Голос крови (СИ) - Грэй Клаудия (книга регистрации TXT) 📗

— И это верно, — безмятежно согласилась Лея.

— И пожалуй, я должен напомнить, что такое предприятие, без сомнения, очень опасно.

— Не стану спорить.

Рэнсольм наклонился ближе к коммуникатору:

— Я хочу участвовать.

Улыбка Леи была такой ослепительной, что могла бы разогнать ночную тьму.

— Знаешь, я почему-то подозревала, что именно так ты и скажешь.

— Ты знаешь меня как облупленного.

Она снова сделалась серьезной:

— Знаешь, если бы ты сам не предложил, мне пришлось бы просить тебя лететь с нами. Только представь, что было бы, если бы я отправилась одна, нарушив букву закона, и вернулась бы с доказательствами, что среди центристских миров обосновались заговорщики? Мой доклад в сенате просто освистали бы. Но если мы отправимся на Сибенско вместе, найдем доказательства заговора и вместе представим их в сенате — будет хотя бы шанс, что нас выслушают.

— Выслушают, — сказал Рэнсольм. — Я уверен.

Лея выгнула бровь:

— Мне бы твою веру в здравомыслие Галактического сената.

Удивительное дело, в юности она была идеалистом и революционером, а теперь порой в ее словах звучала лишь безнадежность. Возможно, четверть века в политике кого угодно сделают скептиком. По крайней мере, в политике, как ее понимали в Новой Республике до сих пор.

Рэнсольм был полон решимости все изменить.

Глава двадцать первая

Планы проникновения на Сибенско следовало держать в секрете, а значит, для встречи, где можно будет все обсудить, требовался благовидный предлог. Решив, что лучше всего прятаться у всех на виду, Рэнсольм забронировал беседку на берегу реки, где должны были состояться гонки глайдеров на солнечных парусах, традиционно проводившиеся на Хосниан-Прайм в День равноденствия.

В незапамятные времена, наверное, люди соревновались на обычных плавучих лодках, и по сей день трасса пролегала вдоль русла реки. Зрители устраивались на берегу в окрашенных в цвет патины беседках или просто разостлав пледы на траве. Вокруг царила такая пастораль, что внушительные столичные небоскребы на горизонте казались дальше, чем были на самом деле. Дроиды, неуклюже переваливаясь по земле, везли припасы для пикников. Те из зрителей, кто побогаче или поумнее, использовали подносы на репульсорной тяге. В метре над водой парило несколько небольших платформ, на каждой сидело около десятка самых азартных болельщиков. Хотя по календарю уже наступила осень, день выдался солнечным и теплым. Дух праздника чувствовался в самом воздухе. Вот-вот должны были начаться показательные выступления пилотов, а потом и сами гонки.

Первым из приглашенных в беседке появился Джон Систрайкер.

— Как тебе удалось увильнуть от участия в выступлении? — удивился Рэнсольм. — Ты же вроде один из лучших пилотов.

— Да уж не из последних. — Систрайкер с легкой завистью поглядел в небо. — Но я честно сказал, мол, сенатор Органа хочет поговорить о чем-то в связи с прошлыми полетами, которые я для нее выполнял. По-моему, командир даже проверять не стал. Стоит произнести ее имя — и все сразу шелковые становятся.

— И горе тому, кто не станет, — добавил Рэнсольм с дружеской насмешкой. — А когда же к нам присоединятся госпожа Соннель и Корр Селла?

Джоф покачал головой:

— Корри не придет. Это дело слишком опасное, чтобы ее впутывать. Грир с принцессой решили, что вообще не надо ставить ее в такое положение, чтобы ее смогли обвинить в сокрытии информации от сената.

— Разумно.

Тут Рэнсольм заметил в толпе знакомый силуэт. Он едва узнал Грир: во-первых, на ней было платье кораллового цвета, а во-вторых, девушка широко улыбалась. Раньше Рэнсольм и подумать не мог, что, когда Грир Соннель довольна жизнью или увлечена делом, она может выглядеть по-настоящему счастливой…

— Привет! — Грир поднялась по ступенькам в беседку, ветер играл ее блестящими черными волосами. В руках она держала сумочку, в которой, похоже, лежало нечто продолговатое и тяжелое. — Ну что, сразу начнем строить планы или сначала притворимся, что мы гуляем и веселимся?

