Под покровом тайны (СИ) - "Робинзон" (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений txt) 📗
Особого удивления на лице моего дальнего, предальнего родственника не нарисовалось. Видимо с тех пор, как я первые появилась в деревне оборотней, меня обсудили уже на сто раз.
-Ну, и какой нам прок от того?- спросил он у бабушки.
-Как это какой?- удивилась та,- вы тут живете, как деды и прадеды, даже не знаете что такое электричество, про радио тоже ничего не слыхали. При свечах да лучинах вечерину сидите.
Староста скептически кашлянул.
-Действительно, мы про твое лепестричество не слыхивали. Может, растолкуешь, что это за штука такая.
-Бабушка замялась.
-Ну, как тебе бестолковому объяснишь, тут показывать надо,- попыталась она уйти от ответа.
-Ааа, так ты сама не знаешь, что это такое!- по-своему понял ее заминку Иван Тимофеевич.
-Ленка, открой дверь в мой дом в Серебряном!- неожиданно потребовала бабушка.
Я не сразу поняла, что от меня требуется. В голове продолжало шуметь и хотелось спать.
Только когда бабуля ткнула мне в бок, до моей головы дошло, что нужно сделать. Портал открылся сразу и оттуда задул теплый ветер. В бабушкином доме было все еще намного теплей, чем в доме оборотней. Бабушка вышла из-за стола и, пройдя к себе в дом, щелкнула выключателем.
-После сумрака тусклая электрическая лампочка показалась ярким светильником. Наши хозяева сидели за столом открыв рот, разглядывая опустевшую комнату, где на выцветших обоях хорошо выделялись места на которых до сегодняшнего дня висели любимые бабулины коврики с лебедями и оленями.
Иван Тимофеевич встал из-за стола, подошел к проему и с опаской заглянул в него.
-Ишь, ты,- сказал он задумчиво,- не думал, не гадал, что сподоблюсь такое диво увидеть. Так это, Никаноровна, мы твои хоромы разглядываем?
Бабушка кивнула в ответ, и старик осторожно прошел к ней и начал разглядывать горящую лампочку.
-Вот оно, значит, какое лепестричество твое,- сообщил он через пару минут.
Пока он разглядывал почти пустую комнату, Милица Ивановна боролась со своими малолетками, перекинувшимися в рысят и рвущимися обследовать новое место.
Иван Тимофеевич, между тем подошел к железной кровати с пружинной сеткой, сиротливо стоящей без перины и постельного белья.
-Неужто железная!? - ахнул он, дотронувшись до нее. - Это же сколько такая стоит?
Я тут не выдержала и громко сказала:
-У нас железа дешевое, не то, что золото.
Староста на эти слова не отреагировал и продолжал свой обход. Подойдя к окну, он провел пальцем по стеклу и завистливо вздохнул. Ничего не сказав, прошел дальше к плите и тут завис по-настоящему. Он чуть не облизал чугунную дверцу, колосники и вьюшку.
На лбу у него выступили крупные капли пота.
Выпрямившись, он прошел обратно к нам, бабушка последовала за ним, выключив по дороге свет, и вокруг стало мрачно и темно.
Я закрыла проем, и ветродуй сразу прекратился. Милица Ивановна зажгла еще один жировой светильник, но все равно после электрического света, светлее у нас не стало.
Иван Тимофеевич уселся за стол и вперил в меня свой оценивающий взгляд. Было ясно, что до него только сейчас дошло, какие возможности открываются у него с нашим появлением.
-Так, это, Никаноровна,- обратился он к бабуле. - Ежели вы сюда насовсем перебираетесь, могет мы у тебя из дома все сюды перетащим? В твоей печи одного кирпича тыщи две штук будет. Настил целый, Там еще я чугунков несколько приметил.
-Эх деда, деда,- сочувственно подумала я.- Ничего ты еще не понял, пока я с вами, можно целый хозяйственный магазин сюда перетащить и не только.
Прабабушка, услышав слова троюродного брата, мгновенно разозлилась и начала ругаться.
-Да ты Тимофеич совсем охренел! Чтобы я свой дом, который еще наш дед строил, своими руками ломала? Не будет такого никогда. Ни одного гвоздика выдернуть не дам!
