Черная молния - Зан Тимоти (читать книги .txt) 📗
ГЛАВА 24
Солнце уже низко клонилось к западу, когда два фургона покинули дом-крепость Реджера, направившись на север по обманчиво мирной дороге, чтобы потом свернуть на расположенный к востоку хайвэй и двинуться в южном направлении к самому сердцу Денвера. Кейн, сидя на полу в кузове фургона, поймал себя на том, что без устали трогает свои нунчаки и рогатку, безо всякого успеха пытаясь внушить себе чувство уверенности, от недостатка которого он сейчас страдал. Он впустую тратил время: сидящие напротив Колвин и Аламзад куда сильнее нервничали, чтобы обращать внимание на Кейна, но сидящий поодаль Мордахей, несомненно посвященный в детали плана Лейта получше, чем Кейн, не нуждался в дополнительном успокоении.
В полумиллионный раз облизнув губы, Кейн снял пластиковые бронированные перчатки и протер глаза.
– Надень очки, – спокойно через плечо сказал Мордахей, сидевший на переднем сиденье. – То же самое касается и перчаток. Это зона боевых действий.
– Хорошо, – повиновался Кейн, удивляясь тому, насколько хорошо у этих спецназовцев развито боковое зрение.
Сидящий за рулем Питман поерзал в сиденье.
– Тут должна проходить Новая Хэмпден-авеню, – сказал он сидящему рядом спецназовцу. – Мне повернуть или остановиться, чтобы подождать остальных?
– Поворачивай, – сказал Мордахей, – нам еще надо проехать по крайней мере целый клик, прежде чем мы упремся в забор. Вполне достаточно времени для Лейта, чтобы он успел сократить Разрыв.
– О'кей, – фургон плавно обогнул поворот, и Кейн вытянул шею, чтобы посмотреть сквозь ветровое стекло. В этом было что-то менее нервирующее, чем в езде прямо в пасть опасности, даже не видя, куда тебя несут колеса.
На другом конце фургона Аламзад прочистил горло.
– Предположив, что мы проедем сквозь забор, не подставив себя под выстрелы лазеров, тогда у нас вообще есть хоть малейшее представление о том, где Служба Безопасности спрятала Анну Силкокс?
– Конечно в здании Службы Безопасности, – коротко ответил Мордахей. – Не беспокойся, найти ее будет несложно.
– Правильно. Это одно из тех зданий, переполненное стреляющими по нам войсками, – вмешался Колвин.
– Кроме того, у него на крыше должна быть миниатюрная посадочная площадка, – сказал Мордахей. – Даже в Атене всего пара таких зданий…
Он прервался, так как заговорили их коммуникаторы: «с каждой стороны вертолеты Службы Безопасности; операция отменяется».
Мордахей выругался себе под нос.
– На следующем повороте сверни направо, – приказал он. – Мы обогнем этот квартал и на севере встретимся с остальными…
Внезапно окна фургона осветились вспышкой света.
Фургон резко затормозил, стряхнув Кейна и двух других с их сидений. Одно ужасающе длинное мгновение Кейн думал, что в них прямым попаданием ударил лазерный луч вертолетной пушки, но как только он теснее припал к полу, то почувствовал, что металл, хотя и был горячим, не расплавился, а в воздухе не витало тяжелое облако гари.
– Что?
– Лазер повредил двигатель и шины, – выкрикнул Мордахей.
Спецназовец поднатужился изо всех сил, навалившись на оплавившуюся от лазерного выстрела дверь.
– Всем наружу – там у нас будет больше шансов.
Кейн метнулся к задней двери фургона, в одном движении ударив по запирающей рукоятке, и распахнул дверь. Он высунулся наружу: в его руках уже были зажаты два серикена… и замер, не веря своим глазам.
С обоих сторон дороги на фургон глядело из-за быстро возведенных баррикад из самозастывающей пены не менее пятидесяти солдат Службы Безопасности, их лазеры были приведены в боевое положение. Фургон Лейта затормозил, развернувшись полубоком в нескольких метрах позади, и за ним Кейн тоже сумел различить еще одну перегородившую дорогу баррикаду, ощетинившуюся лесом курносых ружей. Он рефлекторно бросил серикены, не придав им точного направления, но во рту уже стал скапливаться горький рвотный вкус поражения. Игра была закончена, и из объема и организации войск Службы Безопасности было видно, что они давно были готовы к этому и уже ждали.
