Последняя битва (СИ) - Сафина Айя "AyaS" (читать книги TXT) 📗
— А какой план Б? — спросил Рафаэлка.
— Нету плана Б! Есть только план Ж!
— Тогда зачем ты продолжаешь давать им буквы?!
— Какова цель? — спросила Ляжка.
— Центр управления. Оттуда командуют «Иерихоном», — уверенно ответила Божена.
Я кивнула.
— Значит, прорываемся в Центр управления и отключаем ракеты! — закончил Фунчоза.
Мы снова замолчали, осмысливая задачу.
— Какой-то гнилой план, — Рафаэлка высказал наше общее мнение.
Мы активно закивали.
— Есть лучше?
Мы активно замотали головами.
— По крайней мере, рядом с Нойштадтом нам не грозит ракетный обстрел, — заметил Хумус.
— Точно! Может, да ну эту резню? Разобьем деревню рядом с ними, поселимся под бочком, за солью будем иногда захаживать.
План Б Фунчозы хоть и был за гранью реальности, но совершенно точно каждый из нас захотел, чтобы он был более осуществимее, нежели штурм подземной базы.
27 февраля 2071 года. 10:00
Полковник Триггер
В зале наблюдения привычно хрустели клавиши клавиатур. Два десятка операторов без устали следили за порядком внутри базы, а также за прилегающей территорией вокруг горы. Я подошел к Трухиной и Амиру, обсуждающим что-то, глядя на центральный монитор.
— Что случилось? — спросил я.
Трухина даже не взглянула на меня, а кивком указала на экран.
— Цепная миграция.
— И что с того? — не понимал я.
— Она очень странная. Передвижения не характерные для инфицированных, но тепловизоры улавливают именно их диапазон.
Я наблюдал за перемещением некоей красной массы. И тут же снова проснулась гордость за Желяву. Система слежения за периметром Желявы могла обозначить каждый отдельный объект — настолько она была точна. Здесь же я видел лишь один большой красный сгусток.
— А почему нет четкости?
Я никогда не упускал возможности указать жителям Нойштадта на несовершенства их крепости, постоянно сравнивал с достижениями Желявы, потому что до конца жизни буду убежден в том, что живучести Желявы нет аналогов.
Трухина же смерила меня хмурым взглядом, а потом увеличила масштаб карты.
И тут я обомлел.
Это была сплошная масса из красных точек.
— Сколько их там? — выдохнул я и оперся кулаками в стол.
— Десятки тысяч. Наша система даже не сможет сосчитать их всех, — ответил Амир.
Ну хорошо. Уделал.
— Видишь, как ровно они перемещаются? Это не характерно для них. Цепная миграция всегда хаотична и непредсказуема: пробудившиеся инфицированные перебегают на новое место, тревожат своим запахом соседних особей, те своих соседей. Они передвигаются как скворцы, создающие мурмурацию: каждая особь стремится занять позицию, дающую ей как можно больше информации об окружающей среде, они ориентируются на ближайших соседей, и создается динамичная структура со своим алгоритмом. Но здесь. Они как будто точно знают, куда двигаться.
— Как далеко они от нас? — спросил я напряженно.
Мне плевать, какие рисунки они выстраивают или алгоритмы, главное, чтобы не на моей территории.
— Два с половиной километра от минного поля и приближаются, — ответил Амир.
— Ну и отлично. Поджарятся на минном поясе. Ближе все равно не подойдут. Турели проверили?
— Да. Все в полной боевой готовности.
— Тогда мы под защитой.
Я уже собрался уходить, как кто-то из операторов воскликнул:
— Смотрите!
Я обернулся.
— Какого черта?
— Что происходит?
— Может они бегут за кем-то?
Всего в паре сотен метров от минного пояса красная масса вдруг резко раздвоилась и теперь два красных потока продвигались в разных направлениях. По позвоночнику проскользнула дрожь, подняла волоски за затылке, а оттуда хлынула горячей кровью к ушам и щекам, которые вспыхнули от пробуждающегося адреналина.
— Они нас окружают, — произнес я тихо.
— Что?
— Как это возможно?
Я приблизился к экрану, мозг живо рисовал картину происходящего снаружи.
— Их кто-то ведет, — я был в этом уверен. — Они бегут ровно вдоль периметра минного поля. Они знают, что там мины.
