Занавес молчания - Быстров Андрей (бесплатные книги полный формат txt) 📗

Ослепительно улыбаясь, он приблизился к Диане и подал ей руку.

– Позвольте проводить вас в каюту, госпожа Довгер. Она предназначалась для вашего мужа, и поверьте, уровень комфорта вас не разочарует.

– Вы должны объяснить, – жалобно сказала Диана, машинально опираясь на руку Pay.

– Разумеется, но несколько позже. Сейчас у нас, видите ли, напряженный момент. Подождите немного в каюте и вы получите самые исчерпывающие объяснения.

Сопроводив Диану в каюту, для верности он запер ее там и вернулся. К двери каюты он отправил на вахту одного из колумбийцев, а потом подошел к Болгарцеву и Фолкмеру, стоявшим поодаль от самолета.

– Когда работы будут закончены, – говорил Фол­кмер летчику по-английски, – самолет установят на стартовой катапульте. Ваша задача – взять курс к русской границе и набрать высоту в три тысячи метров. Вы еще не войдете в радиолокационное поле, когда на этой высоте будет дистанционно включена блокировка топливно-насосной системы.

– На высоте в три тысячи метров? – Болгарцев непонимающе посмотрел на Фолкмера, затем на Pay. – Если самолет рухнет в океан с такой высоты, мне никак не уцелеть. Мы ведь договаривались о том, что топливно-насосная система будет блокирована на небольшой высоте, тогда я совершу посадку на воду и выберусь в спасательном жилете через аварийный люк пилотской кабины… А упасть в море с трех тысяч метров – это все равно что на бетон. И к чему тогда вы возитесь с дверью салона? Фюзеляж, скорее всего, полностью разрушится.

– Это не факт, – сказал Фолкмер. – Нужно предусмотреть все.

– Но факт, что мне не спастись!

– Увы, Олег Дмитриевич.

– Как! Вы обещали…

– Обещал сохранить жизнь Тане, но не вам.

– Но вы говорили…

– Мало ли что я говорил. Мы не можем полагаться на ваше молчание. Будьте последовательны. Жизнь вашей дочери в обмен на вашу – только так стоит вопрос.

– Я даю вам слово…

– Нет, нет, Олег Дмитриевич. Слова недостаточно, нужна гарантия.

Потрясенный Болгарцев остановил на Фолкмере полный горечи взгляд:

– А где у меня гарантия, что вы не убьете и Таню?

– Тут уж вам придется полагаться на наше слово – и поверьте, мы его не нарушим. Помните наш первый разговор в Санкт-Петербурге? Тогда я сказал вам, что мы бизнесмены и делаем лишь то, что выгодно. Смерть вашей дочери нам никакой выгоды не принесет, а вот лишние проблемы создать может. Подозрительное совпадение – исчезновение дочери и гибель отца в авиакатастрофе.

– А похищение девочки – не подозрительно? А я уговорю ее молчать…

– Это сумеем сделать и мы.

Болгарцев понял, что все бесполезно. В глазах его заблестели слезы. Будьте последовательны? Да, он будет последовательным. Это единственная возможность спасти Таню.

– Вы не бизнесмены, – тихо сказал он. – Вы – негодяи…

Он повернулся и побрел к самолету, сгорбившись и волоча ноги. Фолкмер, безжалостный тигр джунглей беспрерывной игры, смотрел вслед летчику, и сердце его пропускало удары. Он взглянул на Pay, a Pay на него, и обоим стало ясно, что они думают об одном и том же.

– Знаешь, Рольф, – выдавил Фолкмер, – ведь это просто убийство…

Но Pay не слышал его, он уже рванулся к Болгарцеву.

– Стойте! – по-русски заорал он.

Летчик остановился и обернулся. В нескольких метрах от него специалисты Краузе готовили стартовую катапульту.

Pay быстро, негромко заговорил с Фолкмером:

– Что нам даст его гибель, Йохан… Только более тщательное расследование, докопаются еще до чего-нибудь… Если он убедительно изложит властям обстоятельства катастрофы, нам меньше головной боли… Думаю, мы можем ему верить…

Фолкмер кивнул несколько раз подряд и приказал Болгарцеву по-английски:

– Подойдите сюда.

