Сумерки Кланов-6: Тени войны - Грессман Томас (бесплатная регистрация книга TXT) 📗
Не успела Уинстон ответить, Хацуми отвесил поклон и неуловимо, как чеширский кот, растворился за пологом палатки.
XVIII
Бивуак Легкой Кавалерии Эридани
Предгорья Когтей Ягуара, Охотница
Кластер Керенского, Пространство Клана
29 марта 3060 г.
Огромный, уродливый робот «Медуза», которого можно было узнать издалека по отвратительно искривленному ротовому отверстию в шлеме, выплыл из тонкого тумана, замутнившего смотровой экран Сандры Барклай. Похожий на неуклюжий толстый скелет с косой в руке, боевой робот Клана медленно, словно замахиваясь, поднял изуродованную правую руку и дал отчаянный залп из лазерной пушки прямо в брюхо ее «Цербера». От корпуса робота тут же отлетела пластина брони весом в добрую тонну. Чувствуя, что щеки ее горят, как в лихорадке, Барклай яростно рванула джойстики, управляющие укрепленными прямо над запястьями «Цербера» гауссовыми пушками. Сандра Барклай пошла в наступление.
Массивные куски ферроникелевого сплава, быстро набирая ускорение, развили скорость света и, направленные лучами мощных электромагнитов, как два сверкающих металлических рельса, слабыми серебристыми полосами растворились в чахлом сиротливом лесу, расстилающемся перед ее взором. Оба снаряда с силой ударили в грудь «Медузы», закрытую прочнейшей мощной броней, но не смогли пробить ее. Тяжелые металлические шары просто оставили глубокие белые вмятины на зеленой броне робота, чуть покорежив нагрудный щиток монстра.
Войска Клана уже две недели осаждали наскоро поставленные защитные укрепления Легкой Кавалерии, снова и снова пытаясь пробить оборону и вклиниться в тылы сил Внутренней Сферы. И каждый раз их атаки заканчивались неудачей. Но каждое неудачное нападение, каждая отбитая атака стоила жизней пилотов, отважных пехотинцев, уничтоженных роботов и боеприпасов. С каждым разом атаки Клана становились все слабее, но и моральный уровень и сила духа Легкой Кавалерии неуклонно падали. И наконец роботы и элементалы Клана пошли в последнюю смертельную атаку, чтобы пробить оборону Легкой Кавалерии Эридани.
Отряды Барклай держались красиво, но они уже не могли сдерживать натиск врага. Семьдесят первый полк был практически разбит и морально сломлен. Разбитые и изуродованные роботы вновь попадали в зону обстрела врага. Воины Клана брали превосходящей силой и мощным оружием. Пехотинцы и танкисты гибли десятками, не успев сделать ни одного выстрела. Сандре Барклай казалось, что твердо стоит на позициях только ее отряд. Остальная же часть войска находилась на грани отступления, а вернее, просто панического бегства.
В такой момент и появился металлический гигант, наводящий на нее лазерную пушку. Целая батарея больших лазеров пришла в действие, и их лучи прошили броню «Боевого Молота» капитана Даниэля Умсонта. И вот совсем новенький, только из цеха, механизм, самый интересный проект года с броней цвета выдержанного вина, уже валялся на земле. Темнокожий воин пытался выбраться из разрушенной кабины горящего робота, но Ягуар выпустил в него разрывной снаряд, предназначенный для уничтожения пехоты. Смертоносный огонь вырвался из автоматического орудия, закрепленного на левой лодыжке «Медузы», и снаряд попал точнехонько в беднягу Умсонта. Его тело было буквально разорвано в клочья; изуродованное тело наполовину свесилось из узкой кабины «Боевого Молота», и маслянистый красный огонь уже заплясал на ткани его охлаждающего жилета. Барклай закричала от гнева и ярости, к которым примешивался ужас от осознания того, насколько равнодушно и жестоко воин Клана расправился с ее солдатом. Она быстро навела гауссовы пушки, находившиеся в плечевых отсеках «Цербера», на ухмыляющегося монстра и дала по нему несколько залпов. Тяжелые снаряды, похоже, только раззадорили «Медузу», и уродливый робот Клана повернулся к ней, оказавшись лицом к лицу.
