых, строго 18+. Это она написала стихи про резиновую Зину, которую купили в магазине. Тебе такое ещё рано читать. Так что чеши завтра с утра, получай свои деньги, и ни в чём себе не отказывай. Гы-гы.
