Приемный (СИ) - Кочеровский Артем (прочитать книгу txt) 📗
Очкастый задрот Липа на удивление выглядел спокойным. Ладно Шмель, тот-то за свою жизнь повидал столько, что… Но Липа? Судя по внешнему виду, он должен был намочить штаны и закрыться в туалете. Но он так не думал. Липа расхаживал по кабинету со стволом на перевес, поочерёдно поглядывая то на меня, то на Желудя, то на Шмеля.
— Нужен пароль! — крикнул я и чуть отодвинул от себя ноутбук.
Липа подходит ближе, склоняется над клавиатурой… Оранжевый всплеск буквально подбрасывает меня в воздух. Обхватываю Липу за шею и прикладываю лицом о компьютер. Раздаётся треск пластмассы, по комнате разлетаются кнопки. Ноутбук жалобно пищит, а картинка на экране сменяется беспорядочными пикселями.
Добавляю с правой в живот и разворачиваю парня в пол-оборота, чтобы добраться до ствола. Он вскидывает руку и ведёт дуло на меня, но я ловлю её на подходе. Хватаю за кисть, ломаю вбок и вверх, Липа по инерции запрокидывает голову вместе задранным к потолку стволом. Вскакиваю ногами на диван и обрушиваюсь лбом в переносицу. Липа рассыпается. Валится на пол, будто иссохшая палка, которую поломали в пяти местах. Стекает в промежуток между диваном и столиком, оставляя пистолет мне.
Перекручиваю ствол, снимаю предохранитель, выпрямляю руку. Оранжевые тона гостиной придают уверенности. На миг проскакивает сомнение, но также быстро уходит. Трижды жму на курок, поправляя мушку после первых двух отдач.
Шмель лежит на кожаном диване, раскинув руки в стороны. Во лбу виднеются три чёрные отметины, голова завалена набок, под задницей медленно растекается бордовая лужа. Подкидываю энергии, подхожу ближе и вновь поднимаю ствол. Ещё три нажатия на курок, и три новых дырки появляются в левой части грудной клетки. От последних трёх выстрелов Шмель даже не дёргается, разве что немного колышется торс от пуль, что врут его плоть.
Позади меня стоит Желудь. Он испуган, близок к истерике. Дышит сбивчиво. Каждый третий вдох заканчивается всхлипом, хоть и без слёз. Он называет моё имя и спрашивает о случившемся. Сбивается и начинает сначала. Я приказываю ему заткнуться, чтобы отрезвить, и чуть спокойнее прошу собраться с мыслями. Он опять что-то мямлит, и тогда я на него кричу. Помогает.
Беру со стола мобильник Шмеля и иду в комнату, откуда появился Липа. Она похожа на офис. Стол, пара тумбочек, шкафы с документами, сейф. На всякий случай дёргаю за ручку сейфа, но ожидаемо обламываюсь. Конечно, он заперт. По одной вытаскиваю полки из тумбочек и быстро просматриваю содержимое. Тумбочные обоймы вскоре пустеют, а у меня в руках оказываются только золотые часы и охапка документов.
Бумаги после недолгих размышлений бросаю на пол, ибо ценные хранятся в сейфе. Рву полку письменного стола, но стол подъезжает по ковру. Полка заперта на ключ. Направляю дуло, жму курок, слышу звук выстрела и звон металла. Полка открыта.
Мои старания окупаются хоть отчасти. Сгребаю перевязанные пачки с наличкой и сую по карманам. Каждая из них обёрнута клочком бумаги, на которых корявым почерком написаны имена: Тига, Максон, Кусковой. Простите ребятки, но ваша плата уходит мне в качестве моральной компенсации.
Возвращаюсь в гостиную. Желудь подсобрался. По-прежнему стоит, как истукан, посредине комнаты и хлопает глазами, но больше не всхлипывает и не задыхается от страха. Надеюсь этого достаточно.
— Ты как? — спрашиваю я и подхожу к нему.
— Ты убил…
— Заткнись, Желудь! — выдаю ему хлёсткую пощёчину. — Ты как? Понимаешь, что происходит?!
— Да, — мямлит он, придерживая рукой раскрасневшуюся щеку.
— Запомни, что я тебе скажу!
— А?
— Запомни, что я тебе скажу, Желудь!
— Ладно, — он снова начинает чаще дышать.
— Говори полицейским правду, но не углубляйся в детали. Скажешь, что накосячил вместе с пацанами, и за это Калёные выставили тебя на бабки. Ты сидел здесь заложником и понятия не имеешь, что случилось. Про меня — ни слова. Запомни! Про меня — ни слова! Это нужно не мне, а тебе! Повтори!
