Большая Игра (СИ) - Беляев Михаил (онлайн книги бесплатно полные .TXT) 📗
— Как зовут приоритетную цель? — перебил его Алголь. — Дочь заместителя председателя.
— Юля. Юлия Орлова.
Ретранслятор снял с заспинного поясного захвата небольшой предмет. В ладони он раскрылся с тихим металлическим шелестом, через мгновение юноша прижал к лицу серебристо-серую гладкую маску с небольшими клапанами и жуткими круглыми окулярами-глазами, на миг вспыхнувшими багровым светом. С тихим свистом маска зафиксировалась на креплениях костюма, прилегая к лицу.
— Обесточьте институт. Выключите все прожекторы, фары и фонари. Уличное освещение тоже, — продолжал ретранслятор, не сводя тяжелого взгляда с громады института. — Через десять минут включите энергию. И посылайте группу захвата с медиками. Дайте команду, когда будете готовы.
Нахмурив брови, полицейский чуть задумался — и припал к рации, отдавая распоряжения подчиненным. Институт и все окрестные районы погрузились во тьму, разрываемую лишь редкими вспышками молний. Затихли двигатели машин и бронетранспортеров, в радиоэфире воцарилась тишина. Даже дождь немного притих. Мир замер в ожидании.
— Мы готовы, — запустив наручный хронометр, майор перевел взгляд на замершего за темной тушей бронемашины ретранслятора. — Можете начинать.
Где-то под облаками громыхнуло так, что задрожали стекла в окнах соседних зданий, в одном из дворов истерично завизжали сигнализацией припаркованные машины. Глухо барабанили по толстой броне капли дождя, разбиваясь на сотни крохотных ручейков. Мрачная тень беззвучно направилась к зданию, невесомо ступая по пузырящимся лужам, наполненным темной, почти черной грязью. Время пошло.
***
Они начинали терять терпение — и без того нервозная обстановка усугубилась с прибытием к зданию какой-то новой здоровенной машины. Полицейские выключили огни, погасли слепящие прожекторы, словно руки, обшаривавшие каждый уголок аудитории сквозь закрытые жалюзи. В радиоэфире прозвучали слова главаря — всем приготовиться к захвату. Хорошо обученные и подготовленные боевики рассредоточились, кое-кто достал пистолеты и приготовился застрелить заложников в случае штурма. Они чутко вслушивались в шорохи ночи, разрываемой барабанной дробью капель и громовыми раскатами — гроза за окном усиливалась.
Тепловизионный и электромагнитный модули рисовали непростую картину — четырнадцать целей в одной аудитории, еще десять — коридор, еще восемь — подвал. Все подходы прикрыты, конфигурация и расположение отрядов — максимально закрытые, не подступиться. Радиообмен — через короткие промежутки. Спецназовцам пришлось бы непросто.
Проникнув внутрь, ретранслятор припал к одной из стен и задействовал еще несколько модулей — привычная тяжесть медленно наполняла голову, переводя тело в боевой режим. За его спиной на полу лежали двое — передовые наблюдатели так и не подали сигнал, даже не заметив его приближения. Адреналин усиленно побежал по венам, мышцы напряглись, готовясь к броску.
Тьма, заполонившая здание, сгущалась. Непроглядный черный туман наполнил аудиторию и коридор, повисая плотной стеной — не было видно ни очертаний предметов, ни людей, даже собственной вытянутой руки. Густая, давящая тьма и тишина. А через мгновение среди напряженной, нервозной тишины раздался оглушительный треск — выбитая вместе с петлями и куском косяка дверь влетела в кабинет, пригвождая к стене одного из боевиков. В ту же секунду кто-то сдавленно вскрикнул, донесся мерзкий влажный хруст.
Он метнулся внутрь со скоростью ветра сквозь мглу визуализации, первым же ударом вминая голову боевика в бетонную стену. Вокруг медленно, словно продираясь сквозь густой кисель, двигались люди, — кто-то подносил пистолет к голове одного из заложников, кто-то вскидывал автомат. Еще живые трупы пытались сопротивляться. Развернувшись, Алголь перехватил руку с пистолетом, наставленным на заложника — короткое движение, и вырванная из сустава рука обмякла, вторым ударом он раздробил шейные позвонки и метнул покрытое бронежилетом тело в следующего боевика.