Я смогла прекратить начинающую ссору, пообещав, что смогу принести в Заповедье все, что будет нужно и любых количествах.
После этого разговор стал более спокойным. Иван Тимофеевич откушав водочки, и услыхав мои обещания, стал необычайно покладистым и и пообещал выделить нам для жизни пустующий дом, его хозяин погиб в прошлом в году в схватке с медведицей, или еще каким-то зверем.
Они оживленно переговаривались с бабушкой, вспоминали каких-то давно умерших знакомых. Меня же все больше беспокоила мама. Она сидела с отсутствующим лицом, не прислушиваясь к разговору.
-Мамочка, - обратилась я к ней.- Ты устала, может, ляжешь, отдохнешь.
-Не устала я нисколько,- раздраженно ответила она.- Вы меня вчера с бабкой травами опоили, я до сих пор в себя придти не могу. Ох, Ленка, Ленка! Порушила ты всю нашу жизнь, - добавила она и, обняв меня за плечи, прослезилась.
Тим во время всего этого сидел на лавке у печки и оттуда наблюдал за мной. По его надутому лицу было понятно, что он злится на меня.
-Ну, и ладно,- подумала я. - На сердитых воду возят. Сердись, сколько хочешь.
Однако, когда я попросила его, помочь уложить маму спать, он сорвался с лавки, как подстреленный.
Иван Тимофеевич, увидев наши приготовления, сразу начал прощаться, впрочем, пообещав завтра придти с утра, чтобы показать нам новое жилье.
Когда он ушел, мама уже спала. Я улеглась рядом с ней, прижалась к теплому боку и почти сразу провалилась в сон, не обращая внимания на продолжавшуюся беседу прабабушки с Милицей Ивановной.
Утром я проснулась оттого, что в ухо кто-то дышит. Открыв глаза, увидела рядом сопящего рысенка. По запаху это была Глаша. Я опустила руку на ее мягкий пушистый живот и начала почесывать. Рыска довольно заурчала. Однако наша идиллия долго не продлилась. Рука Милицы Ивановны ухватила дочь за ухо и бесцеремонно сдернула с кровати. Та моментально перекинулась в голую замызганную девчонку и начала заливисто рыдать. От этих воплей проснулись уже все. На дворе была еще темень, поэтому хозяйка зажгла коптящий светильник. Бабушка выбралась из-под своего ватного одеяла и начала рыться в вещах. Выудив оттуда керосиновую лампу, она поставила ее на стол и зажгла. Осторожно распаковав завернутое в тряпку стекло, установила его в лампу. Она прибавила огня, и в темной комнате явно посветлело.
- Смотри-ка почти как ваше лепестричество светит,- сказала довольная хозяйка.
В это время мама толкнула меня в бок.
-Лена, может, попробуем в нашу квартиру попасть. За ней если и приглядывают, так снаружи. Последний раз по-человечески помыться хочется, да сюда нужно забрать много чего, - попросила она. Я согласно кивнула, у меня еще вчера, во время бабушкиных сборов мелькали такие же мысли. Вот только времени на это бабуля не дала.
Встав, я сосредоточилась, и передо мной открылось окно в нашу квартиру.
Оглядевшись, осторожно зашла в комнату. Здесь ничего не изменилось с позавчерашнего дня, все так же валялись разбросанные вещи и ящики комода. На кухне тоже был тарарам посуда вытащена из буфета, ящики перевернуты.
В моей комнате вообще царил полный тарарам.
Пока я осматривала квартиру, мама оккупировала ванну и начала мыться под душем.
Милица Ивановна и Тим благоразумно не переходили из своего дома, но во все глаза из проема портала разглядывали наши скромные апартаменты.
На всякий случай я взяла толстую доску, стоявшую без дела в прихожей и уперла ее в дверь. Мало ли за квартирой наблюдают, и решат проверить, кто тут хозяйничает.
Однако повезло, пока мама мылась, никто нас не побеспокоил.
Только бабуля все ходила по квартире и ахала.
-Ох, Варька! Как вы богато живете, прям буржуи. У нас даже у председателя колхоза такого благолепия нету.
Мама, выйдя из ванной комнаты, грустно сказала:
-Закончилось наше благолепие бабушка, будем теперь в деревне жить, а в этой квартире не сегодня, так завтра, другие жильцы появятся.
