Эпоха Лоу Кэнэл (СИ) - Никитин Михаил Александрович (библиотека электронных книг .txt) 📗
— Я бы назвал это скорее кублом, — поправил Ричард, — рой — название коллектива летающих существ, а тут те самые рождённые ползать, что летать не могут. Приготовься. Нам нужно будет двигаться очень-очень быстро.
* * *
Почти полчаса они лежали неподвижно. Восстанавливали силы, как могли подумать рептилоиды? Да, и это тоже, само собой. Вернее, восстанавливал Ричард, Дэйр-Ринг их наоборот, теряла — неподвижность гасила в ней остатки гнева. Зато возрастала концентрация и вместе с ней — острота чувств.
Малки сканировали окружающее пространство во множестве диапазонов. Дэйр-Ринг старалась определить местонахождение каждого червя поблизости, Ричард — взаимное расположение тоннелей, пытаясь просчитать его с точки зрения многомерной геометрии — то есть определить, какие именно части лабиринта могут быть заменены усилием коллективного разума, на что, и с какой скоростью.
Мимоходом он рассмотрел вариант — не маяться с захватом «языка», а рвануть на максимальной скорости вверх, к поверхности, пробивая перекрытия над собой, которые кубло успеет сделать непроницаемыми, и проходя через все остальные. Когда всё это безобразие начиналось, до уровня земли и в самом деле было не более тридцати метров. Но после всех полётов Дэйр-Ринг на «гоночных» скоростях, а также многочисленных перестановок элементов лабиринта — это расстояние увеличилось как минимум до ста метров. А может и больше.
Ситуация осложнялась и тем, что «видеть сквозь стены» не значит «быть всевидящим». Все их паранормальные способности, все виды активного и пассивного восприятия позволяли заглянуть через двадцать метров сплошного камня, ну максимум тридцать. Отчасти спасали ситуацию только «астральные проекции» — очень упрощённо говоря, глаза на многомерных ножках, просунутые в «обход» стен через Эмпирей. Но при каждом перестроении лабиринта они эти глаза теряли — разрыв непрерывности пространства лишал их части молекул. Не то, чтобы потери были значимыми для здоровья — но весьма болезненными. И замедляли процесс. Поэтому Ричард взял всю работу на себя — Дэйр-Ринг и так досталось, а ей ещё глубокое сканирование проводить.
В среднем перестроение производилось каждые 3-10 минут. Поэтому он наловчился втягивать проекции обратно после двух минут обследования местности. Через пятнадцать таких проверок он сумел поймать ритм и засечь коридоры, в которых находились живые черви. Ещё двадцать понадобилось, чтобы спланировать бросок и захват, выбрав два разных участка, на каждом из которых собралось довольно много рептилоидов.
— Нам придётся крепко соединиться физически для этого броска, — предупредил он. — Если разойдёмся хотя бы на десять метров — между нами возникнет преграда, и снова объединиться мы уже не сможем. Расстояние будет только увеличиваться.
— Ладно, — буркнула девушка. — Обовьёшь меня щупальцами покрепче. Только не пытайся входить в слияние.
— Ты забыла? Я этого физически не смогу сделать, даже если бы хотел.
Он принял форму «змеи со щупальцами», и обвился вокруг её туловища в несколько витков, разместив голову над ухом. Хвост он прирастил к среднему витку, замкнув петлю, щупальца правратил в дополнительные кольца — теперь его даже силой сорвать было сложно. Белая фыркала, но не сопротивлялась.
— Сейчас?
— Нет, через секунд тридцать… я дам тебе знак, когда… приготовься, вот карта движений… Сейчас!
Дэйр-Ринг ракетой рванула с места, так что из-под копыт брызнула каменная крошка. У Ричарда захватило дух — он впервые увидел, как движется в бою настоящий белый марсианин. И чем отличается бой от драки, которую он видел полчаса назад.
Стремительные гибкие движения, с той плавностью, которую может развивать только существо без единой кости в теле. Дэйр-Ринг не бежала — она текла по тоннелям бледной тенью, преодолевая за секунду пару сотен метров, но при этом — бесшумно и почти не снижая скорости на поворотах. Невозможно было предсказать, куда она нырнёт после очередной развилки, ни тени намёка на это не намечалось в её движениях.
