Славянский стилет (СИ) - Врангель Данила Олегович (читать книги онлайн полные версии .txt) 📗
Знал, знал лодочник, кому надо позвонить. Если тот еще в живых. Философ по прозвищу Волк. Или наоборот, значения не имеет. Специалист высокого класса по части суггестивной индукции. Таких мало, и они не изготавливаются. Они просто случайным образом вылавливаются. Бизон понимал, что Философ ему ровня. А может, даже и более. Это все генное, тут технология труда не проходит. Он любил Философа, и ему не хотелось просить его об услуге, которая могла грозить тому верной смертью.
…Они с ним столкнулись в ночной пивнушке небольшого городка Тулон, что на юге Франции, и пили пиво, до утра рассуждая обо всем, что приходило в голову. Мгновенно оценив и проанализировав встреченного им человека, тем более – почти земляка, Бизон предложил Философу поработать у себя. Консультантом по некоторым, время от времени возникающим вопросам, которые и рубить-то, как узел, вроде неудобно, но и решать все же надо. Философ согласился. Взял у Бизона корпоративный телефон с многоступенчатой защитой от прослушивания, и они расстались. С тех пор не виделись семь лет. Но общались. О существовании этого человека не знал никто, кроме, с недавних пор, Мэрилин. Бизон же частенько сбрасывал необходимую информацию на известный ему ресурс в WWW и получал реалистичное мнение со стороны, с анализом и прогнозами. Иногда и он оказывал помощь информацией или специальным оборудованием. Он доверял Волку, десятикратно проверив его технически, но главная проверка заключалась в мгновенном психоанализе этого человека. Еще тогда, в Тулоне. Бизон в людях не ошибался. Но ни одного дела, требующего присутствия самого Философа, он тому еще не поручал. Не то что берег специалиста, но как-то работа его масштаба не подворачивалась. Хронометром гвозди забивать не стоит.
Философ о «Транстриумвирате» знал многое в силу своей должности антенны загоризонтного слежения. Он располагал сведениями обо всей иерархической пирамиде и параллельных отношениях равноценных фигур. С некоторых пор знал лично Мэрилин и встречался с ней несколько раз по поручению Бизона. Но специфика образа его жизни была такова, что каждый раз, набирая номер его телефона, нельзя было быть уверенным, что он ответит, а не замолчал навсегда. Он был уже не слишком молод, и вероятность проблемного исхода его деятельности с каждым годом увеличивалась.
Лежа на дне пробкового плотика и глядя на все эти разбросанные «альфы центавров», лодочник раздумывал о жизни. Перспективы положения триумвирата на фондовых биржах после боевых действий в районе атолла оставались пока в тумане. Но странно, что пока не наблюдалось никакой реакции. Неужели что-то смогло этот процесс остановить? Невозможно же поверить, что принадлежность атолла неизвестна внешним разведкам. Почему же запись боя со спутника еще не показал тот же Си-Эн-Эн? Хорошо, есть свой отдел анализа. Но, продравшись сквозь густую цепь посреднических мнений, информация столь мощной насыщенности могла превратиться в такое посмешище для пунктуального и сверхчувствительного к деталям Бизона, что тому становилось дурно от одной мысли, что ему, возможно, придется выслушать от аналитиков, и в каких выражениях. Форс-мажор прямого действия не анализируется графиками и выкладками. И тем более не решается в качестве уравнения, опираясь на прецеденты. Подобный форс-мажор калибруется концептуальными разработками подобного же действия. А это весьма специфично.
Бизон включил телефон и набрал номер Философа.
– Мистер Бизон? Привет! Я тоже очень рад. Да нет, пока не занят. Ну, не совсем занят. Есть работа? Это уже интересно. Могу предложить новые разработки последней версии. Анекдотов. Рекламных.
– Да-да, это отлично, что ты в форме. Но меня интересует не реклама. Я постараюсь коротко. У меня проблема с диагностикой ситуации, так бы я сказал. Двухвариантный тупик. В плане – бить или не бить, но быть тогда убитым.
– Да, цитата классика звучит. И именно я подхожу для прояснения ситуации?
– Да, похоже, что так. Именно ты. – Бизон помолчал, вслушиваясь в плеск волн, – «Восточный Синдикат»… Надеюсь, хорошо знакомая структура?
