Гробовщик. Дилогия (СИ) - "Горан" (читать книги онлайн полностью TXT) 📗
Пыж вошёл, тихонько притворив за собой хлипкую дверь.
– Чего тебе? – спросил Гоша с деланной ленцой.
– Так это, – замямлил Пыж. – Дело у меня к тебе. Инфу надо.
– Инфа денег стоит, – слегка расслабился Гоша. – Чего тебе? Клады? Захоронки?
Пыж потоптался на месте, примерился было присесть рядом, передумал, наконец, решился:
– Гробовщик.
– Что – Гробовщик?
– Ну, инфа нужна про него.
– Какая именно? – усмехнулся Гоша. – Гробовщик – существо легендарное. Про него знаешь, сколько баек ходит? Тебе их все пересказывать – неделя уйдёт. Да и по «бабкам» недёшево выйдет.
Пыж наморщил лоб, почесал ухо.
– Как он сгинул? – наконец спросил он. – А если не сгинул, то где он сейчас?
Гоша еле сдержался, чтобы не заржать во весь голос.
Вот умора! А Чёрного Сталкера адресок тебе не подкинуть? Ну – лошара! Ну – зелень майская! Ох, и напою я тебе сейчас куплетов, ох, и навешаю лапши…
– Пятьдесят «гринов», – внешне абсолютно невозмутимо сказал он.
– Двадцать, – встрепенулся Пыж. – И десять из них – после рассказа.
– Двадцать до, двадцать – после, – сказал Гоша.
– Десять до, двадцать после.
Гоша сделал вид что колеблется.
– Ладно, – сказал он после паузы. – Давай десятку.
Пыж протянул купюру.
– Гробовщик – легендарный сталкер, – начал Гоша рассказ. – Говорят, он топтал тропу в этих местах в те далёкие времена, когда Зона была ещё тридцать километров в поперечнике, а не пятьдесят пять, как сейчас. По легенде, он продал душу за три желания: первое – выжить под Выбросом, второе – видеть аномалии, третье – чтобы живность Зоны его не трогала…
– Это я знаю, – нетерпеливо перебил его Пыж. – Ты как он сгинул расскажи.
Гоша недовольно на него покосился, но продолжил:
– На этот счёт существует несколько легенд. Самой распространённой является история про Гробовщика и Кирова. Будто бы в те времена Зона существовала не как нынче – сама по себе. Ей, чтобы не истаять, как луже гнилой на солнцепёке, нужна была живая кровь человеческая. Вот она и манила артефактами дурачков, чтобы потом ими же и питаться. Часть, правда, наподобие этого Гробовщика, оставляла себе в услужение. Но были в Зоне и другие, наподобие Кирова. Сколотили они крепкую команду и стали лопухов всяких, что по незнанию или из‑за алчности своей на верную смерть лезли, отваживать. Кисло Зоне стало. Особенно обозлилась она на командира этих «спасателей» – на Кирова. Как там было – никто не знает, а похитила она двух детишек Кирова мальчика Лёшку и девочку Алесю и спрятала их в подземной лаборатории у самой ЧАЭС…
Если бы Дикий Гоша не увлёкся так собственным рассказом, он бы заметил, как переменился в лице Пыж, услыхав имена детей.
… ‑ Похитила и весточку папаше послала. Мол, если хочешь увидать своих кровиночек, должен ты явиться к той самой лаборатории один и без оружия.
А среди тех, кто вместе с Кировым Зону от дураков охранял, был один парень – Юрий Семецкий. Он раньше в той лаборатории то ли бывал, то ли работал. В общем – знал, что к ней ведёт секретный подземный ход. Вот они вдвоём и отправились этим путём детей выручать. Опять же, как там дело было – никто не знает, но удалось им детей вызволить. И мальчика, и девочку. Семецкий, правда, при этом погиб. Собой мальчонку заслонил, за что и был проклят Зоной. А детей Киров на руках обратно принес. Оба еле живые были. Зона из них почти всю кровь высосала. Нужно было их срочно за кордон к врачам отправить, но куда там. Зона как осерчала, как грянул первый Супервыброс! А потом, только стихло, только из подвалов вылезли, а лагерь уже полон всякой нечисти. И снорки, и кровососы, и бюреры, и контролёры. А во главе – Гробовщик.
– Мне, – говорит, – вы все не нужны. Отдайте Кирова и его выводок, а сами топайте, куда хотите.
Ну, обломалось бы ему, ясное дело. Бродяги там собрались суровые, не чета нынешним. Но командир им команду дал, они и отступили. Тогда Киров из укрытия вылез и прямо у Гробовщика перед носом «Чёрный гвоздь» активировал. Начался Чёрный Выброс в котором и Гробовщик, и его свора – сгинули.