На мгновение враг сделал эффектную паузу, дав ей достаточно времени, чтобы понять весь ужас ситуации. Видимо, какой-то техник Клана, большой шутник, раскрасил голову «Медузы» так, что подобие лица походило на отвратительную голову Горгоны. В греческих мифах ее часто именовали Горгульей — один взгляд ее несущих смерть глаз превращал человека в камень. В честь такого чудовища Клан назвал ужасного боевого восьмидесятитонного робота, незаменимого в атаке. Рот жуткого существа был прорисован почти во всю нижнюю половину лица прямо по линии решеток охлаждающих вентилей. Во рту сверкали белые клыки, капли алой крови с которых стекали на бронированную грудь робота. И чем дольше смотрела Сандра на вражеского робота, тем сильнее ей казалось, что лицо Горгульи, словно живое, ухмыляется от гнева и отвращения.
«Медуза» не спеша подняла левую руку. Толстый короткий оружейный ствол заменял кисть. Дуло орудия теперь было нацелено прямо ей в лицо, и она, застыв на месте, могла только смотреть, как разверстая утроба пушки словно обрастает рядом острых окровавленных клыков… Орудийный огонь — и смерть…
С диким криком Сандра Барклай проснулась и в панике уставилась на голые стены походной палатки. Из-за прочных нейлоновых стен до нее доносились обычные шумы военного лагеря. Она начала приходить в себя: конечно, она на Охотнице, в бивуаке Легкой Кавалерии Эридани, а вовсе не в Ковентри, осажденной столице Летнертона. Ее враги теперь совсем не Нефритовые Соколы, а Дымчатые Ягуары.
Стон вырвался из пересохшего горла. Сердце бешено колотилось.
«Это ломка». Барклай была наслышана о необратимых изменениях психики воинов, выдержавших десятки смертельных битв. В какой-то момент с ними начинает происходить то, чему врачи и психиатры за последние годы придумали множество названий: синдром улитки, синдром боевой усталости, рабочее истощение, посттравматический синдром воздействия перегрузок, да мало ли что еще…
Барклай никому и никогда не рассказывала об этих ужасающих видениях и снах, которые взрывали границы ее здравого смысла. Начались они, пожалуй, во время последних, самых кровавых сражений за пределами Летнертона, в Лиранском Содружестве мира Ковентри. Именно тогда «Медуза» Нефритового Сокола прорвала оборону отряда Сандры, целенаправленно перейдя линию фронта. У клановца было задание расправиться с ней.
Воин Сокола попробовал стереть ее в порошок выстрелом из пушки в левой руке своего робота, но что-то не заладилось: рука беспорядочно дергалась и дрожала, но отказывалась подняться по команде пилота. И прежде, чем воин Клана успел направить батарею лазеров, спрятанную в правой руке, на ее «Цербера», Барклай уверенным одновременным залпом из большого лазера и гауссовых пушек превратила «Медузу» в бесполезную груду железа.
Казалось бы, она победила и вопрос закрыт. Но через несколько дней после напряженной дуэли с «Медузой» она поймала себя на том, что вновь проигрывает в уме сценарий короткого сражения. Ролик навязчиво крутился в голове, как флюгер на яростном ветру, и конца-края не было этому видению. С течением времени воспоминание превратилось в ночной кошмар, причем сон повторялся с завидным постоянством, на разные лады изменяя то, что случилось, а главное, что могло бы случиться, если бы… И вот прошло почти два года, а она по-прежнему с криком пробуждается от бредового сна, в котором значительно изменилась концовка. Она не успевает выстрелить, и вражеская «Медуза» несколькими выстрелами расправляется с отрядом Барклай, а напоследок убивает ее саму.
Она сразу же решила, что не стоит никому говорить об этих кошмарах, — сначала потому, что испугалась. Вдруг врачи или еще кто-нибудь из командования отстранит ее от участия в битве? Сочтут, что она не справляется… А вот потом видения стали навязчивыми настолько, что она побоялась, что полковые хирурги просто отправят ее с глаз подальше, положат в больничку, поставят на учет, как выражались в давние времена, дадут ей белый билет. Кому она будет нужна? Правда, могут еще послать в реабилитационную группу, но это тоже не бог весть что. Теперь, когда Особый Отряд Змеи занял мир Клана, видение не отпускало ее даже днем, а стоило закрыть глаза и задремать, перед ее взором возникало зловеще ухмыляющееся лицо «Медузы». Память о реальном событии никак не хотела становиться пассивной, как выражаются эти докторишки. Сандра ждала, что вот-вот все повторится наяву.