– В общем-то, да. У меня с ними сложились своеобразные отношения. Я их немного знаю. И они в курсе этого.
– Мне нужно выпотрошить их, насколько это возможно. Восточный прагматизм ведет к нехорошим последствиям, если, конечно, я не ошибаюсь. Нет информации. Вот это и есть проблема.
– Ну, если они прагматики, то это путь к очень хорошей постановке дел. Так многие считают, особенно выпускники финансовых университетов. Убей ближнего, если его осиротевшие родственники принесут тебе пользу. Старая добрая американская философия, – усмехнулся в трубку Философ.
– Но войны я бы все равно не хотел. Я имею в виду то, что сказал.
– Войны? Они стали использовать террор?
– Мою базу на двадцать седьмом атолле двадцать минут обстреливали ракетами. Ракетами!
– Да что ты говоришь! Много пострадавших?
– Да нет. Вообще никого. Несоответствие технологий. Нападение не преодолело зону ПВО. Но все равно. Какого черта! А нервы моих людей? А реноме? А, в конце концов, цена противоракет? Да это все уйма деньжищ! Из-за каких-то лохов с Востока, начавших обкуренными опустошать стартовые столы, я должен болтаться между небом и землей и даже не считать убытки – это уже ни к чему, – а перестраивать стратегию отношений. Мы к войне готовы! На любом уровне. Но! Все же надо выяснить истинный источник проблемы на сто процентов. Девяносто девять не подходит.
– А где это ты сейчас?
– Да так, в океане. Плыву на плотике и гляжу в Туманность Андромеды.
– Ну, и как она?
– Кто?
– Туманность.
– Нормально. Как и положено, вся в тумане. Этим вещам можно верить.
– И это, на плотике лежа, ты все по поводу Востока решил? А ты уверен, что не ошибся?
– Если бы был уверен, с тобой бы не разговаривал. Нам надо увидеться. Впрочем, если это тебя не устраивает, можно и обойтись.
– Я знаю «Восточный Синдикат». Там, конечно, достаточно псов войны, но они, по-моему, все на цепи. А если же проблема настолько серьезна, насколько она видится тебе, – не буду спорить, тебе виднее, – то придется делать аудиторскую проверку. Я правильно понял?
– Да, ты понял все правильно.
– Хорошо, мне нравится эта задача. Считай, что с этой секунды она начала решаться. Но мне кое-что нужно.
– Естественно. Я слушаю.
– Насколько я знаю по последним данным, официальные отношения с синдикатом ты не портил… – Философ сделал паузу.
– Да, ты прав.
– Ты должен устроить мне встречу с некой Сиамской Лелей, сотрудницей управления «Восточного Синдиката». Она наша, из России. Но дело не в этом. Сейчас она фаворитка начальника внутренней и внешней разведки. Я это знаю. И ее считают специалистом по воздействию на мужчин. Это хорошее качество, и его я буду использовать. Тебе остается только устроить мне с ней встречу тет-а-тет в нейтральном месте. Придумай что-нибудь. Ты же умный. Остальное решаю я. С дамами я обращаться умею, у меня к ним тонкий, нетрадиционный подход. И еще. Обязательно купи их информацией, которая будет у меня, и которую я должен буду передать. Бармалеи тебе поверят. Твой уровень – проходная пешка. Но ты же сам сказал – крайний случай!
– Я не говорил, – удивился Бизон.
– Ну, подумал. Какая разница?
– Да, ты, конечно, прав.
– Считай, что процесс пошел. Все, что у тебя есть по синдикату, включая непроверенную информацию, перегоняй на сайт, сам знаешь какой, – прямо сейчас, с плотика. Дальше. Тебе ведь нужен полный аудит, верно?
– Да, Вова, правильно. Аудит полнейший. Перед бритьем бород требуется аудит.
– А поэтому не удивляйся. Мне нужно максимально возможное досье на оставшихся двух акционеров триумвирата. Фридмана, его друга, их жен и любовниц. Это раз. Ну, на тебя не надо, ты заказчик. Потом – досье на директора параллельного управления, на его разведку, на его охрану, на их развлечения – и все по максимуму, вместе с компроматом. Список тех, с кем активно общалась твоя дочь. С кем спала, если спит.