Смерть не удерживали ни броня, ни навыки — среди клубов тьмы метался демон, снова и снова настигавший свои жертвы. Три перепуганных до смерти женщины прижались друг к другу и замерли — на них упало чье-то тело, прижав к полу. Люди кричали, щелкали затворами автоматы, но оружие не стреляло, словно сговорившись с самой смертью.
Вонзив в горло последнего боевика его же собственный нож, ретранслятор быстро уложил дергающееся в конвульсиях тело на пол — весь костюм был измазан в горячей крови. Из коридора уже слышался неясный шум. Рассеяв визуализацию, он бросился дальше — перед ним шла тьма, как предвестник страшного и неизбежного конца. За спиной остались одиннадцать человек, меньше чем за полминуты превращенные в бездыханные тела.
У лестницы стояли двое — на взводе, готовые в одно мгновение нажать на курок, за их спинами виднелись еще несколько человек. Нельзя было терять ни единой секунды. Мощный разбег, прыжок — оттолкнувшись обеими ногами в полете от стены, ретранслятор поправил траекторию и всем телом врезался в двух людей, слишком поздно начавших стрелять. С потолка посыпались бетон и штукатурка, воздух наполнялся запахом пороховой гари. По инерции улетая назад, два тела с раздавленными трахеями врезались в своих напарников — перевернувшись в рвущем жилы полете, Алголь прыгнул на грудь следующей жертве, вонзая тяжелые поликерамические подошвы в смявшийся нагрудник бронежилета. Человек даже не успел понять, как пришла смерть — сломанные ребра сразу разорвали сердце.
А он двигался дальше, перехватывая упершийся в него автомат очередного боевика. Затрещал затвор, переполненный жаром ствол заплевался раскаленными пулями — вся очередь ушла в броню еще одного боевика. Роковой промах стоил ему жизни — какая-то непреодолимая сила швырнула его на пол, тяжелая нога опустилась на поясницу, как раз под краем бронежилета, и размозжила мощные позвонки.
Под лестницей обнаружились еще два заложника, живые, но потерявшие разум от страха. Безжалостно добив последнего боевика — он не вынес ужаса и попытался сбежать, но не без помощи ретрансляции вылетел в окно, на холодный и твердый асфальт, — ретранслятор направился в подвал. Пошла третья минута штурма, крики и стрельбу наверняка слышали и уже приготовились к убийству заложника, его ключевой цели. Вытерев кровь с окуляров маски, Алголь ловко спрыгнул с лестницы вниз. Двое — за углом, еще двое — у входа в кабинет, четыре — внутри… и среди них — невысокий силуэт с отчаянно бьющимся сердцем, сигнатура пылала красным и коричневым цветами. Нашлась.
Тьма пришла за секунду, еще через мгновение два человека, тихо булькнув разорванным горлом, сползли по стене. Охранники у входа заметили его — автоматы медленно пошли вверх, нацеливаясь на почти черное, отливающее металлом тело. Еще один безумный, на пределе возможностей прыжок покрыл лишь половину расстояния — ретранслятор оттолкнулся от стены узкого коридора, метнувшись в сторону. Мимо прошли несколько пуль, вскользь касаясь руки и бока, — еще один толчок, перегрузка ударила по вестибулярному аппарату, но теперь цели были прямо перед ним. Сжатая ладонь, как нож, вошла в брюшину первого, модуль материализации аккуратно сформировал контур клинка — и рука вышла сзади, рассекая позвоночник. Продолжая описывать восходящую дугу, ладонь врезалась в лицо второго охранника.
Внутри кабинета царил полумрак, на стенах плясали жутковатые оранжево-красные тени, отбрасываемые двумя свечами. У дальней стены, отгороженной старыми партами, стояли четверо — трое боевиков и девочка, измученная и дрожащая, уставшая бояться и плакать. Он вошел внутрь.
— Стой! Я убью ее! — прижав к себе девчонку, один из боевиков — видимо, главный, — наставил на него пистолет: — Бросай оружие!
Вместо ответа ретранслятор показал ему раскрытые ладони — по пальцам стекала вязкая кровь, окропляя пыльный дощатый пол. Он медленно пошел вперед.
— Стоять, я сказал! Стреляйте!.. — снова воскликнул главарь, но время было упущено. Модуль материализации быстро сделал своё дело. Едва боевики прицелились, Алголь метнул длинные узкие ножи — тяжелый вольфрам вонзился в горло каждого, пронзив ткани до спинного мозга. Два парализованных тела, заливаясь исходящей толчками кровью, рухнули на пол. Чудовище пошло вперед, на маске торжествующе горели багровые глаза-окуляры.
