Кодекс чести - Гаркушев Евгений Николаевич (прочитать книгу .txt) 📗
К поезду, как коршуны, бросились таксисты. Пассажиров они считали своей законной добычей и сильно обижались, когда граждане отвечали отказом на их настойчивые призывы. Я не собирался связываться с частниками, да и незачем было ехать втридорога туда, куда можно попасть совершенно бесплатно – троллейбусный билет оплачивался в рамках командировочных расходов, такси – нет. Поэтому, миновав белое здание вокзала, часы на высокой башне которого показывали десять утра, я направился к троллейбусным кассам.
По дороге меня пытались затащить в «маршрутное такси» – небольшой автобус, который тоже шел в нужном направлении. Но я проявил твердость и спустя пару минут пристроился в хвост небольшой очереди перед окошком кассы.
Похоже, всех отдыхающих сманили таксисты и водители автобусов. За билетами на троллейбус стояли или командировочные – их выдавали аккуратные чемоданы, шпаги и гладко выбритые лица, ведь в поезде каждый должен привести себя в порядок, – или местные: без багажа, без оружия – в Крыму жителей всегда было больше, чем граждан, расслабленная курортная обстановка располагала. Впереди меня в очереди стояла девушка. Светлые вьющиеся волосы немного ниже плеч, длинная ярко-зеленая юбка, светлая куртка – явно по сезону. Из-под нее торчали ножны длинного кинжала. Когда девушка обернулась, я увидел, что у нее милое круглое личико. Было ей лет двадцать – двадцать пять.
Местная эта девушка или приезжая, я определить не мог. С одной стороны, сумка и клинок говорили в пользу того, что она прибыла в Крым по делу. С другой, она была слишком уж по сезону одета – не может, скажем, москвичка поверить, что здесь так тепло, даже если ее убеждали в этом. Человеку свойственно смотреть в окно и делать выводы, а если там метет метель, то он волей-неволей оденется теплее – даже когда едет на юг.
Из громкоговорителей над кассами лилась бодрая музыка. Солнце пригревало все сильнее. Пахло зеленью и морем. Вряд ли сюда долетал настоящий морской ветер – скорее всего подсознание трактовало запах мокрого асфальта или газона как морской. Впрочем, и до моря не так далеко…
Очередь двигалась быстро.
– Один билет до Ялты, – попросила девушка, стоявшая передо мной, и показала командировочное удостоверение.
Кассир, серьезный седоусый мужчина, выбил билет и объяснил:
– Командировочное мне не нужно, гражданка. Все билеты установленного образца, очередей у нас почти не бывает.
– С командировочным удостоверением можно без очереди?
– Не без очереди, а на дополнительные места. Но сейчас нужды нет – мест хватает.
– Ясно. Спасибо.
Краем глаза я заметил, что девушке досталось восьмое место. Не собирался подглядывать, но было интересно. Приятная девушка, да еще и едет туда же, куда и я. А удивило меня то, что мне кассир дал седьмое место, хотя я рассчитывал на девятое.
Троллейбус уже подали. Я купил в киоске бутылку крымской минеральной воды, прошел в салон. Девушка сидела ближе к проходу, четко следуя указаниям, во множестве украшавшим троллейбус. Одно из них гласило: «Нечетные места у окна».
Я улыбнулся попутчице, поздоровался, сел на свое место. С одной стороны, повышенное внимание могло быть неприятно девушке, с другой – нам ехать еще два часа… И я решился задать ей вопрос:
– Издалека прибыли?
– Издалека, – не слишком приветливо ответила она.
– Извините, не хотел показаться назойливым. Давно не был в Крыму. Здесь так хорошо, тепло. Невольно проникаешься симпатией ко всему миру, а уж к такой красавице, как вы, – тем более.
– А я вообще никогда не была. – Губы девушки тронула едва заметная улыбка. – Только грубой лести не нужно, хорошо?
– Хорошо, только я вам не льстил. Если вы здесь в первый раз, может быть, сядете к окну? – предложил я.
– Правда? Вы уступите мне место? – Радость девушки была такой искренней, что мне даже стало неловко.
– Конечно. Могу даже рассказать о тех местах, которые мы будем проезжать.
– Вы экскурсовод?
– Нет, конечно. Но несколько раз ездил в экскурсионных троллейбусах. Летом они ходят здесь часто, практически через один. А сейчас, видимо, нет спроса. Билет на экскурсионный маршрут стоит дороже.
– Я бы поехала с экскурсией, но кассир не предложил…
– Постараюсь рассказать вам как можно больше интересного, – пообещал я, припоминая, что замечательного встретится нам по пути. – Кстати, меня зовут Никита.
Встать и поклониться оказалось не так легко – мешала спинка переднего сиденья.
– Ольга, – улыбнулась девушка. – А вы в Крым по делам или отдыхать?
– По делам. Служебным. Не знаю, как будет на месте, но пока думаю: почаще бы такие командировки.
– Вы не военный?
– Нет. Недавно отслужил, определяюсь в гражданской жизни.
– Стало быть, квалификацию повышать?
– Почти.
Троллейбус тронулся, и Ольга прильнула к окну.
– Как известно, Петр Великий никогда не был в Крыму, только, по одной из легенд, проплывал мимо, следуя в Константинополь, – заметил я, указывая на гранитную скульптуру на привокзальной площади. – Но благодарные крымчане воздвигли памятник Петру Первому, создателю Российской империи в том виде, как она существует сейчас.
В отличие от многих других памятников, где император был изваян с топором, со шпагой, работающий, размышляющий, крымский Петр стоял в несколько расслабленной позе и взирал в даль.
– Как добавлял экскурсовод, обидно, что великий русский император, не чуждавшийся не только государственных дел, но и веселья, так и не попробовал крымского вина, – продолжил я.
– Наверное, обидно прежде всего местным виноградарям. Можно было бы заманивать туристов лозунгами: «Любимое вино Петра Великого». – Девушка достала из сумки толстую книгу небольшого формата в мягкой фиолетовой обложке.
– Вы будете читать? – спросил я. Навязался человеку со своей самодеятельной экскурсией – а ей, может быть, совсем и не интересно…
– Нет, почитаю потом. Просто, когда вы рассказали о том, что Петр Великий никогда не пробовал здешнего вина, захотела показать вам новый роман.
– О Петре?
– Не совсем… Но Петр там упоминается. Точнее, последствия его действий. В этом романе автор предположил, что Петр, реформируя государство, не запретил огнестрельное оружие для внутреннего употребления и не ввел нынешний дуэльный кодекс. Из-за этого Россия постоянно подтачивалась предательством, некомпетентностью, преступными действиями властьимущих. Чиновники и граждане оказались трусливее, подлее, дворянство не в полной мере оправдало возлагаемые на него императором надежды. Люди занимали чужое положение в обществе, самых достойных убивали, а подлецы, напротив, оставались жить. Роман называется «Пуля – дура».