— Правду… без деталей…, - бормочет Желудь, не сводя с меня выпученных глаз. — Выставили на деньги. Не знаю, что случилось. Про тебя — ни слова!
— Правильно, Желудь! — я хватаю его за плечи и сжимаю. — Они и так знают, что я здесь был, но они не должны узнать, что мы с тобой связаны! От этого зависит твоя жизнь!
— Ладно, — Желудь неуверенно кивает. — И что мы будем делать дальше?
— Мы, к сожалению, ничего.
Увожу взгляд в сторону, чтобы отвлечь внимание, а затем вскидываю ствол и бью Желудя прикладом в затылок. Тот закатывает глаза, отключается и сползает на пол. Вытираю со ствола отпечатки, убеждаюсь, что у Липы нет пульса, и сую пистолет ему в руку.
Бой, что завязался внизу, мало-помалу поднимается на второй этаж. Я отхожу к стене, разминаю шею и накидываю на голову капюшон. Десять быстрых шагов, прыжок и группировка. Разгоняюсь достаточно, чтобы пробить головой окно и перелететь за ограду бывшего банка. С треском в коленях приземляюсь на асфальт, перекатываюсь через голову и ускользаю во дворы.
Глава 26. После
Вот уже как две недели мы с Карате безвылазно сидели в однокомнатной квартире в Индустриальном районе. Вели себя тихо и рассчитывали просидеть так ещё по меньшей мере неделю, а лучше — две.
Жаль, что Липа или Шмель не забыли закрыть сейф. Чем больше было бы у нас денег, тем приятнее проходило бы наше затворничество. В столе я нашёл всего сорок тысяч. Не слабо же изменились мои ценности. Ещё недавно я радовался паре бумажек, что Сергей дал мне на карманные расходы, а теперь говорил о сорока тысячах с прибавкой «всего». Не зажрался ли я? К сожалению, нет. Уж лучше бы зажрался. На самом деле деньги теряют в ценности, когда ты оказываешься по другую сторону законна. Почти за всё, что в обычной жизни достаётся бесплатно, в жизни вне закона приходится платить. Вот и получается, что сорок тысяч — это лишь часть от необходимого.
Взять хотя бы квартиру. За неё мы платили сумасшедшие пять тысяч в месяц. За однокомнатную конуру с простецким ремонтом. А всё почему? Потому что подогнал нам её один теневой типок, который не оставляет следов и косит под Стерильного. Зовут Дельный, но до Стерильного ему ещё очень далеко.
То же касается новых телефонов и поддельных документов. Карате не терял времени зря и вышел на нужных людей. Мы немного обезопасились, но стоило это — ого-го! Что не скажи, а деньги решали многое.
В очередной раз меня удивили СМИ. Убийство в доме Иксов, пускай и выставленное с жестокостью, они обсасывали по телеку чуть ли не каждые два часа, а на перестрелку в центре Бетонки, выделили всего пять минут эфирного времени. «Война банд за власть. Перестрелка. Полтора десятка жертв. А теперь о погоде…».
О том, чем закончилась перестрелка, я не знал. Зато Карате нашёл парочку свидетелей из местных пацанов, и те подкинули инфы. Сказали, что рубилово там было отменное. Мужики в костюмах оказались самыми настоящими клановыми. Ломали Калёных и выносили им мозги, пробиваясь в здание. Но и Калёные показали силу. Тачки Калёных подъезжали каждые пять минут, и бойцы Шмеля присоединялись к сражению. Впрочем, этого было мало. Сплочённая команда клановых, которые мало того, чтоб броники надели, так ещё и держали попадания с помощью энергии, планомерно и организованное валили Калёных.
Большие надежды возлагали на Тереха — того самого доку, что охранял Шмеля. Не знаю, уж насколько то было правдой, но говорят, он убил самое малое четверых, а потом сам нахватался огнестрельных и вынужден был отступить. Выжил дока или нет — неизвестно. Да и вообще кто и какие потери понёс — не понять. На улице валялось всего несколько трупов Калёных, а всё остальное пряталось в бывшем доме Калёных.
Да, бывшем. Номинально банда Калёных ещё существовала, но в реалиях бандитских домов их уже списали со счетов. У Шмеля был сын, который в теории мог принять управление бандой, но он был слишком мягкотелым и далёким от дел папаши. Был и другой сценарий. Не стоит забывать, что Шмеля окружали сильные подданные. Нет, не Фога с отбитой головой. Хватало и адекватных. Кто-нибудь может и сумел бы сохранить банду, но Калёные лишились целостности. Всплыли внутренние тёрки, обиды и долги. Лидер, который взял бы всё в свои руки, вовремя не очухался, а потому остатки банды раздербанили на куски.
