Двойное попадание (СИ) - Михайловский Александр Борисович (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .TXT) 📗
Мураши, по мере нашего приближения стремительно превращающиеся в человеческие фигурки, засуетились быстрее, некоторые из них схватились за оружие; но это уже бессмысленное сопротивление, потому что мы на своих «мишках» падаем прямо им на головы. Рев и свист турбин, настоящий ураган, вырывающийся из-под винтов десятков вертушек, одновременно высаживающих десант в десяти разных точках территории деревни, в том числе на тросах в окна той самой школы, внутри которой с наибольшей вероятностью и должен находиться херр генерал-фельдмаршал фон Бок собственной персоной.
Он там как раз и находился. Представляю себе удивление этого почтенного старца германской военщины, когда прямо в окно его кабинета, как акробат под куполом цирка, выбив окно вместе с рамой, ногами вперед влетел здоровенный парняга в полном обвесе и с устрашающим гримом на лице. К несчастью, на пути бойца оказался полированный письменный стол, но тот, проехавшись по нему задницей, как мальчишка по перилам, с криком «Хенде хох!» ловко соскочил на ноги, направив на генерала-фельдмаршала ствол своего автомата. И тут же из соседнего окна появляется второй из ларца, одинаковый с лица, только уже без приключения со столом. От такого «здрасьте» на всю оставшуюся жизнь можно остаться заикой. Сунул голову в дверь адъютант – посмотреть, что тут происходит у начальства и отчего такой грохот (а у генералов-фельдмаршалов адъютантами работают как минимум полковники-подполковники) – хлоп, и одним адъютантом, проявившим ненужное любопытство, на белом свете стало меньше. Ребята чуть перестарались.
Остальным, кстати, в этот момент, было уже не до генеральского кабинета, так как раз в это время мои бойцы со всех сторон врывались в помещение штаба и без особой грубости ставили местных штабных в позу «зю». Адъютант стал единственной жертвой внутри здания штаба, оказавшейся в неправильном месте в неправильное время, остальные отделались или легким испугом, или таким же легким мануальным внушением. Снаружи, на территории, жертв оказалось несколько больше – примерно каждый второй; но это не имело никакого значения, потому что самых жирных штабных крысок нам удалось взять живьем. А до подхода передовых частей Кантемировской дивизии оставалось чуть более трех с половиной часов.
5 сентября 1941 года. 18:45. Брянская область, райцентр Сураж.
Патриотическая журналистка Марина Андреевна Максимова, внештатный корреспондент «Красной Звезды».
Да уж, с какими только личностями не сводит меня судьба и моя профессия… И мне это нравится. Никогда не понимала инертных людей, с равнодушием взирающих на чудеса мироздания. Эти унылые субъекты с поджатыми губами и тусклым взглядом даже не подозревают, насколько они несчастны. И в своем ленивом невежестве они похожи на бессмысленно копошащихся личинок известных всем насекомых, для которых квинтэссенцией благополучия является навозная куча.
Впрочем, это лишь отвлеченные размышления, не относящиеся ни к кому конкретному; к счастью, в моем окружении (тем более нынешнем) сложно отыскать скучную и бесцветную личность. Вот взять даже эту Паулину Липсиус. Какой яркой индивидуальностью, страстностью натуры и умом наделила ее природа… и сколько при этом хлама в ее прелестной головке! Надо бы пообщаться с ней еще раз. Вообще неплохо бы взять над ней шефство. Ну вот нравится мне наставлять несчастных, направлять заблудшие души на путь истинный! Иногда у меня это даже получается. Вот Коляша – смотрит мне в рот и слушается во всем! Даже как-то иногда скучновато становится – никакой борьбы, никакого сопротивления. Но в то же время приятно ощущать себя чем-то вроде идола и идейного вождя в одной экономичной упаковке. Да и, собственно, все это неважно – просто я, кажется, влюбилась в этого человека из прошлого, почти что неандертальца, и сама не заметила, как это произошло…
Правда, секса у нас еще не было. Ну, это вообще для меня что-то невероятное; обычно я сама затаскиваю понравившегося парня в постель – такая вот я тигрица, любящая секс не меньше Паулины. Но Коляша мой такой застенчивый, просто прелесть… Прям как школьник. Можно подумать, что он девственник. Но это вряд ли. Тридцать три года, как-никак… За все время, как мы знакомы, он только и решился несколько раз меня слегка приобнять. Мы еще даже ни разу не поцеловались! И почему-то мне не хочется торопить события. Давно уж могла бы его соблазнить… Но я намеренно оттягиваю этот момент. Знаю, что стоит мне отдаться во власть поцелуя, как меня тут же накроет волна неудержимой страсти, с которой я не смогу совладать – уж такая я темпераментная штучка. Все это у нас еще впереди…
Но почему-то всем уже понятно, что мы пара. Наверное, наша любовно-платоническая связь ощущается людьми на ментальном уровне, благодаря флюидам, которые от нас обоих исходят. А может, все гораздо проще – и окружающие, часто видя нас вместе и замечая, как мы переглядываемся, думают, что мы «спим». А мы пока ни-ни. Пусть Коля хотя бы получит РВП, чтобы я смогла свозить его за портал, в наш мир. Хочу, чтобы тот день, когда мы с ним… ну вы понимаете, стал для нас обоих настоящим праздником. А тут какой праздник – тут война и немцы.