Реджер предал их.
– Вам не уйти, – раздался многократно усиленный голос из неизвестной точки, которая совершенно терялась из-за вездесущего эха. – Лейт, говорит генерал Куин. Ты и остальные, поднимите руки! Или мы сожжем вас там, где вы стоите. Посмотрите наверх, если вы не верите, что мы можем это сделать.
Кейн рискнул поглядеть наверх. Наверное, в ста метрах над ними завис длинный, акульей формы, летательный аппарат, в отраженных могильных огнях с каждой стороны его фюзеляжа вырисовывались многочисленные жерла орудий. Его огневая мощь только что вывела из строя их фургоны… и вполне могла погубить их всех.
Тактика, стратегия, учет случайностей, – все их тренировки и предосторожности, казалось, слились в один бесполезный желеобразный беспорядок. Позади себя он чувствовал, как Колвин и Аламзад залегли за раскрытой створкой дверей фургона, ожидая руководства, которому бы они могли последовать. Ожидая действий, которые предпримет их командир.
И он не мог. Все, о чем он только не думал, означало для остальных мгновенную смерть.
Его первая команда… и все они погибли.
Из-за фургона раздался негромкий голос, возмутивший липкий сок его мучений.
– Делай, как он говорит, – сказал Мордахей, – но не теряй надежды. Тяжело вздохнув, Кейн медленно поднял руки вверх и скрестил их за
головой.
Человек, командовавший операцией, по крайней мере, не был дураком. Ни один человек на баррикаде, ни пилоты зависшего над их головой истребителя,
– никто не совершил ни малейшего движения, пока все пленники не вышли на открытое место. Только тогда вперед выступила группа солдат Службы Безопасности, некоторые из которых держали пары тяжелых высоконадежных наручников. В горле Кейна застрял необъятный ком, когда он взглянул на эти наручники… ком дежа-вю и болезненного ощущения, что на этот раз история не повторится.
Затем группа приблизилась к пленникам настолько близко, что стали различимы их лица… и внезапно наручники были забыты.
– Гэлвей! – вырвалось из уст Кейна.
– Кейн, – величаво кивнул префект. Его взор пробежался по группе и нашел Лейта, но перед ним предстал и заговорил другой человек:
– Комвзвода Лейт, я генерал Куин, – сказал тот беспощадно довольным голосом. – Уж коль вы все оказались здесь и это имеет самое непосредственное к вам отношение, я хочу сказать, что соглашение между генералом Лепковским и Рекриллами не имеет дальнейшей силы. Вы участвовали в открытом восстании против Рекриллской Империи, и поэтому ее правительство уполномочило нас подвергнуть вас тюремному заключению с вынесением соответствующих приговоров за совершенные действия…
– Избавьте нас от официальной речи, генерал, – перебил его Лейт. Его голос был вполне спокоен, и Кейн заметил в нем нотки твердости.
Было очевидно, что генерал уже произнес свою речь, и на мгновение триумфальное выражение соскользнуло с его лица. Но быстро возвратилось снова.
– Я вижу, что хвастовство все еще остается в арсенале спецназа, – усмехнулся он. – Я полагаю, что вы не собираетесь произвести на меня впечатление своим стоицизмом. Итак, с настоящего момента я буду единственным человеком, от которого целиком и полностью будет зависеть ваша дальнейшая судьба, а я всегда получал особенное удовольствие оттого, как сдаются люди, считающие себя непреклонными.
– Нет, – спокойно сказал Мордахей, – ты не прав.
Все взоры обратились к маленькому спецназовцу.
– Не прав насчет чего? – требовательно спросил Куин.
– Что ты теперь решаешь нашу судьбу, – спокойно сказал ему Мордахей, и в его лице было что-то такое, отчего мурашки побежали по спине Кейна. – Твоя власть ограничивается только собственной похвалой, которой я бы тебя ни за что не удостоил.
Куин резко вздохнул, возможно внезапно поняв, что произойдет.
– Охрана! – крикнул он.
Но было уже слишком поздно. Рука Мордахея взмыла вверх и застыла чуть пониже очков. Кейн заметил едва уловимый блеск металла, и когда на Мордахея нахлынули запоздалые солдаты Службы Безопасности, он осел и растаял в их толпе.
