Признаки жизни - Недоруб Сергей (книги без регистрации txt) 📗
— Волк, — покачал головой Гривна. — Одинокий волк, не знающий, к какой стае примкнуть…
— Я знаю свою стаю, — опроверг его слова Шептун. Он уже вспоминал нависающие скалы Когтя, костер Грача, родную палатку, смех товарищей. — И я забираю нашего волка. Приведите Самопала либо начнем войну прямо сейчас! У меня больше нет времени на дурацкую болтовню!
Люди в черных плащах переглянулись.
— Что скажет Гривна? — спросил бомжеватого вида бандит.
Вожак бросил трубку на землю и растоптал ее ногой. В гробовой тишине треск прозвучал омерзительно.
— Гривна скажет, что он снимает с себя полномочия лидера, — ответил вожак. — Он забирает свое имущество и с верными ему корешами уходит на южную ферму. Он сделает это, независимо от того, что по этому поводу думает великий «Набат». Я отдаю Самопала.
— Пусть так, — сказал бомж. — Это твое дело. Я тоже за то, чтобы отдать Самопала. Мои приветствия «Набату».
— Бум! — сказал Гривна, имитируя колокол.
Шептун стоял за воротами базы. Кроме Сенатора, рядом никого не было. Их вывели наружу, чтобы они не присутствовали при дальнейшем урегулировании сложных взаимоотношений Гривны и остальных.
— Сенатор, — произнес сталкер. — Ты не представляешь, как я тебе благодарен.
— За что? — улыбнулся шаман. — Мои услуги тебе не понадобились. Ты сам убедил Гривну поговорить с тобой, в первую очередь — за счет твоей же ночной атаки.
— Так получилось, — оправдывался сталкер. — Я ничего не изменил, лишь усугубил давний раскол, который у них был и раньше.
— Так совершаются все великие деяния, друг мой. Нужно просто уметь прийти в нужное время и придать толчок в нужном направлении. Или ты думал, что горы сворачиваются при помощи саперной лопатки?
— Мне просто повезло.
— То, что ты раз за разом гнул свою линию, нельзя назвать везением. Нет, Шептун, это закономерный успех, просто ты долго шел к нему. Ты говорил, и в тебя плевали. Ты говорил снова, и в тебя бросали камни. Но однажды ты достучался до людей, и тебя поняли. Это то, ради чего ты все это время распространял идеологию клана. Ты победил.
— Еще нет. Мне нужно доставить Самопала на базу и передать Грачу. Пока я этого не сделаю, моя задача не будет закончена.
— Тогда желаю удачи вам обоим.
— Спасибо. Сенатор, а как ты так лихо всадил нож в того придурка? Я и не знал, что ты на такое способен.
Шаман рассмеялся.
— Просто не демонстрирую силу и не показываю слабости, Шептун, ничего более.
— Все равно это было невероятно.
— Может быть, может быть. Ты спрашивал меня, в чем была твоя ошибка во вчерашнем разговоре с Гривной. Полагаю, теперь ты знаешь ответ.
— Меня не слушали.
— Верно, Шептун. Не слушали, потому что считали слабым. Ты действительно нес слово, а не насилие, но любые речи бесполезны, если уши людей закрыты. Чтобы их раскрыть, порою приходится показать, чего ты стоишь.
— Аль Капоне говорил, что с помощью доброго слова и револьвера можно добиться большего, чем одним только добрым словом.
— Истинная правда, Шептун.
Сталкер провел рукой по лицу и сделал глубокий вдох.
— Даже не верится, что все позади, — признался он.
— Все только начинается, — сказал шаман. — Бывай, Шептун. Я пошел.
— Сенатор, подожди! Давай я тебя хоть с Самопалом познакомлю.
— Не надо, дружище. Для начала разберись с тем, кто есть Самопал. Не люблю я знакомиться с людьми в таких условиях. Если все будет хорошо, то приходи ко мне на Агропром, расскажи, чем все закончилось.
Шептун протянул ему руку.
— Бывай, Сенатор, — сказал он.
— Удачи тебе, сталкер.
Сенатор исчез быстро. Скрывшись за холмом, он не оставил ни единого следа, не примял ни единой травинки. Подобно духу Зоны, он пришел и ушел в нужный момент.
Сталкер продолжал стоять, закрыв глаза, слушая мир.
— Шептун, — прозвучало робкое приветствие.