Тем не менее, черви тоже были не дилетантами. Несколько раз упустив беглянку, они сумели вывести её в прямой тоннель, из которого выхода просто не было. Две базальтовых стены оказались спереди и сзади.
Но они не могли сделать непроницаемыми все двести метров тоннеля. И благодаря подсказке Ричарда Дэйр-Ринг знала, какие участки «многомерно укреплены», а какие нет. Без всякого предупреждения она нырнула в стену — и прежде, чем коллективный разум успел замуровать её там, вынырнула прямо среди десятка червей. Десяток щупалец-сетей выстрелил во все стороны, пеленая их.
* * *
Теперь они замуровались уже сами — чтобы никто не мешал процессу сканирования. Ричард обрушил многотонные глыбы с обеих сторон тоннеля, и ходил от одной «пробки» к другой, охраняя девушку и пленников. Дэйр-Ринг по очереди подхватывала червей, внимательно смотрела в раскосые глаза — два свечения сталкивались и одно угасало — после чего отбрасывала обмякших, как пустую кожуру. Уж неизвестно, насколько эта процедура повреждала их мозги, но если девушка поставила перед собой задачу «сделать страшно» — то выполнила её на все сто процентов. Сцена выглядела, как в фильме ужасов, и последние черви усиленно пытались отползти от предстоящей процедуры. Только вот бежать было некуда, что лишь увеличивало общую визуальную жуть.
Кошмары попали в собственный кошмар.
— В общем так, — подвела она итог, когда закончила с последним, — история выходит забавная, хоть и мрачная донельзя. Они не знают подробностей, но в общих чертах в курсе. Словом… Хранители сами их создали.
— Каким образом?! — вытаращил глаза Ричард.
— У Хранителей было нечто, называемое Шангой. Я так и не смогла понять из их мыслей, что это такое. То ли некая технология, то ли психотехника, то ли вещество… Они сами никогда этого не видели, родились гораздо позже… но среди их народа есть те, кто видели. В общем… Шанга заставляет любые виды возвращаться к своим предковым формам, пробуждая их «спящие» гены. Онтогенез повторяет филогенез. На людей оно действует слабо, эффект больше психологический, чем физический. Способности взрослого организма к изменению весьма ограничены — ну там, сбрасывается жир, становятся крепче мускулы, меняется осанка… всё такое, по мелочам. Но когда под воздействие Шанги попадал шоггот…
— Он превращался в лужу слизи, — понял Ричард.
— Нет… вернее, не сразу. Сначала организм повторял — в обратном порядке — путь эволюции Дхувиан в лаборатории Рианона. Дхувианин в теле шоггота, замаскированный под человека, становился сначала натуральным змеечеловеком, затем просто змеем, потом марсианской пиявкой — и лишь после этого окончательно деградировал в бесформенную протоплазму. Причём всё — за считаные часы, если не минуты. Хранители использовали Шангу, чтобы выделять нелюдей из своих рядов. Зрелище мутации-деградации оказывало прекрасный пропагандистский эффект на молодых Хранителей. Такому же испытанию они хотели подвергнуть Биатиса, хорошо, что не довезли.
— И некоторые из их подопытных мутантов сбежали в подземелья? — усмехнулся Ричард.
— Да… вернее нет… не совсем. Испытанию подвергался один пленник, в контролируемой среде, в запертой камере, под охраной. Никаких шансов сбежать у него не было, как только он терял конечности, его тут же приканчивали, а остатки тела сжигали. Даже полноценный шоггот, полностью восстановивший способность к метаморфозу, и то не смог бы оттуда вырваться. Хранители были фанатиками, но не дураками. Технику безопасности они знали отлично.
— Ммм… не сказал бы, судя по их попытке пытать Биатиса…
— Биатис не только сам был Мыслителем, он получал энергию от всего коллектива Мыслителей и ещё от эмпирейного шторма. Среди тех Дхувиан, что внедрялись в человеческое общество, псайкеров было куда меньше, и они были намного слабее. Настоящие Мыслители им никогда в руки не попадали…