Тот повиновался. Надежды у него уже не было – наверное, забыли дать какую-то инструкцию к смерти…

– Мы ошибались, – произнес Фолкмер, глядя летчику в глаза. – Сейчас мы проанализировали проблему и решили, что выгоднее сохранить вам жизнь, как источнику дезинформации для властей.

Во взгляде Фолкмера Болгарцев без труда прочел, что это ложь – по крайней мере отчасти, что не только и не столько соображения целесообразности заставили их изменить решение. Он увидел, что перед ним люди – да, преступники, похитившие его дочь и вынудившие его самого совершить преступление, но люди, а не беспощадные машины. У него перехватило дыхание.

– Я не… – начал он и запнулся.

– Вот что, – сказал Фолкмер, стараясь быть не­проницаемым. – Я полагаю, вы отдаете себе отчет, что обязаны нам жизнью.

– Я…

– Вот и хорошо. Теперь судьба нашего предприятия зависит от вас. Мы поверим вашему слову, но и вы нас не подведите. Вы самым аккуратным образом сообщите властям – и всем другим, кто будет спрашивать, вы меня понимаете? – то и только то, что я вам сейчас продиктую. И помните – вы и Таня под нашим постоянным наблюдением.

– Итак, здесь я больше не нужен, – проговорил Pay по-немецки. – Иду заниматься изменением программы.

Он направился к ходовой рубке, думая не столько о программе – это забота Тилгнера, – сколько о бу­дущем. О танкере, которому предстоит еще ряд переоборудовании, прежде чем он отправится на металлолом, о людях Тилгнера и Краузе, о колумбийцах, о Диане Довгер… И конечно, об Олеге Болгарцеве. Камень свалился с его души, но это не значило, что возможные осложнения с летчиком его не тревожили.

Как показали дальнейшие события, об этом он беспокоился напрасно. Болгарцев сдержал слово. Грозная опасность надвигалась совсем с другой стороны.

23

24 апреля 2001 года

Диану поместили в небольшом уединенном особняке на самой окраине шведского городка Нючепинг, где ее тщательно стерегли стражи Фолкмера и Pay, отвечающие за нее, без преувеличения, головой. Так как и Pay, и Фолкмеру приходилось постоянно курсировать между Швецией, Австрией и Норвегией (срочные дела, касавшиеся не только судьбы танкера, но и других связанных с операцией обстоятельств), беседы с Дианой велись урывками. К тому же у Фолкмера и Pay не было особой уверенности в том, что к получаемым от нее сведениям можно относиться с достаточным доверием. Поэтому при подготовке нового визита Фолкмера в Санкт-Петербург они по-прежнему полагались на информацию Каспера. Тот сообщил, что у Довгера нет персональной охраны; как глава проекта, профессор это категорически за­претил. Негласное же наблюдение за Довгером велось по сетке-графику, также переданной Каспером. Этой сеткой и воспользовались Фолкмер и Pay.

Визит оказался безрезультатным. По возвращении Фолкмер рассказывал об этом Рольфу Pay так:

– Я встретил профессора возле его дома, после красноречивых описаний Дианы я не мог его не узнать. Мы говорили по-немецки, он ведь немец, хотя в Германии никогда не бывал… Естественно, он потребовал доказательств, что его жена жива и у нас. Я упомянул о видеозаписях, но он меня высмеял. Как он мне сказал, Диана не только физик и его ассистент, но и патронесса каких-то благотворительных обществ и в этом качестве нередко выступала по телевидению… А имея пленки, сказал он, при нынешнем уровне компьютерных технологий совсем нетрудно соорудить какую угодно фальшивку, да так, что распознать подделку будет невозможно. Тогда я намекнул на телефонный разговор – это очень рискованно, но куда деваться? – он ответил, что с помощью компьютерной коррекции голоса с ним может говорить любая женщина и даже мужчина. Я предложил ему спросить Диану о том, что известно только им двоим, а он заявил, что с тех пор как изобрели подслушивающую аппаратуру, известное двоим известно всем. Он непробиваем, Рольф! Он примет только одно доказательство – личную встречу с Дианой, и не где-нибудь, а в России.

Прикурив, Pay захлопнул крышку зажигалки.

– Ого! В России – таково его условие?

– Да, Рольф.

– Послушай, Йохан, все это очень неубедительно. Разве он мог тебе не поверить? Его встречает весьма, так скажем, информированный человек…