Сталкер оглянулся. Метрах в пяти от него стоял Самопал — грязный, с перебинтованным коленом, но живой. Он растерянно смотрел вокруг.
— Меня отпустили, — сказал он. — Что происходит?
— Мы возвращаемся домой, — ответил Шептун.
Длинноволосый парень побрел к нему. На его правом бедре висел противогаз. Из-за спины торчало дуло. Самопал снял автомат и передал его сталкеру.
— Это тебе, — сказал он. — Гривна говорил, это твой.
— Мой. — Шептун принял «Калашников». Автомат был в последней комплектации — подствольный гранатомет, оптический прицел, глушитель. Он смотрелся просто роскошно, насколько это определение может быть применимо к оружию.
— Вот еще, тут передали от братвы… — Самопал протянул сталкеру четыре спарки из магазинов, перетянутых зеленой изолентой. — Сказали, это тебе подарок. Тут бронебойные.
— Волчьи зубы, — усмехнулся Шептун, осматривая магазины. — Спасибо чужой стае, стало быть. Ты готов?
— К чему? — испуганно спросил Самопал.
— Я же сказал. Идем домой. В Коготь.
— Нет, — замотал головой парень. — Я не хочу, я…
— Прости. — Шептун перевесил ремень автомата на шею. — Тебя уже никто не спрашивает.
— Шептун…
— Как и меня тоже. Давай хоть сейчас не будем влезать в высшие материи и просто закончим эту историю. Пойдем.
Самопал больше не произнес ни слова возражения. Сжав губы, он безвольно зашагал перед сталкером.
Глава 22
Возвращение
Несколько раз Шептун оборачивался, прежде чем понял, что никакой погони не будет. А если и будет, то он все равно не сумеет помешать ей. У сталкера нашлось бы достаточно воодушевления для себя самого, чтобы найти в себе силы защищать свою идею до последней капли крови. Однако ему очень не хотелось терпеть неудачу на последней стадии путешествия.
Идя вслед за Самопалом, Шептун старался сосредоточиться, смотреть под ноги, разглядеть новые ловушки перед собой, но все было безуспешно. Он не мог не думать о своем путешествии, таком коротком и в то же время длинном.
— Зона — коза отпущения, — вымолвил Шептун. — Как думаешь?
— Ни о чем я не думаю, — бросил Самопал, передвигая ноги.
— А я думаю, что Зону создали мы, люди. Она всегда была мусоркой для наших недостатков. Мы же сюда всю свою злобу сваливаем. Вот эта злоба и носится, в воздухе летает, ищет, в кого бы пустить свои щупальца…
— Когда же ты замолчишь, Шептун… Все, я согласен, согласен с тобой. Только отвали. И еще…
— Что?
— Мы не люди.
— А кто же мы?
Самопал не ответил, и Шептуну стало смешно.
— Мы лишь кучи дерьма, — произнес Самопал, не выдержав паузы. — Живем и паразитируем на всем, что шевелится.
— Э нет, браток. Дерьмо не может паразитировать на другом дерьме. Только на том, что лучше, чем оно само, а то дисбаланс полный получается.
— Значит, считай себя лучше других. Ты всегда так делал.
— Всегда — это когда? — потребовал ответа Шептун. — В чем это я себя считал лучше, чем другие? В том, что люблю побыть один?
— Шептун, нас всех убьют. Когда-нибудь. В гробу будешь ворочаться один и тогда радуйся, что тебя оставили в покое.
— Нас не убьют.
— Ну тогда посадят.
— Попрошу себе одиночную камеру. Самопал, побудь реалистом. Если нас посадят в тюрьму, то тебя опустят в первый же день. Будешь валяться у параши и волосами ее чистить — они у тебя сейчас как раз на половую тряпку похожи. Это если сильно повезет. А по идее, ты из карцера вылезать не будешь.
— Зато тебя с твоими речами там загасят.
— Думаешь? Самопал, давай без противоречий. То я сижу в одиночестве и никого не хочу видеть, то я обожаю поговорить и ко всем пристаю. Ты уж определись.
— Отвали от меня! Ты сам все понял!
— Понял, что ты только на эмоциях и живешь. Всегда и везде. Скажи, ты в самом деле не выдал бандитам, где находится база?
— Не выдал.
— Интересно, почему? «Лезвиям» выдал, а бандитам нет? В чем причина? Ты своих бритв боишься больше, чем трубки Гривны?