— Это безмозглые твари, которые понятия не имеют о том, что такое мина! — возразила Трухина.
— Вот именно. А это значит, что их ведет тот, кто это знает. Там есть видеокамеры?
— Да, есть видеокамеры на турелях, но далеко. Ширина минного пояса почти километр. Едва ли мы хоть то-то увидим, — ответил Амир.
— Показывай! — рявкнула Трухина.
Амир кивнул диспетчеру, тот заколотил пальцами по клавиатуре, и через пару секунд на экране появилось изображение поверхности с одной из турелей.
Чистое голубое небо, бескрайние поля снега вокруг, вдалеке точно за периметром минного поля видны лесные заросли с голыми деревьями, укрытыми снегом. И в этих зарослях затаилась угроза. Инфицированные выдавали себя движением веток, как если бы там бежало целое стадо кабанов. Вдруг что-то мелькнуло между стволами.
— Вон там!
— Где?
— Да вон же тупица! Слева! — глазастая Трухина тоже заметила этот блик.
Оператор повел джойстиком, и турель ожила. Ее прицел медленно вел влево, следя за чем-то беловато-серебристым, мелькающим посреди стволов. Металлический блеск, двенадцать колес, торчащая башня.
— Аякс! — прошипел я.
Я так ненавидел эти машины, потому что они напоминали мне о заклятом враге, что уже готов был вознести название БМП в категорию матерных слов.
— Что они делают? — вопрошала Трухина.
— Это Падальщики! Они нашли нас!
Амир тут же схватился за рацию и затарабанил что-то по-арабски. Операторы тут же всполошились: кто-то вскочил с мест, кто-то полез в руководства смотреть порядок действий при боевой тревоге. Эти кроты даже ни разу не разыгрывали тренировочные сценарии, как мы на Желяве каждый месяц: учебная тревога «Пожар», «Обвал», «Прекращение электроснабжения», «Прорвы базы». Только благодаря тем тренировкам мы смогли эвакуировать порядка двух тысяч людей в кратчайшие сроки.
Здесь же вера в бога, как обычно это бывает, лишила людей мозгов. Во времена Вспышки было то же самое: вместо того, чтобы не выходить на улицу и соблюдать карантин, люди шли в храмы на службы, уверенные, что искренняя вера спасет их от вируса. Гребаные праведники внесли свою лепту в распространение заразы.
— Трухина, проверь готовность турелей! Проверь ворота!
Она тут же оттолкнула Амира, а потом встала над главным диспетчером и принялась руководить в штабе наблюдения. Операторы слушали ее беспрекословно — все понимали, что она гораздо опытнее команды Аль-Махди.
— Запустить проверку автоматических турелей! Те, что выдадут ошибки, взять под ручной контроль! Готовность эвакуационных ворот? — командовала Трухина.
— Все ворота под контролем.
— Ублюдки окружили со всех сторон, — выдохнула она, анализируя карту, сверкающую красными точками. — Запаять ворота! Активировать все ступени защиты! Никого не выпускать! Где ручной привод открытия?
— Рядом с воротами!
— Послать туда отряды! — свирепела Трухина.
— Мэм…
— Пусть стерегут, как собственные жизни!
— Мэм!
— Больше никаких диверсий в мою вахту!
— Мэм!
— Что?
— Они нас вызывают.
— Кто?
Парень, что управлял турелью, сглотнул и указал на карту.
— Нас кто-то вызывает оттуда… снаружи, — произнес он охрипшим от страха голосом.
Трухина тут же взглянула на меня. Мы оба понимали, кто нам звонит.
27 февраля 2071 года. 10:00
Тесса
Я с Зелибобой и Перчинкой объехали гору вокруг. Нехилая такая. Нам понадобился почти час, чтобы объехать периметр базы вокруг. Но благодаря этой поездке мы собрали достаточно исходных данных, чтобы понять ее устройство. Она похожа на Желяву — ее строило одно и то же военное мышление. Двое ворот: основные северные — откуда будет происходить эвакуация, южные — запасные, если северные будут заблокированы. Минный пояс протяженностью почти километр, еще километр турелей — они гораздо мощнее Желявских, даже радар это заметил, выдав размеры стальных хранителей: постамент около двух метров в диаметре, высота порядка трех, периметр обстрела покрывает не меньше сотни метров.