А вот про Максика я забыла начисто. Не до него мне сейчас. Пусть говнюк получает по полной программе то, что заслужил. Надо же, а ведь раньше все это казалось мне забавной игрой – я имею в виду нашу с ним связь и мои попытки «перевоспитать» его, изменить его взгляды. В реальности – точнее, в контексте произошедших фантастических событий – оказалось, что такие взгляды, как у него, это вовсе не шутки, и мировоззрение моего бывшего бойфренда есть ни что иное, как самая настоящая гниль и мерзость… Вот за них он и огреб проблем по самое не хочу – да и поделом.
Впрочем, вернемся к Паулине Липсиус. Совершенно случайно, в разговоре с моей подругой Варенькой, я узнала, что немка, у которой я совсем недавно брала интервью, заболела.
«Инфлюэнца у ней, – сказала Варвара, презрительно поджав губы, – жар, лихорадка – ну, ты, Марин, сама знаешь, что это за гадкая зараза…»
И я тут же, по старому русскому обычаю, решила навестить болящую, лежавшую прямо в том домике, где немок поселили на то время, пока решается их судьба. Не чужая она уже мне после того интервью, когда я влезла к ней в душу. Вообще, грипп, если она подхватила вирус от кого-то из «наших», должен протекать у нее в очень тяжелой форме, да и местная медицина не знает еще никаких противовирусных препаратов. Она и о вирусах не будет подозревать еще лет двадцать, если наши не просветят. Мне стало очень жалко немку – она и так была подавлена и растеряна всем произошедшим, а тут еще и грипп… И я засобиралась к Паулине, за которую теперь чувствовала некоторую ответственность, так как решила взять ее под свою опеку. Всех-то делов – попросить у начальства машину с водителем Васей на пару часов и смотаться в Унечу нашего мира, прибарахлиться в супермаркете. Надо было только дождаться того момента, когда на той стороне портала, в нашем времени, откроются магазины и аптеки.
Так, что там приносят больным? Разные вкусняшки – фрукты там, мандарины, яблоки… Естественно, закупиться всем этим следовало тоже в нашем мире. Ах да, и не забыть о противогриппозных препаратах – ну, это те, растворимые, которые моментально облегчают состояние.
Любовь и забота о больной немецкой проститутке распирали мое сердце, когда я шла вдоль полок супермаркета, выбирая для нее самые красивые мандарины и самые сочные, румяные яблоки. Я очень нравилась себе в этот момент и испытывала чувство такого глубокого удовлетворения, что улыбка доброго ангела не сходила с моего лица. Вот правда – никакой неприязни к немке у меня не было, хотя, наверное, должна бы быть… Хотя, собственно, почему? Она же никого не убивала. А если и делала зло, так не ведала, что творила… Обычная баба, больную от нашей и не отличишь – лежит сейчас, поди, с высокой температурой, дышит тяжело, может, даже бредит… Это предки, должно бьггь, неприязненно и с презрением к этим проституткам относятся, ну а у нас взгляды шире. Однако не думаю, чтобы и предки люто ненавидели этих женщин (так, может, отдельно взятые особо злобные личности), ну а в массе своей русский народ весьма великодушен – между прочим, сама Паулина отметила этот факт.