– Погоди, – остановил его Пыж. – Киров же потом «Долгом» командовал. Как же он выжил?
– Видать защита у него была, – пожал плечами Гоша. – Некоторые на «Зонтик» грешат, некоторые – на «Крыло».
– Выходит, если Киров спасся, то и Гробовщик мог? – продолжил спрашивать Пыж.
Гоша снова пожал плечами.
«Вот прицепился!» – с досадой подумал он: «Дался ему этот Гробовщик!»
– А дети? – не отставал Пыж. – Неужто Киров своих детей под Чёрный Выброс подставил?
Гоша скривился.
– Не наглей, – угадал его мысли Пыж. – Я с темы не спрыгиваю. Ты сам про Чёрный Выброс рассказал. Я только уточняю.
– Детей по слухам он в «Карман» спрятал, – нехотя ответил Гоша. – Слыхал про него?
Пыж, молча, отрицательно помотал головой.
– Есть такая штука. Типа многоножки, похожей на замок‑молнию. Метра полтора длинной. Если её прицепить на стену да расстегнуть, откроется лаз в помещение. Чаще всего, типа комнаты. Ложи туда чего хочешь. Хоть каменные глыбы или столбы железные, если влезут. Потом застёгивай, как замок, в рулончик скатывай и иди себе, куда вздумается. Весу в ней как было граммов двести, так и останется. А прибудешь на место, снова расстёгивай и доставай, что спрятал. Незаменимая вещица. Вот только срабатывает не больше пяти раз. А бывает и вовсе: раз расстегнул‑застегнул и баста. Вот у Кирова так и получилось. И где теперь его детки никто не знает. Может померли, а может сидят до сих пор в «Кармане» и отца дожидаются.
Гоша замолчал, пошарил под кроватью, достал оттуда начатую бутылку «Минералки», сделал несколько глотков.
– Всё, – сказал он. – Тридцатку я отработал. Давай остаток.
– Ещё один вопрос, – сказал Пыж и, предваряя возражения, добавил. – Последний.
– Ладно, давай, – махнул рукой Гоша.
– Было у Гробовщика в Зоне место, где он чаще всего появлялся?
Гоша помедлил, наморщил лоб, вспоминая.
– Вроде бы в Павловичах у него что‑то вроде места стоянки было. Или – нет, там кладбище, на котором кресты сами собой растут. А Гробовщик… Гробовщик на Дебаркадере у первого Болотного доктора частенько ошивался. Его там часто видели. Но это до первого Супервыброса было…
– Как это – у первого Болотного доктора? – удивился Пыж. – Их что – несколько?
– Всё, – отрезал Гоша. – Вечер воспоминаний закончен. Давай двадцатку и катись. У меня от твоих вопросов голова распухла и в горле пересохло.
Он выхватил протянутую купюру, вытолкал Пыжа за дверь.
Удачный день, – подумал Гоша. – На этой неделе экскурсий больше не будет. Так что напьюсь нынче вечером в хлам.
Он оглядел комнату. Прибраться что ли? Из прикроватной тумбочки вытащил большой пластиковый мешок и стал заполнять его пустыми банками, бутылками, туда же вывернул содержимое пепельницы…
За этим занятием его застал стук в дверь.
Гоша замер, мол, никого нет дома, но снаружи сказали:
– Открывай, чего замер? Слышно ведь, как ты стеклотарой шумишь.
Пришлось открывать.
На пороге стоял неизвестный ему сталкер с крупной родинкой над левым глазом, улыбаясь от уха до уха.
– Чего тебе? – спросил Гоша и покосился на биту у изголовья кровати.
– Ты, говорят, на вопросы мастак отвечать? – сказал пришелец и, не спрашиваясь, уселся на кровать.
– Смотря, какие вопросы, – ответил Гоша, смерив вошедшего пытливым взором. Неужели ещё одного лошка занесло?
– Сейчас вот только у тебя был салабон по кличке Пыж. О чём он у тебя спрашивал, и что ты ему ответил?
– Пятьдесят «гринов», – озвучил таксу Дикий Гоша. Вошедший горестно вздохнул, встал, потянулся было в карман, но вдруг молниеносным движением ткнул его кулаком в область солнечного сплетения.
– Ну чтобы тебе сразу сказать, – сказал пришелец, глядя на рухнувшее у его ног тело. – Возись теперь с тобой. Теряй время.
Когда пятнадцать минут спустя этот человек закрыл за собой дверь каморки на чердаке и стал торопливо спускаться по лестнице, он уже знал ответы на все интересовавшие его вопросы. А в комнате осталось раскачиваться в петле тело Дикого Гоши – негласного летописца истории Зоны.
