Наследник (СИ) - Седых Александр Иванович (читать книги онлайн полностью без регистрации .TXT, .FB2) 📗
— Вся надежда на тебя, краснобай, — улыбнувшись, потрепал плечо Марафонца командир. — Ты уж распиши в штабе наши подвиги, как умеешь. А на счёт дальнейших наступательных действий передай: планируем сходу овладеть населённым пунктом Выдрица и к ночи, взяв под контроль мост в нескольких километрах за селом, закрепиться на восточном берегу реки Бобр. О результатах операции доложим завтра к полудню, так что ты в роте долго не задерживайся, чтобы поутру был в Выдрице, как штык.
— Так зачем же скромничать, может, погоним немцев сразу уж до самого Берлина, — под дружный хохот красноармейцев, шутливо предложил Шах, хотя самого оторопь брала от наполеоновских планов атамана.
Однако учинённое сегодня побоище настраивало молодёжь на оптимистический лад. Бойцы были заряжены на победу. И перепуганный взгляд загнанного тягловой работой гауптмана красноречивей любых слов убеждал в правоте командира. Немецкий офицер был в шоке от того, что всего лишь крохотная кучка мальчишек–новобранцев смогла уничтожить отборную штурмовую роту ветеранов–пехотинцев, усиленную танковым взводом и взводом егерей, обученных воевать в лесистой местности. И хотя с партизанской тактикой германцы столкнулись впервые, но ведь нельзя же объяснить столь быстрое и поголовное истребление опытных профессионалов лишь неожиданной засадой. Гауптману довелось увидеть только самое начало боя, потому он не мог даже представить, как произошёл эдакий ужасный конфуз.
Неведение пленника было Матвею на руку, ибо он не желал, чтобы до командования полка дошли все подробности операции. Россказни хвастливого Марафонца в расположении роты никто изложить на бумаге не рискнёт, а проявленные кадры фотоплёнки подтвердят лишь сам факт уничтожения вражеской колонны, не раскрывая всех этапов боя. Ещё Матвей не желал выполнять приказ комиссара полка о незамедлительной сдачи трофейного вооружения на склад и недопустимости использования его в строевых частях. Своих бойцов Матвей уже самовольно причислил к партизанам и намеревался воевать всем, что попадётся под руку. Исходя из этого решения, сержант не собирался действовать по указке ротного командира, не давая робкому Гусеву даже шанса управлять партизанским отрядом «парагвайцев», а лишь ставя его в известность о результатах боевых операций и дальнейших планах. Ведь, в целом, сержант поставленную ему стратегическую задачу продолжал выполнять: удерживал лесную дорогу, а уж тактические методы её решения — дело командира отделения.
Только отправив гонца–трепача в расположение роты, Матвей обратился к заму за справкой по добытому трофейному оружию.
Шах пальцем поправил дужку очков на носу и, заглянув в блокнот, бесстрастно провёл бухгалтерский подсчёт приобретённого имущества:
— Двести двадцать карабинов, тридцать два автомата, сорок девять пистолетов, четырнадцать ручных пулемётов, три противотанковых ружья, две винтовки с оптическим прицелом, три миномёта, — Шах запнулся, виновато развёл руками. — Сколько сложено мин в ящиках — не знаю, надо кузов разгружать. Ручных гранат тоже могу указать только приблизительное число: около двух с половиной сотен. Ещё имеем грузовик с продовольственным запасом и полевую кухню на прицепе.
— Я считал, что у немцев автоматов в подразделениях должно быть значительно больше, — несколько расстроился командир партизан. — А вот наличие такого большого количества пистолетов совсем не ожидал, и противотанковые ружья тоже — сюрприз.
— Ружья польского производства, затрофеенные немцами, — предположил Шах. — А пистолеты, очевидно, накопились от выбывших по ранению или погибших бойцов, ведь лишнее оружие на склад хороший командир не отправит.
— Спасибо за характеристику, Шах, — рассмеявшись, похлопал хозяйственного зама по плечу командир, записавших похвалу на свой счёт. — Дарю тебе немецкую снайперскую винтовку, а вторую возьму себе. Всем бойцам сменить громоздкие карабины на трофейные пистолет–пулемёты МП-40. В лесу с ними воевать будет сподручнее. Стрелкам передать советские «лимонки» гранатомётчикам, а самим заткнуть за пояс по паре ручных немецких «колотушек». Оно и к немецкой форме будет смотреться более подходяще. Советское вооружение припрятать, ходить только с трофейным, потому наганы сменить на кобуру с немецким пистолетом П-38.