— Думаю, мы отлично совместим то и другое. — Рэнсольм разглядел в отдалении ковыляющего к ним C-3PO. Значит, скоро и Лея подойдет. — А в сумочке у тебя, надо полагать, угощение к нашему столу?

Улыбка Грир сделалась откровенно злодейской.

— Кое-что такое, что Джоф хотел попробовать на Памарте. — И девушка достала из сумки массивную стеклянную бутылку, наполненную янтарно-красной жидкостью. — Прошу, господа. Настоящий высокооктановый «Девятый вал» с Памарта.

Джоф с довольным видом усмехнулся:

— Поверила наконец, что мне это пойло не страшно, а?

Грир вскинула густую, выразительно очерченную бровь:

— Скажем так, я хочу посмотреть, как оно на тебя подействует.

Рэнсольм взял бутыль в руки — она оказалась даже тяжелее, чем он ожидал. Ему доводилось слышать про «Девятый вал» — говорили, что это крепленое памартское вино способно свалить с ног даже самых закаленных. Да мало ли что говорят — жители каждой планеты хвастаются, что у них тут самые крепкие напитки, самые острые пряности или самый суровый климат. Все хотят казаться самыми крутыми. Но Галактика велика, а значит, оказаться в ней «самым-самым» непросто — слишком уж много конкурентов.

— Если у лейтенанта Систрайкера хватит отваги попробовать, то и я, пожалуй, не откажусь, — сказал Рэнсольм.

— Да вы храбрец, — улыбнулась Грир. — Кто-нибудь догадался прихватить стаканы?

В беседке нашлась посуда на все случаи жизни. Рэнсольм поставил стаканы на стол, и Грир наполнила их примерно до половины, где-то пальца на три. Он поднял свой стакан и предложил тост:

— За принцессу Лею!

— За принцессу Лею! — хором отозвались Джоф и Грир, и все трое разом опрокинули стаканы.

Во рту стало сладко и горячо, а потом…

Рэнсольм никогда не задумывался, на что похожи ощущения человека, внутри которого взрываются петарды. Теперь он это знал. Его глаза полезли на лоб, когда в животе рванула целая шаровая молния, нет, звезда — желтый карлик, решивший стать красным гигантом. Звуки доносились будто издалека, хотя отчаянный кашель Джофа был слышен отчетливо. В затуманенном мозгу Рэнсольма пронеслась мысль, что, пожалуй, красный гигант не может быть таким раскаленным. Наверное, это взорвалась сверхновая.

Когда к нему вернулся дар речи, Рэнсольм просипел:

— Это явно не предназначено для употребления внутрь. По крайней мере, людьми.

Грир пожала плечами, попивая свой «Девятый вал», будто компот. Джоф положил голову на стол и стиснул ее ладонями. Рэнсольм поставил стакан на стол и отодвинул подальше — даже запах напитка, казалось, разъедал ноздри.

— Простите, что задержалась. — В беседку зашла принцесса Лея в сопровождении верного C-3PO. Увидев бутыль на столе, она остановилась как вкопанная. — «Девятый вал»? Вы что, в самом деле пьете это?

— Уже нет. — Рэнсольм поморщился, но сумел не содрогнуться.

Джоф, носом в стол, тихо прохрипел:

— Кажется, у меня череп плавится.

— С этим вином надо соблюдать осторожность. — Принцесса Лея строго взглянула на своего секретаря, но Грир ни капельки не смутилась. — Только один мой знакомый мог пить его, не будучи коренным памартцем.

— Капитан Соло? — спросил Джоф, не отрывая лица от столешницы.

Лея покачала головой:

— Чубакка, наш друг-вуки. Хан никогда не притрагивался к этому напитку.

— Ошибаетесь, ваше высочество, — вмешался C-3PO. Он приотстал и теперь медленно, но упорно поднимался по ступенькам. — Мне известно о нескольких случаях, когда капитан Соло употреблял «Девятый вал».

— Правда? — На лице Леи отразилось такое неподдельное изумление, что Рэнсольм засмеялся бы, если бы горло не горело огнем. — Хан пил «Девятый вал»?

Дроид покаянно прижал металлическую руку к груди:

— О, на самом деле нет, ваше высочество. Капитан Соло использовал его как растворитель при ремонтных работах на корабле, когда никакие другие жидкости не помогали.