— А зачем нам сей маскарад? — недовольно поморщился уже переодетый в форму немецкого лейтенанта Шах. — Я на германском языке пару предложений правильно связать не смогу.
— А ты думаешь, что в селе крестьяне лучше твоего по–немецки шпрехают? — обнадёжил городского интеллигента Матвей. — Ты, главное, делай грозный вид и говори побыстрее, а уж я буду сам твой германский бред интерпретировать. Только, пожалуйста, длину фраз соизмеряй со смыслом беседы. Я тут себе подобрал подходящую по размеру форму пехотного ефрейтора, так что буду твоим переводчиком, гер лейтенант. Кстати, парни, у кого форма кровью замарана, позаботьтесь о перевязке мнимых лёгких ранений грязными бинтами и поубавьте резвость движений. Между собой при чужих ушах не разговаривать, разве что можно бросить пару немецких фраз, если кто изучал язык.
— Да, почитай, в школе все учили, только не шибко выучили, — под одобрительные смешки, отчитался за всю молодёжную компанию Вратарь.
— Тогда делайте «морду кирпичом» и зло зыркайте на окружающих. Немцам, после разгрома, радоваться не чему.
— Так мы же не настоящие немцы, — весело рассмеялся Вратарь, тоже уже успевший переодеться в чужую солдатскую форму.
— Конечно, ты не похож на настоящего фрица, когда у тебя белая нательная рубаха выглядывает. Снять немедленно. И рукава форменной рубашки закатай по локоть, иначе в летнюю жару упаришься в плотном немецком сукне.
— Кадет, а что будем с нашим походным скарбом делать, — озадаченно почесал затылок Шах. — В доверху гружёные кузова его не уместить, а на пятый автомобиль у нас шофёра нет.
— Разместим в кузове бронемашины, — решил Матвей. — Давайте, ребята, разбирайте велоповозку, а мы с Шахом пока пробежимся вдоль придорожной полосы, подберём расставленные плакаты партизанских рож. Картинки нам ещё не раз пригодятся.
— А собачек куда?
— Берите в кабины грузовиков, у нас как раз три свободных места образовалось, — махнул рукой Матвей и загнул пальцы: — Трое бойцов на мотоцикле, я с Шахом в бронеавтомобиле, четверо шофёров за рулём грузовиков, и только один пассажир рядом с водителем в замыкающей машине.
Пировать на месте великого побоища герои не стали, наскоро перекусили консервами и, торопясь успеть добраться до вечера, поспешили к месту нового ристалища.
Подъезжая к окрестностям селения, Матвей заметил недалеко от дороги, в густом кустарнике, крытую брезентом кибитку с впряжённой лошадью. С дороги её обычным взглядом было не увидеть, но колдовским взором Матвей сумел разглядеть даже бездыханное тело крупного мужчины, навзничь лежавшего на полу кибитки. Бедолаге уже помощь не требовалась, оставалось разве что похоронить по–человечески, но это можно сделать и чуть погодя.
Когда колонна выехала из леса, то на краю поля столкнулась со странной похоронной командой. Семеро мужчин в форме красноармейцев, только без пилоток и поясных ремней, углубляли полосу братской могилы. Землекопов караулили двое молодцев с винтовками в руках и белыми повязками с чёрными надписями на рукавах гражданских рубах.
Командой по рации Матвей остановил колонну и выбрался из броневика. Подойдя ближе к могильщикам, он разглядел уложенные длинным рядком вдоль ямы трупы. Не позволяя чувствам отразиться на лице, Матвей внешне бесстрастно окинул взглядом пробитые пулями тела: десятки перебинтованных красноармейцев без гимнастёрок и дюжину гражданских лиц, в пёстрых цыганских одеждах, среди них более половины женщины и дети.
Война показала мерзкий оскал: выбитыми белыми зубами валялись окровавленные тела солдат, изодранные цветастые платья цыган пенились клочьями вдоль чёрной зияющей пасти могильного провала.
Волна ярости всколыхнулась в груди Матвея, но силой воли чародей заморозил кипящую в сердце кровь в кусок рубинового льда. Вопреки коварным соблазнам жестокой войны, он не поддался зову из тёмных глубин. Смерть больше не получит жертвоприношений. Костлявая рука жадной старухи бессильно зависла над головами, двух молодых селян, вставших по стойке смирно перед немецким господином. Карать нужно хозяев, а не стрелять их цепных псов, которые лишь послушно стерегут дом.
